— Не думаю, что вы впадете в немилость у начальства, если всложившейся ситуации закроете кабинет на ключ и уйдете. — Как обычно, Томговорил мягко, и эта его манера очень нравилась Клаю.

— Я останусь на своем посту, — повторил портье. — МистерДоннелли, дневной менеджер, пошел в банк, чтобы сдать деньги, и оставил отельна меня. Если он вернется, тогда, возможно…

— Пожалуйста, мистер Рикарди, — обратилась к нему Алиса. —Оставаться здесь нельзя.

Но мистер Рикарди, который вновь скрестил руки на груди,только покачал головой.

Они отодвинули стулья, сработанные в стиле мебели королевыАнны, и мистер Рикарди, повернув ключи, открыл замки. Клай выглянул на улицу.Вроде бы не увидел людей ни с одной, ни с другой стороны, но мог и ошибитьсяиз-за большого количества пепла и сажи. Черные «снежинки» танцевали на ветру.

— Пошли. — Для начала они планировали добраться только докафе «Метрополь» в соседнем доме.

— Я собираюсь запереть дверь и поставить стулья на место, —предупредил мистер Рикарди, — но я буду слушать. Если вы нарветесь нанеприятности… если эти… люди… будут прятаться в кафе «Метрополь» и вам придетсяотступить, запомните, пожалуйста, что вам нужно крикнуть: «Мистер Рикарди,мистер Рикарди, вы нам нужны!» И я буду знать, что могу без опаски открыватьдверь. Это понятно?

— Да, — ответил Клай. Сжал худое плечо мистера Рикарди.Портье поморщился, но не сдвинулся с места (хотя и не выказал удовольствия оттакого проявления дружеских чувств). — Вы — свой парень. Поначалу я так недумал, но потом понял, что ошибался.

— Надеюсь, я делаю все, что в моих силах, — сухо ответиллысый портье. — Главное, помните…

— Мы запомним, — ответил Том. — И вернемся, может, черездесять минут. Если у вас возникнут проблемы, кричите.

— Хорошо. — Но Клай сомневался, что мистер Рикарди закричит.Он не мог сказать, с чего так решил, трудно представить себе человека, которыйне закричит, если крик этот может уберечь его от беды, но Клай точно знал,крика портье им не дождаться.

— Пожалуйста, передумайте, мистер Рикарди, — вновьпопыталась уговорить его Алиса. — В Бостоне небезопасно, теперь вы должны этознать.

Мистер Рикарди только отвернулся. И Клай подумал не безудивления: Вот как выглядит человек, когда делает вывод, что лучше смерть, чемперемены.

— Пошли. — Клай двинулся первым. — Давайте приготовимсандвичи, пока еще есть электричество и можно зажечь свет.

— И бутилированная вода нам не повредит, — добавил Том.

Электричество отключилось, когда они заворачивали последнийсандвич в маленькой, чистенькой, выложенной белым кафелем кухне кафе«Метрополь». К тому времени Клай еще трижды пытался прозвониться в штат Мэн:один раз домой, второй — в начальную школу Кент-Понда, где преподавала Шарон,третий — в промежуточную школу[28] Джошуа Чемберлена, где учился Джонни. Дальшекода штата Мэн, «207», ему пробиться не удалось.

Когда свет в «Метрополе» погас, Алиса закричала, какпоказалось Клаю, в кромешной тьме. Потом включилось аварийное освещение, ноАлису это не успокоило. Одной рукой она вцепилась в Тома. И размахивала другой,с зажатым в ней большим хлебным ножом, которым резала сандвичи. Ее глаза широкораскрылись и остекленели.

— Алиса, положи нож. — Голос Клая прозвучал резче, чем емухотелось. — Иначе ты порежешь кого-нибудь из нас.

— Или себя, — добавил Том обычным, мягко-успокаивающимголосом. Его очки поблескивали в свете аварийных ламп.

Девушка положила нож, но тут же схватила его.

— Мне он нужен. Я возьму его с собой. У тебя есть нож, Клай.Я тоже хочу.

— Хорошо, — кивнул он, — но у тебя нет пояса. Мы сделаем егоиз скатерти. А пока будь осторожнее.

Половину сандвичей они сделали с сыром и ростбифом, половину— с сыром и окороком. Алиса завернула их в бумагу. Под кассовым аппаратом Клайнашел стопку пакетов с ручками с надписью «ПАКЕТ ДЛЯ СОБАК» на одной стороне и« ПАКЕТ ДЛЯ ЛЮДЕЙ» — на другой. Они с Томом уложили сандвичи в два пакета, а втретий сунули три бутылки воды.

Столы накрыли к обеду, который, увы, состояться уже не мог.Два или три стола перевернули, но на остальных все стояло как положено, стаканыи столовые приборы поблескивали в жестком свете настенных ламп аварийногоосвещения. От их упорядоченности у Клая защемило сердце. Белизна аккуратносложенных салфеток, маленькие электрические лампы на каждом столике. Они негорели, и Клай подозревал, что пройдет много времени, прежде чем они зажгутсявновь.

Он видел, как Алиса и Том оглядывают зал, на лицах читалась тасамая грусть, что заполнила его сердце, и у него вдруг возникло желание, чутьли не маниакальное, хоть как-то подбодрить их. Он вспомнил фокус, которыйкогда-то показывал сыну. Вновь подумал о сотовом телефоне Джонни, ипаника-крыса еще раз проверила прочность клетки. Но Клай всем сердцем надеялся,что этот чертов мобильник лежит забытый под кроватью Джонни-малыша средикатышков пыли, с совсем-совсем-совсем разряженным аккумулятором.

— Посмотрите сюда, — он отставил в сторону пакет ссандвичами, — и, пожалуйста, обратите внимание, на ловкость моих рук. — Онухватился за свисающий край скатерти.

— Сейчас не время для салонных фокусов, — заметил Том.

— Я хочу посмотреть, — возразила Алиса, и впервые послевстречи с ней они увидели на ее лице улыбку. Маленькую, но улыбку.

— Нам нужна скатерть, — пояснил Клай. — На это уйдетсекунда, а кроме того, дама хочет посмотреть. — Он повернулся к Алисе. — Но тыдолжна сказать волшебное слово. Возможно, подойдет «Шейзэм!».

— Шейзэм! — воскликнула Алиса, и Клай резко дернул скатертьобеими руками.

Фокус этот он не показывал уже два, может, три года и едване провалился. Но при этом его ошибка, вероятно, отсутствие должной резкостирывка, добавила фокусу очарования. Тарелки, столовые приборы, стаканы,настольная лампа, вместо того чтобы остаться на месте после магическогоисчезновения из-под них скатерти, сдвинулись примерно на четыре дюйма вправо.Ближайший к Клаю стакан остановился на самом краю, чуть меньшая часть егокруглого основания зависла над полом.

Алиса зааплодировала, потом засмеялась. Клай поклонился,раскинув руки.