Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На сайте выложен план занятий, там обучают колдовству, магии.
– Чушь какая-то, – не выдержала я.
– Согласен, – кивнул Василий, – но не счесть числа тем, кто верит в глупость. Валерий Николаевич донес информацию до сына. Тот ответил, что Софья не зависит от родителей ни морально, ни материально, живет за счет своих заработков, снимает квартиру.
Однако хозяин беседовать с предполагаемой невесткой не стал, велел жене гнать ее вон. При очередной встрече с девушкой Алевтина так себя повела, что Софья встала и со словами:
– Прощайте, – ушла.
Павел кинулся за ней, но не догнал. Соня исчезла. Она более не появилась на съемной квартире, не реагировала на звонки, сообщения, не посещала занятия в институте. Исчезла. Сын хозяина поехал к ее родителям, но его к дому не пропустила охрана. Отвергнутый жених решил записаться на курсы колдунов, но его отсеяли. Там требуется фото паспорта. Поэтому Павла сразу вычислили.
– Странная ситуация, – пробормотала я.
– Всякое случается, – меланхолично ответил Василий, – разные люди пытались всевозможными путями завязать дружбу с Валерием Николаевичем. Возможно, Софья одна из них, или ее наняли для того, чтобы войти в семью, стать своей и начать продавать информацию тому, кто срежиссировал спектакль.
Глава восемнадцатая
Не успели мы все сесть за ужин, как загудел домофон.
– Кто к нам пришел навеки поселиться? – засмеялся Маневин.
Нина поспешила в прихожую, быстро вернулась и сообщила:
– Приехала моя клиентка.
– Кто? – удивилась я.
– Моя клиентка! – гордо повторил Гарик. – За заказом примчалась. Немедленно впустите.
– Ты дал наш адрес человеку, который решил приобрести выпечку? – уточнила Марина.
– Десерты холодные, – объявил подкидыш, – все, что вынуто из духовки, отрава.
– Не хочу реагировать на чушь, – отмахнулась Марина, – я тоже делаю на заказ кондитерские изделия. Но даже в страшном сне не привидится раздавать кому попало адрес дома, где живет наша семья.
– И как торговать? – начал злиться Гарик.
– Договориться о встрече в городе, передать заказ. Снять помещение под офис, выдавать там, но не звать в дом, – отчеканила Марина.
– Она приличная женщина, – возмутился парень.
– Ты это по телефону понял? – прищурился Дегтярев.
– Да, а что? – заморгал подкидыш. – Я хороший психолог, по голосу разбираю, какой человек.
Александр Михайлович нахмурился:
– Раз уж женщина приехала, то неудобно ее с пустыми руками назад отправлять. Вручи ей заказ в прихожей и более не тиражируй наш адрес.
Гарик встал и, всем своим видом демонстрируя недовольство, удалился.
– Он мне надоел, – признался полковник.
Марина кивнула.
– Уж извините, понимаю, что юноша родственник Феликса, но общаться с Игорем сложно.
– Давайте вернем дорогой подарок тому, кто его нам преподнес, – неожиданно предложил муж, – не может же лоботряс всю жизнь висеть на наших шеях!
Из кухни высунулась Нина:
– Поддерживаю и одобряю. Он вчера готовил свой жуткий ужас, заляпал всю кухню чем-то синим. С трудом отмыла.
– Сама ему не рада, – призналась я, – но куда деться сыну Зои Игнатьевны?
– Вернуться к маме, – хором ответили все.
– Так не поедет, – вздохнула я, – или помчится к Глории, а мне ее очень жаль.
– Кто сейчас живет в твоей московской квартире? – спросил Дегтярев, глядя на меня.
– Она пустует, – сообщила я и обрадовалась: – Гениальная идея! Надо его туда отвезти, но как?
– Замечательная мысль, – закивал Феликс, – пусть там живет, готовит, продает свою стряпню. Квартира небольшая, но она в хорошем районе. Согласен оплачивать господину кондитеру коммуналку.
– И как его убедить там поселиться? – повторила я свой вопрос.
– Непростая задача, – вздохнул Дегтярев.
– Усыпить! – объявила Марина.
– И закопать у забора, – подсказала из кухни Нина.
Я не поверила своим ушам. Наша домработница тихая, скромная, интеллигентная, стеснительная женщина. Нинуша готова помочь всем, она очень добрая. И вдруг – закопать у забора? Гарик даже Ниночку вывел из себя!
– Когда сказала усыпить, имела в виду подсыпать ему в еду снотворное, – начала объяснять жена полковника, – а когда парень заснет, увезти его по нужному адресу, оставить там, положить у кровати записку: «Теперь живешь здесь. Дарим десять тысяч на первое время. Далее зарабатывай самостоятельно, к нам не обращайся, ничем помочь не сможем. Оплату коммунальных услуг берем на себя».
– Отличный текст, – похвалил супругу полковник, – но с какой стати нам тратить деньги на хоромы, где обитает бездельник? Пусть скажет спасибо, что ни копейки не платит за аренду апартаментов!
– Гарик и не подумает о счетах, а владелица трешки Даша. На нее подадут в суд за неуплату, – объяснил Феликс, – не по своей доброте душевной я такое предложил, из простого расчета.
– Так! – зашипел Дегтярев. – Пока этого фрукта нет, давайте устроим голосование. Кто за то, чтобы отправить гражданское лицо, ведущее паразитирующий образ жизни, если коротко, тунеядца в старую квартиру Дарьи?
Все подняли руки.
– Принято единогласно, – подвел итог Александр Михайлович, – Нина!
– Тоже за, – сообщила домработница, выглядывая из кухни.
– Итоги голосования подведены, приступаем к выполнению задания. Сначала составим план депортации, – начал толстяк, – необходима бумага, ручка! Дарья!
– У меня ничего такого нет, – быстро ответила я и, предвидя, что услышу дальше, прибавила: – Феликс пишет на компьютере.
– Дожили, – возмутился полковник, – даже ручки в этом вертепе отсутствуют. Вот все надо самому делать. Сидите тихо, ничего не предпринимайте, сейчас вернусь.
Александр Михайлович ушел, я посмотрела на мужа. Тот понял жену без слов и быстро заговорил:
– Люблю, уважаю Сашу, но если он лично возьмется за дело вышвыривания Гарика, по-интеллигентному, депортация, то мы до следующей зимы от бездельника не избавимся.
Из кухни выплыла Нина, в руках у нее имелся поднос с чайником и чашками.
– Ни в коем случае не пробуйте напиток, – предупредила она, – в нем снотворное. Гарик сделает несколько глотков, и нет его с нами часов десять.
– Помогите, – раздалось из холла, – спасите!
Потом послышался топот и голос Гектора.
– Идиотка с копыт свалилась.
Подкидыш вбежал в столовую.
– Уберите ее!
– Кого? – уточнила я.
– Бабу, – заорало некогда обожаемое Зоей Игнатьевной чадо.
– Упала, – наябедничал ворон, влетая в комнату, – поела!
Гарик плюхнулся в кресло.
– Помогите мне.
Но все присутствующие, включая Нину, помчались в прихожую. Там перед нашими глазами предстала дивная картина.
На полу лежит худенькая, даже тощая незнакомка, вокруг разбросано не пойми что цвета спелого синяка под глазом. У двери на улицу сидит Хуч. Я схватила мопса.
– Милый, ты жив?
Пес прижался к хозяйке и начал тихо ворчать, он определенно пытался что-то сообщить.
– Тетка жива, – объявил Феликс, который наклонился над женщиной, – похоже, в обморок упала. Сейчас!
Муж ушел и почти сразу вернулся с пледом и небольшим пузырьком. Супруг отвернул пробку, в помещении запахло нашатырем.
Я погладила Хуча и опустила его на коврик.
– Странное что-то на полу, – забормотала Нина, – вроде человека стошнило, но почему оно синее?
– На блевотину