ни к Сергею Валерьевичу, ни к вам! Простите, что рассказал про бутерброд, но сыщикам надо знать правду, иначе они не докопаются до истины. Я ел ту же чавычу. Я здоров. В пути еда не могла протухнуть. Два варианта. Или яд попал в деликатес, когда он оказался в доме. Или металлический вкус у покойного во рту возник от другой причины. Есть ряд лекарств, принимая которые постоянно можно приобрести такое ощущение.

– Они просто частные детективы, – возмутился Павел, – не полиция. Дилетанты! Не пойму, какого черта мать их позвала!

– Наш руководитель, Александр Михайлович Дегтярев, полковник, – затараторила я, – много лет служил в уголовном розыске.

– Чего же он подался в частное агентство, – захихикал Павел, – за пьянку вышибли?

– Валерий Николаевич тщательно охранял личную жизнь, – примкнул к беседе Сеня, – журналисты ничего не знали и до сих пор обладают лишь небольшой информацией о личной жизни бизнесмена. Смерть Нины не стала обсуждением ни в соцсетях, ни в газетах. Алевтина Федоровна ведет себя, как супруг. Она не желает радовать любопытных людей сообщениями о том, как сейчас дела у семьи, поэтому, изучив рынок услуг, приехала в наше агентство. Вдова не желала, чтобы ее сыновья узнали: мать опасается, что смерть Валерия Николаевича и Нины результат чужого злого умысла, где-то в доме находится Захоронка Мрака. Она причина преждевременной кончины супруга и дочери.

– Что? – расхохотался Павел. – Захоронка Мрака? Держите меня семеро! Мать совсем офигела?

Глава семнадцатая

– Какая чушь, – веселился Павел.

– Вы слышали от мамы про Захоронку Мрака? – задала я свой вопрос.

Павел вытер пледом слезы, которые выступили у него на глазах.

– Конечно нет! Мамахен любит пошутить. Чувство юмора у нее специфическое. Когда-то к нам приезжала убирать дом Олеся. Отец тогда еще не свихнулся окончательно, не велел нанимать разных слуг. Олеся из-за своей хромоты носила ортопедические ботинки. Мать к ней обращалась: «Золушка!» Понимаете тонкую издевку? Хрустальные башмачки, принц и грубая, страшная обувь для инвалида!

– Все не так! – возмутился Василий. – У Олеси имелся жених, он служил полотером в музее, который до большевистского переворота дворец. Здание принадлежало то ли какому-то графу, то ли князю. Там имелся наборный паркет, такой нельзя ни в коем случае покрывать лаком, мыть тряпкой, требуется человек с мастикой и щетками. Жених Олеси там работал и жил во флигеле. Когда Валерий Николаевич беседовал с девушкой, то спросил у нее: «Вы замужем?» Претендентка смутилась: «Нет, но есть жених. У нас все серьезно!» Господин Зубарев продолжил: «Его имя, фамилия». И услышал: «Принц…». Дальше девушка не договорила, а Валерий Николаевич засмеялся: «Принц?» – «Фамилия такая», – уточнила Олеся. «И, наверное, живет он во дворце», – пошутил хозяин. «Да, – изумилась горничная, – откуда знаете?»

Суханов повернулся ко мне:

– Ни до, ни после не слышал, чтобы господин Зубарев так смеялся. Потом ему рассказали, что парня зовут Иван, он полотер во дворце-музее. И с тех пор Валерий Николаевич Олесю стал Золушкой называть. А уж потом так пару раз сказала хозяйка.

У Василия зазвонил телефон, управляющий вынул из кармана трубку:

– Да. Спасибо.

Потом он обратился к Павлу:

– Номер в отеле вас ждет. Если пожелаете, могу сесть за руль вашего автомобиля. А вы, когда решите вернуться домой, сами управлять машиной станете.

– Не смей говорить, как мне следует себя… – начал Павел, замолчал и произнес: – Сыщики, если вас наняла мать, не могу ничего поделать. Только какая-то фигня. Похоронка Мрака!

– Захоронка, – не пойми зачем уточнила я.

Щеки и лоб парня начали краснеть. Василий быстро взял мужчину под руку.

– Павел Валерьевич, не гневайтесь на меня, но вам надо отдохнуть. Поехали в гостиницу. Для господина Зубарева приготовили наилучшие апартаменты, разделали ваше любимое манго, в холодильнике мороженое. И есть особый номер телефона, который шепнул управляющий. Девушки все красавицы, со справкой от доктора. Все уже оплачено.

– Не отдавал деньги, – тихо удивился сын Алевтины.

– Из хозяйственных взял, – объяснил управляющий, – разрешите вас под левую руку взять, а господин Собачкин за правую поддержит.

– Собачкин, – улыбнулся Павел, – так просил в детстве щенка. Вот все имел, кроме пса. И сейчас не могу завести, у матери аллергия.

Павел пошатнулся, Василий и Сеня подхватили его под руки.

– Мать она… ну… вообще… – заговорил музыкант, – вроде похвалит, а на самом деле обосрала! Вася, спасибо. Ты один меня поддерживаешь!

– Павел Валерьевич, очень вас люблю, уважаю, – запел управляющий, – музыку отличную пишете, играете классно. Все у вас будет хорошо.

– И Соня вернется? – неожиданно поинтересовался сын хозяйки.

– Непременно, – пообещал Суханов, – она уже сейчас горько сожалеет о том, что бросила вас. Просто подождите. Прибежит Софья, никуда не денется. А вы тогда подумаете, нужна ли вам баба, которая сплетням верит.

– Вася, – заплакал Павел, – мне так одиноко, плохо, страшно. Нинки нет, но она сама виновата, нечего было наркотой баловаться и с бутылкой дружить! Серега скопытился из-за своего характера. Небось, снова орал, бесился, визжал, скандалил, вот и лопнул какой-то сосуд в башке. Отец ушел, не дожил до шестидесяти. Маман в больнице! Вдруг я следующий? Не верю ни в колдунов, ни в экстрасенсов. Но ты же знаешь, из какой семьи Софья? Понимаешь, кто ей в уши про Катьку насвистел?

Слушая прерывистую речь Павла, мы все вышли из дома.

– Сумеете удержать его? – тихо спросил Василий. – Машину пригоню. Похоже, бедняга заснул.

– Ступайте за автомобилем, – кивнул Сеня, – не дам Павлу упасть.

Василий отпустил руку сына хозяйки, а я быстро заменила управляющего. Суханов ушел, мы с Собачкиным остались, между нами висел Павел.

– Почему он вырубился? – тихо спросил Сеня.

Я быстро нашла причину:

– Перенервничал, устал.

– То жарко ему, то холодно, – не удовлетворился ответом Собачкин, – садись-ка ты с Василием в машину. Поеду на твоей следом, поговорить кое с кем надо.

После того как мужчины уложили Павла на заднем сиденье, я села на переднее, Василий завел мотор.

– Кто такая Софья? – поинтересовалась я, когда мы выехали на шоссе.

– Вокруг музыкантов, даже малоизвестных, всегда много девушек, – улыбнулся управляющий, – у Павла постоянно менялись дамы сердца. Ни одна больше недели не продержалась. Потом появилась Софья, она на концерты не ходила, рок-музыкой не увлекалась. Тихая, скромная, очень красивая студентка иняза. Когда Павел с ней в кафе захотел познакомиться, девушка просто встала и ушла, не допила кофе. Официант за ней не побежал, начал убирать посуду. Зубарев удивился. Ну как так? А половой объяснил:

– Софья постоянная клиентка. Она не любит назойливых мужиков, убегает. Завтра придет поужинать, заплатит.

Павел на следующий день вечером в харчевню приехал, но студентка с ним поговорить отказалась. Девушку он полгода обхаживал, все равно до постели не довел. И предложил Соне выйти за него замуж. Мартынова согласилась, Павел ее домой привел. Алевтина Федоровна обрадовалась, начала расспрашивать красавицу. Та объяснила: имеет свою личную квартиру, бабушка ей завещала свою трешку. Живет одна, зарабатывает репетиторством. Год ей до диплома.