Когда Муни не играл на барабанах в The Who, он играл в бармена в «La Shasse». Один раз я заплатил ему за напиток, а он вернул мне больше денег, чем я ему дал. Еще одна причина любить его.

Клавишник Hickory Брайан Чэттон – красавчик родом из Болтона – жил в Уэст-Энде и постоянно ходил в «La Chasse». Ховард и Блейкли – всегда распознававшие свежие таланты – постепенно подбирались к нему все ближе и ближе.

Однажды вечером за стаканчиками джин-тоника они сказали Брайану, что пишут концептуальный альбом. В Ark 2 рассказывалось об эвакуации с умирающей Земли, что было актуальной темой в конце шестидесятых: космонавты летали на Луну, космическая гонка была в самом разгаре, множество людей «уносило» в космос. У этой сумасшедшей парочки были песни – им только нужны были музыканты, которые сыграли бы их. Брайан не сплоховал и предложил им встретиться со своей группой.

Итак, они приехали на остров Ил-Пай и наблюдали за тем, как мы репетировали. Мы жутко волновались, так как нас прослушивали такие известные ребята. В то время мой оптимизм по поводу перспектив группы быстро перетек в пессимизм – Lying, Crying, Dying была всего лишь сырой демонстрационной записью, и снова казалось, что мы идем в никуда. Но в тот момент перед нами стояли два человека, которые могли помочь нам взлететь в небеса.

Ховарду и Блейкли понравилось то, что они услышали, и Hickory, немного даже чересчур торжественно, согласились стать звездолетом для их космических песен. Мы согласились, даже не услышав ни одной из них.

Я, Ронни, Брайан и Флэш отправились в прекрасный уголок Хампстеда, чтобы послушать демоверсии Ark 2. Дом Ховарда и Блейкли был, в общем-то, довольно шикарным по меркам шестидесятых – это был безукоризненно чистый холостяцкий таунхаус с садом на крыше. Он был бы идеальным местом для наблюдения за Луной в ночь с двадцатого на двадцать первое июля 1969 года, когда Нил Армстронг сделал маленький шаг, оказавшийся огромным прорывом.

Демоверсии песен альбома были как минимум необработанными и грубыми, и это даже несмотря на отсутствие голоса у Ховарда и Блейкли. Материал звучал театрально и чересчур экспрессивно, в стиле рок-мюзиклов. К тому же к моему быстро возраставшему скептицизму добавилось ощущение, что вся их «концепция» была для школьников. После нашумевшего альбома Tommy группы The Who, который вышел в мае того года, Ark 2 казался каким-то глуповатым.

Но мы были лишенной перспектив группой, которой неожиданно бросили спасательный круг в лице двух людей, имевших за плечами несколько первоклассных синглов. Я подумал, что если поставить Брайана и Флэша на вокал – у них обоих отличный голос, – а мы с Ронни создадим качественный звук, то Hickory точно смогут реализовать этот проект.

Мы записывались в De Lane Lea Studios в Холборне под чутким присмотром наших продюсеров Ховарда и Блейкли. Аранжировщиком был Гарольд Геллер, работавший с ними много раз. Брайан и Флэш спели большинство песен, но я поучаствовал в одной из «планетных» песен Jupiter: Bringer of Jollity – интерлюдии в стиле мюзик-холл – и был солистом в Space Child. Ховард и Блейкли поменяли наше название на Flaming Youth, что также было цитатой, взятой из речи Франклина Рузвельта. «Темперамент наших молодых людей стал более сложным, более беспокойным, более критичным. Молодежь с горящими глазами стала вопросом первостепенной важности для нас», – произнес в своей речи в Baltimore Young Democratic Club в 1936 году 32-й президент США.

Ark 2 был эффектно впервые представлен публике в Лондонском планетарии. Сейчас мне ужасно неловко за ту чересчур претенциозную «психоделию»; она нелепа и вычурна. Будучи своенравным подростком, я также злился на манеру Ховарда и Блейкли обращаться с нами так, как будто именно они сделали из нас музыкантов и собрали нашу группу.

Но, к нашему приятному удивлению, альбом получил положительные отзывы. В октябрьском выпуске Melody Maker 1969 года он даже стал альбомом месяца, обойдя другой заметный релиз того месяца – Led Zeppelin II. И это был не последний раз, когда я обходил Led Zeppelin.

Даже за пределами страны были некоторые успехи. Например, голландцам настолько понравился альбом, что Flaming Youth даже поехала в Амстердам, чтобы отыграть концерт из пяти песен. Тогда я впервые поехал за границу, впервые появился на телевидении, но не впервые выступал перед камерами – здесь для меня не было ничего нового.

В Амстердаме Ховард и Блейкли водили нас по своим любимым местам. Там были свои сюрпризы, включая мое первое знакомство с трансвеститом. Я думал, что Лондон – это сумасшедший город; но он даже рядом не стоял с Амстердамом. Хотя меня смущала музыка, которую нам нужно было исполнять, я не отрицаю, что Ark 2 открывал для меня множество нового.

Несмотря на хорошие отзывы и большой интерес в Нидерландах, Ark 2 никак не увеличил наш доход. Мы репетировали до посинения, подражая Yes и их новому направлению в поп-музыке. Но мы были крепкой рок-группой и лучше всего проявляли себя на сцене. Однако мы выступали все реже и реже, и все концерты, которые мы играли, состояли из двух частей: первая состояла из качественных обработок интересных песен – The Vanilla Fudge – You Keep Me Hangin’ On, Джо Кокер – With a Little Help from My Friends и (одна из моих любимых) The Beatles – I’m Only Sleeping, а также немного наших собственных песен; во второй части мы исполняли Ark 2. Вживую альбом уже не представляется стремительной ракетой – скорее потухшей петардой. Публика озадачена так же, как и мы. Жизнеспособность Flaming Youth вызывала огромные сомнения.

Я чувствовал, что близится конец группы, поэтому держал ухо востро и старался быть в курсе всего, что происходит вокруг. Я возьму Ронни с собой, если найду что-то подходящее для нас обоих. Но я уйду один, если найду подходящую группу, которой требуется только барабанщик. До этого в своей музыкальной карьере я много раз откликался на все имеющиеся на тот или иной момент возможности, однако всегда был разочарован тем, что получалось в итоге. Пора было стать активнее и пробиваться самому.

Моим основным профессиональным занятием стало ходить на прослушивания, постоянно и жадно просматривать последние страницы Melody Maker, на которых бывали заметки о том, что кому-то нужны были музыканты. Если я находил нужное объявление, мои действия имели какой-то смысл. Я безуспешно пробовался в Vinegar Joe, куда затем попали Роберт Палмер и Элки Брукс. У меня не получилось произвести впечатление на Manfred Mann Chapter Free – группу джаз-рок экспериментаторов во главе с Манфредом Манном. Я даже попытался попасть в The Bunch – еще живущую, но слабенькую группу, которая базировалась в Борнмуте.

Хотя в случае с последней группой я не то чтобы даже пытался к ним попасть: когда я узнал по телефону, что они находятся на южном берегу Англии, я сказал им, что не приеду, потому что моя мама не любит, когда я езжу куда-то далеко. Представляю, что они обо мне подумали: «лондонский педик», «маменькин сынок» и, наверное, все в этом духе. В тот момент у меня не получилось придумать оправдание получше. Я даже и не подумал, что совсем недавно был в Голландии. На самом деле мне совсем не нравилась перспектива долгих поездок на поезде с моими барабанами.