– Марк, ты где? Прости, я наговорил тебе… ты к ней что, так серьезно? Ладно, ладно, прости. Куда ты хочешь поехать? К ее сутенеру? Ты его что, знаешь? Хорошо, поезжай. Конечно, в принципе найти его не трудно. А я давай пока больницы обзвоню. Спасибо потом скажешь. Пока, до связи, сынок.

«Вот пусть и ищет хозяина девочек! Часа три на это уйдет», – думал Голод, набирая номер из записной книжки.

– Сергей Сергеич! Приветствую, Голод! Спасибо, спасибо, неплохо. По делу звоню, по делу. Конечно, не по телефону. Не в городе? Жаль. Дело? Два-три дня потерпит, не страшно. «Куда она денется из больнички, если она там? Пусть подштопают, оклемается. Молчать будет, даже не сомневаюсь, к Марку не сунется. Жизнь дороже! А если Рашид все же перестарался…так и лучше!» – Голод решил, что главное – убедить сына, что девка ушла от него сама. А там Буров ее закроет надолго.

С полковником Буровым они были «повязаны». Настолько, что не выполнить такую пустяковую просьбу тот не посмеет.

«Вот же беспокойный!» – подосадовал Голод, услышав вновь мелодию звонка сына.

– Алло, Марик! Да, сынок. Нет, пока еще не все обзвонил. Да, не поступала. Я все же думаю, ушла она. Хорошо. Если что-то будет известно, обязательно сообщу.

Похоже, его сын не знает, что в городе есть единая служба по поиску: полиция, больницы, морги. Вот туда он, очень его любящий отец, и позвонит сам, пока Буров не подключился.

– Добрый день. Я хотел бы узнать, не проходит ли у вас по описаниям молодая девушка без документов, примерно двадцати трех лет. В больнице, морге? Возможен несчастный случай, девушка нездорова. Приметы? Блондинка, стройная. Не знаю, во что одета! Особые? Да, есть. Татуировка чуть выше пупка в виде стрелки, – вспомнил он оголившийся в драке с Рашидом живот девушки. – Хорошо, жду. Как вы сказали? В моргах таких трупов нет? Уже хорошо. – Он внутренне усмехнулся. – А в больницах, полиции? Понятно. Спасибо, поищем сами.

«И все-таки нужно было до конца… Теперь гадай – то ли не нашли еще, то ли уже в больнице какой. Жалостливый ты стал, Вася, себе во вред жалостливый», – посочувствовал он сам себе.

Качинский внимательно слушал Эмилию Фальк. Даже за то малое время, что они не виделись, она сильно сдала. Но, сидя на жестком стуле, женщина держала спину строго вертикально. От мягкого кресла Эмилия Яновна отказалась.

– Осталось определиться с кандидатами. Я, конечно же, хотела бы сама выбрать всех пятерых. Но у меня совсем не осталось времени. Для себя я определила, примерно каким данным они должны соответствовать. Но объяснить это словами я, боюсь, не смогу. В принципе все просто: будущие жильцы моей квартиры должны были попасть в безвыходную ситуацию. И причем недавно. Двоих я уже нашла. Вот. – Эмилия Фальк протянула Качинскому пластиковый файл. – Вы прочтите и сразу поймете, кто мне нужен.

– Борис Сергеевич Раков, 38 лет. Родители умерли. Образование высшее, гуманитарное. Работал… статьи, очерки, телекомпания «СТ-арт», сценарист. Жена (бывшая) – Яшина Ирина Михайловна. Дочь владельца компании ЗаволжскГАЗ???

– Да.

– Однако. А как вы его нашли?

– Я подсела к нему на лавочку в сквере. Заговорила. Потом пригласила на завтрак в кафе. И он мне все про себя рассказал.

– И он согласился? На завтрак?

– Почему бы нет? – Эмилия Фальк пожала плечами. – Как-то так получается, что мне в жизни мало кто отказывал. Наверное, я умею убеждать…

– Это да, – невольно вздохнул Качинский.

– Борис недавно потерял работу, ему нечем платить за съемную квартиру, не было денег даже на кофе. Но самое главное – он не хочет опуститься на дно. Он признался, что когда-то был очень пьющим человеком. Пить начал после нелепой гибели старшего брата. Тогда он выкарабкался. Ему помогли жена и ее отец. И еще какая-то подруга. А я хочу, чтобы он и не начинал пить. Борис мне сказал, что у него есть хороший сценарий. Ему нужно только время, чтобы его пристроить. Как видите, есть желание работать, жить. Это важно. Он молодой мужчина, свободный. Мы отдадим ему комнату с отдельным входом. Как знать, возможно, он устроит и свою личную жизнь.

– Да, согласен, – ответил Качинский, делая пометки у себя в блокноте. Он поймал себя на мысли, что уже увлекся идеей Эмилии Фальк.

– Второй кандидат – женщина. Ее я тоже нашла на скамейке в сквере. Она ушла от мужа, полковника полиции. Ушла в чем есть, оставив ему и квартиру, и все остальное имущество. Так ее допекла семейная жизнь. Дочь замужем, живет в Австралии.

– Алевтина Андреевна Орешкина. По мужу – Бурова. 45 лет. Не работает?

– Муж не разрешал. У нее даже нет трудовой книжки. Хотя по образованию – учитель. Эта женщина меня удивила. В сорок пять лет так резко поменять жизнь! Ей нужно помочь. Мы ее поселим в комнате с окнами в тихий двор. Это бывшая детская, в нее когда-то вела дверь из спальни родителей. Сейчас она замурована. Да-да, именно в детскую.

– Эмилия Яновна, вы сказали, что нашли только двоих…

– Да, Иван. Остальных придется искать вам. И сделать это нужно быстро.

– Побойтесь Бога, Эмилия Яновна! Где же мне их искать? – растерялся Качинский.

– Да помилуйте! У вас столько клиентов! Такие судьбы! Я бы только хотела, чтобы вы держали меня в курсе. Пока это возможно.

– Вам трудно отказать.

– Вот и хорошо.

– Тогда у меня к вам, Эмилия Яновна, два вопроса. Первый. Вы сказали, что один тайник не открывали…

– Да! Я немного слукавила. Я его открыла, конечно. Ценностей там не было. Я кое-что туда положила и закрыла опять. Собственно, изначально я и хотела его оставить невскрытым. Но, знаете, любопытство… Деньги мне больше не нужны, я оплатила все, что только можно, даже собственные похороны, – улыбнулась она, – Пусть этот тайник будет призом тому, кто его случайно найдет. Он находится как раз в детской. Я думаю, сообщать о нем не следует, это может привести к нежелательным последствиям…

– И не сомневайтесь! – совсем невежливо перебил ее Качинский.

– Какого же вы плохого мнения о людях, Иван, – осуждающе покачала головой Эмилия Фальк.

– Я – реалист. А мой друг Егор Беркутов – следователь. С его слов, большинство преступлений совершают в общем-то нормальные в быту, обыкновенные люди. И движет ими жадность, ревность и зависть к ближнему.

– Согласна. Поэтому вы и не скажете никому из будущих жильцов квартиры о тайнике. Вот если найдут случайно… пусть радуются! И только по окончании срока… А второй вопрос?

– Второй? Да уж, вопрос! Что делать с теми, кто не сможет использовать шанс? Или не захочет? Пройдет год, а у него так ничего и не изменится? Этого человека мы должны будем выгнать на улицу?

– Нет, Иван, что вы! Я купила четыре комнаты в коммунальных квартирах в разных домах. Те, кто не сможет «выплыть», переедут туда.