— В Сэме моя жизнь, — робко проговорила Скарлет. — И он знает из близких только меня. Он считает меня своей матерью.

— Я понимаю. Но он мой сын. Мы должны быть единодушны в этом вопросе. Нам следует стать друзьями, — убежденно заявил Роман.

— Друзьями? Сомневаюсь, что такое возможно.

— Придется постараться ради нас всех, — отчеканил мужчина.

— Ты крепко взялся за дело, я вижу. И все предусмотрел. Даже волос с луковичкой. У тебя есть деньги и связи, чтобы отстаивать свои права. У тебя есть родители, тоже влиятельные люди, которые не станут возражать против внука. Возможно, ты даже выделишь время для общения с ним в твоем напряженном графике. И только поэтому ты считаешь, что для мальчика будет лучше жить с вами, чем со мной?

— Я не утверждаю, что со мной ему будет лучше, но знаю, что моему ребенку необходим отец. Я могу много дать ему.

— Деньги?!

— Я называю это финансовой стабильностью, безопасностью, уверенностью в завтрашнем дне.

— Странно, что от такого идеального мужчины Эбби решила держать в секрете факт своей беременности!

— Это было четыре года назад. Тогда все мы, включая и тебя, Скарлет, были другими. Ты изменилась в силу обстоятельств. Почему ты отказываешь в этом мне?.. Несколько дней назад я и допустить не мог, что со мной случится что-то подобное. Теперь же, увидев Сэма, удостоверившись, что он действительно мой сын, я совершенно иначе воспринимаю себя… Поверь, у меня нет никакого желания портить тебе жизнь, как-либо вредить. Но ты должна понять — раз судьбе было угодно, чтобы я узнал о Сэме, придется смириться с моим участием в его судьбе… Посмотри на это иначе, Скарлет. У тебя появится возможность устроить собственную жизнь. У тебя еще будут собственные дети. Ты более, чем кто-либо, достойна счастья. Я готов стать тебе другом и всемерно помогать.

— Ты надеешься выкупить у меня Сэма?! — с подозрением воскликнула она.

— Зачем мне это? Он мой вне зависимости от того, сможем мы поладить или нет, — холодно парировал Роман. — Я сумею доказать в суде, что в интересах ребенка ему лучше быть с биологическим отцом.

— У меня тоже найдутся аргументы, — объявила Скарлет.

— Ты сама неоднократно упоминала о моих возможностях, — напомнил Роман. — Но, повторяю, я не собираюсь тебя принуждать, подкупать или шантажировать. Уверен, сообща мы найдем удовлетворяющее всех решение… В ближайшее же время, как только у меня будет положительный результат ДНК-теста, я отдам своим юристам распоряжение объявить Сэма моим главным наследником и учредить для него фонд… Я уже сейчас готов возместить тебе все расходы на его воспитание.

— Не смей этого делать, — враждебно процедила Скарлет. — И не смей говорить со мной с позиции благотворительности. Сэм — мой законный сын. Я официально усыновила его. У меня есть все необходимые документы. А тебя я вижу третий раз в своей жизни. И прав у тебя нет никаких!

— Это только пока… — спокойно уверил ее мужчина. — И советую тебе четко определиться с чувствами по отношению ко мне.

— У меня нет к тебе никаких чувств, да и быть не может. Ты случайный человек в моей жизни.

— Но не в жизни Сэма… А это немало значит, — заметил Роман. — Ты агрессивно настроена. Это можно объяснить лишь твоей убежденностью, что Эбби приняла верное решение. Но если ты на секунду допустишь, что твоя сестра ошиблась, устранив меня из жизни моего ребенка, то поймешь, каково мне сейчас… Ты хорошая женщина, Скарлет, и, поразмыслив, рассудишь правильно. Просто сейчас тебе не следует бросаться необдуманными заявлениями, чтобы не навредить нашим будущим отношениям.

— Ребенок не игрушка, ты представления не имеешь об отцовстве. Сейчас тебе может казаться, что ты готов к этому, что справишься. Но Сэм уже не бессловесное существо. У него свои привычки, свои предпочтения. В чем-то он упрям, в чем-то непреклонен. Сможешь ли ты спокойно сносить это, ты, привыкший к полному повиновению со стороны своих подчиненных? Можешь представить, каково трехлетнему упрямцу сменить обстановку, принять, что у него есть еще и отец, которого он прежде видел всего лишь раз?..

— Не стоит мне это объяснять. Я знаю, что ребенок — не игрушка. Но если я его отец, если он действительно так своенравен, как ты говоришь, то мне ли не понять его? Я, с твоей помощью или без, намерен поступить правильно, а тебе настоятельно рекомендую быть на мой стороне. Если мы станем враждовать, то пострадает именно Сэм. Мы оба не желаем этого, не так ли, Скарлет? — настойчиво обратился к ней Роман.

Скарлет хранила суровое молчание, внимательно всматриваясь в своего упорного собеседника.

— Чего ты от меня хочешь? — сухо спросила она.

— Сотрудничества, — ответил он.

— Полагаю, сотрудничества на твоих условиях… — заключила она. — Что, если я отвечу отказом?

— Мы ведь желаем добра Сэму? — (Скарлет молчала.) — Положительный результат анализа ДНК даст мне все права кровного отца, ты понимаешь? Твой отказ от сотрудничества в данном случае будет означать отказ от Сэма. Ты на это не пойдешь, уверен. Ты любишь своего племянника. Поэтому будь благоразумной, — снисходительно порекомендовал Роман, полагая, что у него есть все основания разговаривать с ней таким тоном.

Скарлет снесла это. Она понимала, что произошло невероятное. Произошло то, чего она меньше всего ожидала, чего, однако, не следовало исключать совершенно. Когда Сэм был еще крохой, она часто обдумывала свое поведение в подобной ситуации, тогда для нее все было предельно ясно. Но теперь, три года спустя, Скарлет и помыслить не могла, что кто-то встанет между ней и Сэмом, кто-то предъявит на ее сына свои права. Ни о каком хладнокровном решении и речи не могло быть. Она понимала, что ведет себя неразумно, однако отчаяние мешало ей рассуждать спокойно.

— Если ты действительно заботишься о Сэме, если тебе небезразлично его душевное спокойствие, — сквозь слезы проговорила Скарлет, — то лучше уйди сейчас и больше в нашей жизни не появляйся.

— И это мне говоришь ты, которая считает своим долгом быть во всем честной?! А как годы спустя, когда Сэм пожелает выяснить, кто его родители, ты объяснишь ему, что его родной отец все это время был рядом и не общался с ним, причем, заметь, не по своей вине? И как к этому отнесется тот, кого ты зовешь своим сыном? Будет ли он тебе благодарен за все твои жертвы, за всю твою заботу и любовь? Как бы ты сама к этому отнеслась, будь ты на его месте?.. Учти, если я пришел сегодня и заявил о своих правах, то уже не отступлюсь, не передумаю, не перерешу… Скарлет, подумай! У Сэма может быть большая любящая семья. И ты, я это обещаю, станешь частью ее.

— А твои родные знают о Сэме? — робко спросила Скарлет.

— Мама, как тебе известно, — да. Остальные узнают, как только будут результаты анализов. Маме же эти формальности не нужны совершенно, она сердцем почувствовала, стоило ей увидеть его среди других детей, что Сэм — родной человечек. Она уже любит его. Можешь в это поверить. Стать бабушкой — сейчас главная и, пожалуй, единственная ее настоящая мечта.