он к Ивану? Не исключено. Ревнивый мужчина с пистолетом – хуже не придумаешь, зато не скучно. Монстры рычат, покусывая живот. Они помнят Халафа, это было лучше, чем с Иваном, намного лучше, и они хотят повторения. Они все время хотят.

Mercedes ждал их на подземной парковке отеля. Пока шли к нему, Халаф и Ашур сканировали периметр. Заметив человека в майке и шортах у одной из машин, они на ходу взяли Нику в коробочку, один впереди, другой – сзади, придвинулись почти вплотную, и ей понравилось, как они это сделали. Как в фильме для взрослых. Двое мужчин, и она между ними.

Через двадцать минут подъехали к приемной.

Она вошла туда в сопровождении Халафа и Ашура, чем произвела впечатление на девушку с мелодичным голосом. Девушка была красивая, под стать голосу, но смотрела сухо, даже враждебно. Ее шеф будет так же смотреть.

«Добрый день, – сказала Ника девушке. – Я Вероника Корнева».

«Добрый день, – сухо зажурчал ручеек. – Господин Шахин ждет, проходите».

У дверей кабинета Шахина стоял охранник, турок в темном костюме. Внимательно оглядев Халафа и Ашура, он направился к ним с ручным металлодектором.

Смерив его взглядом сверху вниз, Халаф распахнул борта пиджака, и охранник увидел пистолет в кобуре.

Он остановился. Что-то сказал по-турецки. По тону его голоса можно было понять, что с оружием здесь нельзя.

Арабы молчали.

«Переведите ему, пожалуйста, – попросила Ника девушку, – что, если меня здесь убьют, господин Шахин будет недоволен».

Округлив глаза, девушка перевела.

Охранник подумал и снова что-то сказал.

«Пусть постоят у дверей снаружи», – перевела девушка на английский.

Ника кивнула. Халаф и Ашур вышли.

Девушка заглянула в кабинет, что-то спросила.

«Пожалуйста», – сказала она Нике, отступая в сторону.

Встретившись с ней взглядом, Ника увидела не прежнюю сухость, а нечто другое – интерес и уважение в распахнутых глубоких глазах женщины патриархального общества.

Ника вошла в кабинет.

К ее удивлению, Юсуф Шахин улыбался, выходя из-за стола ей навстречу, и смотрел на нее как на человека, которого рад видеть. Политик он и есть политик. Любой политик – хороший актер, там иначе нельзя.

Шахину было лет сорок, и он выглядел как модель с обложки мужского журнала: все идеально, без сучка и задоринки, образ продуман до мелочей, даже закатанные по локоть рукава белой рубашки и локон, выбившийся из гладкой укладки и упавший на покрытый ровным загаром лоб. Зубы сияют как элитный санфаянс в магазине.

Он бегло говорил по-английски.

«Вероника, здравствуйте. Вы меня заинтриговали. Присаживайтесь, пожалуйста. Расскажите подробнее, в чем я повинен».

Поздоровавшись в ответ, она села в кресло, обескураженная таким приемом. Не этого она ожидала. Кто он, депутат правящей партии Юсуф Шахин? Почему улыбается, глядя на нее как на хорошую знакомую?

Она рассказала подробнее, без ссылок на Мехмета, и по мере продвижения повествования видела, что улыбка Шахина не меркнет, а становится лишь ярче.

«Ясно, – сказал наконец он. – Это кто вам напел? Мехмет? Узнаю старого засранца. Вы ему верите?»

Ника промолчала.

«Давайте я расскажу вам, как все обстоит на самом деле. – Юсуф сделал паузу. – Компанию İS İnşaat я продал в 2019 году. Сделка была офшорная. Кому продал – не скажу, дал слово. Важно то, что компания не моя. Заметили, что они сразу начали работать с вашей компанией? К чему бы это?»

«Почему с вами не работали?»

«Это я с ними не работал. У нас с Мехметом старые счеты. Видели девушку в его приемной?»

«Мерьем?»

«Да. Это дочь моего друга. Хорошая девушка. Я говорил ему, чтоб ее не трогал, а он тронул. Она тоже дура – трахнулась со старым хреном – но он меня обманул, не сдержал слово. Поэтому я с ним и не работал. Это еще к нему вернется, увидите».

Юсуф улыбнулся. Вглядевшись в него, Ника поняла, что это была за улыбка. Улыбка человека, с которым лучше не ссориться.

«Он сказал, что у вас были проблемы с бизнесом, поэтому с вами не работали».

«Проблемы были, но я их решил. Мехмет врун, он все время врет. Не знаю, как он будет дальше здесь жить. Ложь сожрала его, ничего от него не осталось. Как и от Глущенко».

«Вы знаете?»

Юсуф кивнул:

«Новости летят быстро. Как и люди с балконов».

Он вновь улыбнулся.

«Может, вы знаете, кто это сделал?» – спросила она.

«Вы тоже это знаете. Поэтому ходите с двумя охранниками и ездите на бронированной машине».

Что еще он знает?

«Расскажите, пожалуйста, про ISM Group», – попросила она.

Юсуф улыбнулся.

«С удовольствием, – сказал он. – Это компания Мехмета».

Выдержав паузу для большего эффекта, он продолжил:

«Он купил ее у меня три года назад, до того как переспал с Мерьем. С „Истанбул Иншаат“ он не работал, ему запрещал Горшков, а второй акционер, этот, русский… как его…»

«…Буров».

«…Он вообще был не в курсе. А теперь Мехмет осмелел. Наверное, Горшков ему разрешил, или вместе сливают деньги».

«Цены у них на бетон космические».

«Я знаю. Он выкинул старых поставщиков и сунул своего».

«Одного не понимаю – почему он сказал про вас? Почему не придумал что-нибудь получше?»

«Наверное, сказал то, на что хватило времени подумать. Просроченную правду. Он не очень умный, этот Мехмет, хоть и директор. Он не знал, что вы придете ко мне и я все вам расскажу. Ко мне так не ходят. Я не люблю, когда мне задают вопросы, особенно про бизнес. Официально у меня нет бизнеса, уже восемь лет как нет».

«Почему вы встретились со мной?»

Юсуф улыбнулся:

«Мне нравится ваш подход. Я понял, что вы готовы на все и ничего не боитесь, даже угрожать мне в моей собственной стране. Хотел познакомиться с вами. Может, выпьем где-нибудь по чашечке кофе, сейчас или вечером?»

Ника улыбнулась:

«Я за независимость и объективность. Боюсь, они пострадают при таком варианте».

«Тогда после проверки? Когда закончите».

«Хотите еще кусочек информации, в качестве бонуса? – продолжил он. – Обратите внимание на агентство „Boğazda emlak“. Они продают не меньше, чем собственное агентство. Видели, какая там комиссия?»

«Выше рынка».

«Это его школьный друг, а брат друга там директор. Они втроем учились в одном классе. Могу достать списки из школы».

«Была бы благодарна, – сказала она и затем прибавила: – Но кофе вам не обещаю. Мое сердце занято».

Юсуф улыбнулся:

«Любить не заставишь. Любовь растет сама. Я пришлю вам архив просто так. Но мое предложение в силе. Запишите, пожалуйста, номер».

Ника записала.

«Наверное, нет смысла просить у вас документы по продаже ISM Group?» – спросила она.

«Вы увидите там лишь подписи номинальных директоров. Если вашему заказчику потребуется подтверждение, я готов сказать это лично».

«Спасибо большое. – Ника сделала паузу. – Юсуф, вы ведь всех знаете на рынке?

«Не всех, но многих».

«Мехмет утверждает, что компаниями Yildiz İnşaat и Kutup Yapi владеют итальянцы. Ничего про это не слышали?»

«Я слышал, что Yildiz İnşaat купил у итальянцев тот же человек, что купил у меня İS İnşaat. Он активно вышел на рынок. А про Kutup Yapi я такого не слышал. Могу узнать».

«Спасибо большое. А Marti Group? По версии Мехмета, там представители правящей семьи Катара».

«Не знаю. В Турции есть деньги Катара, но в данном случае как-то мелко, не находите? Постараюсь что-нибудь узнать. Все ради вас».

Он улыбнулся, глядя ей в глаза.

«Удачи вам, Вероника, – сказал он. – Будет жаль, если вас убьют. Я все-таки надеюсь на чашечку кофе».

Он встал. Она тоже встала.

Он протянул ей руку:

«Был рад познакомиться».

«Взаимно».

Девушка в приемной улыбнулась ей, когда она вышла из кабинета. Она улыбнулась в ответ. Они поняли друг друга.

Халаф и Ашур ждали ее у выхода. Взяв ее в коробочку, они довели ее до машины, и все это время слова Юсуфа Шахина звучали у нее в голове.

«It would be a pity