— Ты упрямишься, потому что у тебя был неудачный опыт? — спросил, глядя в глаза. — Какой-то рукожопый мудак топорно трахнул тебя? Сделал больно?

Она потеряла дар речи от таких откровенных вопросов и, казалось, покраснела вся от макушки до пяток.

В горле пересохло. Хотела что-то сказать, но Павел положил палец на её губы.

— Лучше не рассказывай, — его глаза потемнели. — Я не хочу представлять, как тебя кто-то…

Его желваки гневно заиграли, а взгляд стал страшным. Убийственным.

— Павел, я…

Захотелось оправдаться. Ведь она же не…

— Ты теперь только моя, девочка, — провел носом по её щеке в сторону уха, — я сотру все плохие воспоминания, — прошептал, прикусывая мочку и посылая сотню тысяч разрядов по телу. — У нас будет всё по-другому… — погладил щёку костяшками пальцев.

Он так красиво говорил… Был нежным… Чутким…

Николь нравился такой Яхонтов. В голове вдруг мелькнула мысль: «А что, если…»

Чувствуя, как мужчина прикасается губами к её шее, прикрыла глаза от удовольствия, а когда открыла, то еле сдержала испуганный возглас…

Арнольд Фишер, крадучись, приближался к Павлу со спины, держа в руках пистолет.

Увидев, что девушка заметила его, он поднёс палец к губам, приказывая молчать.

Боже! Зачем ему оружие? Он что, хочет убить Яхонтова?

Нет, нет, нет! Этого не должно произойти!

Вытаращив глаза, беззвучно произнесла: — Не надо! Но Фишер продолжал наступать, игнорируя её.

— Павел! — воскликнула, вцепившись в лацканы его смокинга.

— Что такое? — вскинул голову, нахмурившись.

Краем глаза видела, что Арнольд замер в тени, выжидая.

Господи! Что же ей делать?

— Я…

— Николь?

Внезапно в голову пришла сумасшедшая мысль.

Не оставляя себе времени на раздумья, обхватила ладонями лицо Павла и, привстав на цыпочки, прижалась своими губами к его. Затем обвила руками могучую шею и приложила немало усилий, чтобы развернуть мужчину лицом к Фишеру.

Теперь тот вряд ли рискнёт пойти в открытую. По крайней мере, она очень на это надеялась…

Через доли секунды уловила сзади звук хлопнувшей двери и, наконец, расслабилась.

Ушёл! Слава Богам!

В этот момент Яхонтов резко развернул её обратно к колонне и, прервав поцелуй, схватил девушку за волосы, далеко не нежно натягивая их.

— Кто. Это. Был? — бешено прорычал прямо в лицо, сверкая диким взглядом.

Яхонтов быстро выхватил телефон из кармана брюк и набрал номер охраны.

— Восточное крыло, — рявкнул в трубку. — Лестница запасного выхода. Туда все! Бегом!

Его пятерня до сих пор грубо стягивала волосы девушки, заставляя её морщиться.

Вот ведь тихушница! Почти провела его, маленькая стерва!

— Значит, у нас тут благодетель завёлся? — выплюнул злобно. — Не терпится узнать, кто этот смертник.

В крови бурлила жажда убийства. Обычно, когда он в таком состоянии, рядом лучше вообще никому не быть. Особенно тому, кто довёл его до этого предела. И тем более, не стоит в такие моменты смотреть на него так, как смотрела сейчас Николь.

С вызовом. С нескрываемым презрением.

Оскалился, ощущая, что это край. В голове щелкнул предохранитель, вырубая нахер все добрые намерения.

Схватил девчонку за локоть и потащил в сторону выхода из банкетного зала.

Каждому гостю Роялити Плаза по приходу вручалась ключ-карта от персонального номера. Яхонтов не думал, что она ему пригодится. Однако…

— Если ты сейчас же меня не отпустишь, — услышал предупреждающее шипение, — я закричу.

— Кричи, — безразлично кинул, направляясь к лифту. — Этим людям плевать на тебя и твои проблемы, — запихнул её в кабину. — Никто из присутствующих не посмеет вякнутьпротив меня.

— Самоуверенный мерзавец!

Поймал её взгляд в отражении зеркала лифта. Дерзкий. Вызывающий.

Не боится его, зараза. Тем хуже для неё.

Через несколько секунд двери лифта разъехались на нужном этаже, и Павел поволок девушку в сторону номера.

Она начала остервенело вырываться, ещё больше распаляя его бешенство.

Нетерпеливо провел картой по магнитному замку и, спустя мгновение, они уже были внутри номера.

Толкнув Николь к ближайшей стене, блокировал все её попытки к дальнейшему сопротивлению, припирая хрупкое тело своим.

— Кажется, я был слишком терпелив с тобой…

Схватил ладонью её лицо и без лишних разговоров жёстко смял мягкие губы своим ртом.

Девушка заколотила кулачками по его плечам, пытаясь вырваться.

Но куда ей тягаться с ним? Силы ни разу не равны.

Внутри всё кипело от гребанной ревности. Какой-то ублюдок решил поиграть в героя! Да Яхонтов с него шкуру спустит с живого! Кто бы это ни был.

Но сначала… Надо преподать девчонке урок…

Прервав поцелуй, окинул Николь голодным взглядом.

Она часто дышала, глаза подернуты поволокой, щеки горят…

Ведьма! Как можно быть такой порочной и невинной одновременно?

Останавливаться на одном лишь поцелуе Павел не собирался.

Воспитывать, так воспитывать!

Отстранившись, схватил лиф её платья и рванул тонкую ткань вниз.

— Нет! — выкрикнула испугано, — Что ты делаешь?

Но он уже ничего не слышал, заворожено глядя на аппетитную грудь и ощущая, как его рот наполняется слюной.

Идеальные полушария с торчащими розовыми сосками так и манили попробовать их на вкус…

Она стыдливо попыталась прикрыться, но он отбросил её руки в стороны, не давая спрятать от глаз всю эту красоту.

Склонился на уровень тяжёлой груди и жадно приник к одному из сосков.

Твою мать! Какая же она нежная, сладкая…

Посасывал затвердевшую горошину, лаская языком и понимая, что теряет рассудок. Ладонью накрыл вторую грудь, и смял мягкую плоть, рыча от удовольствия.

Скорее почувствовал, нежели услышал, её тихий выдох, означающий капитуляцию.

Да! Только этого мало! Мало, черт возьми!

Он хочет её всю! Хочет показать, от чего она отказывается и бежит!

Нетерпеливо потянул подол платья наверх, попутно возвращаясь к губам Николь.

Не давая ей возможности опомниться, начал жарко целовать и одновременно закинул одну её ногу себе на бедро.