Костя идет рядом: в его руках велосипед, в моих – котики.

– Ого! Ничего себе оценочка! – Костя присвистнул. – Нормальная ты. Как говорит мой батя: «Сынок, на досках ты и в гробу успеешь належаться. Выбирай себе спутницу, чтоб каждая ночь с ней как на перине из лебедя». Вот и я так считаю.

Краска заливает лицо, руки, ноги, кажется, еще немного – и покраснеет дорога, по которой мы идем. Спутница! Соседский парнишка всего на пару лет старше, костлявее любого карася, уже задумывается о спутнице, да еще и о такой, которая больше похожа на тюленя. Тюлень и карась – великолепная пара!

– Спутницу?

– Да, – уверенно заявляет Костик. – Вот отслужу в армии и сразу женюсь. Уж больно охота узнать, как это «каждую ночь на перине».

Костя самодовольно улыбается, а я моментально начинаю примерять на себя его фамилию и придумывать имена будущим детям. От подобных мыслей покраснела не только дорога, а и трава, деревья и даже небеса. Вот оно, счастье.

– Ну что, пришли.

Костя кладет велосипед на землю и берет меня за руку. Только теперь я вижу, что мы зашли на территорию фермы.

– Пришли?

Мне казалось, мы идем в направлении озера, а получилось, что вместо лунной дорожки и свежего ветерка я получила вонь коровников и дорожку из мин, произведенных их жительницами.

– А что, мы именно сюда и шли?

– Да.

– Костя, снова твои шуточки?! – Я начинаю злиться, и все мои красочные бабочки в один миг исчезли. – Нет, ну это уже перебор! Я понимаю, что в твоих глазах давно выгляжу дурой, но не настолько же!

Бросаю на землю котики. Сразу сожалею об этом. Готова собрать их обратно. Но ничего не успеваю предпринять…

Губы… Все, что заполняет меня до предела, – губы. Горячие руки изучают спину и чуть ниже, а губы – мое лицо. Мне хочется прекратить все это, хочется дать пощечину и убежать, но… Не знаю, как и что происходит с другими девушками в подобных случаях, это мой первый опыт, и ноги не стремятся к побегу. Вокруг, вдруг, больше не воняет коровами и свиньями, а пахнет весной. Место уже не имеет никакого значения, важны эмоции, только эмоции. Бесконечное возбуждение, доселе неизвестное, проглатывает, будто сказочный кит корабли.

Без каких-либо слов Костя отстраняется от меня, берет за руку и куда-то уводит. В ответ я не задаю никаких вопросов, а, склонив голову, послушно топаю следом. Велосипед… Да кому он нужен!

Все случается слишком быстро. Я не успеваю ничего понять, как мои трусики оказываются спущенными на бетонный пол, по которому когда-то прошлось пару сотен коров. «Ложе» для первого раза более чем оригинальное. Мне мама всегда запрещала читать «развратную» литературу, но все же изредка мне удавалось просветиться по этому поводу, и в книгах все было далеко не так…

Старый заброшенный коровник. Стоя, упершись ладонями в стену, о которую, коротая свои бесконечные дни в стойле, ударяли грязными хвостами десятки Мурок и сотни Машек, я распрощалась со своей невинностью.

Девичья честь? Кто о ней вспомнит в момент, когда правят не мозги, а что-то тайное, укрытое от всего мира меж моих ног.

Костик развернул меня к себе спиной. Во время так называемого процесса он даже не пытался меня поцеловать, а я в обе ноздри вдыхала аромат старой извести, в которую были выкрашены стены.

– Черт! Черт! Черт! Кира-а-а… – Спустя несколько минут с этими словами все и закончилось.

Определяю по звуку ударяющейся бляшки ремня, что Костик поспешно приводит себя в порядок, а сама продолжаю стоять, прижавшись к стене. Душат слезы. Чувствую себя такой грязной и растоптанной, как может чувствовать себя только дождевой червь, у которого жизнь и без того не сахар, а его еще и размазали по асфальту.

– Ну что, возвращаемся. – Как-то слишком весело звучит голос Кости, а я боюсь вымолвить слово, чтоб не разреветься. – А то ведь в каждом правиле есть исключения. Дед всегда говорит: «Правила для того и придумали, чтоб их нарушать. Главное – не попасться за этим делом». Так что давай не станем заставлять нервничать твоих родителей.

Но меня будто кто приклеил к стене, и так хочется, чтоб замуровал. Отпечатки влажных ладоней и лица навсегда запомнят эти белые стены, но не слезы. Плакать поздно.

Трусики с помощью Кости оказываются на месте, как и колготки, хотя капрону ничто уже не поможет.

Обратная дорога кажется вечностью: молчаливой, бесконечной, серой вечностью, хотя Костя решил ускорить этот процесс, усадив меня на багажник и спешно управляясь с педалями.

– Пока. – Сухой поцелуй в щеку, хуже самой сильной пощечины.

– Да. – Шепчу и убегаю так быстро, как только умею.

– Кира, ты? – доносится из гостиной, стоит только зайти в дом.

– Да, мам. – Будто в девять вечера они ждали кого-то еще.

– Ужинать будешь?

– Нет. – Изо всех сил стараюсь не выдать своего душевного состояния и пулей несусь к себе в комнату, слава богу, попасть в нее можно, избежав гостиной.

– Все в порядке? – доносится, когда я уже практически закрыла за собой дверь.

– Конечно. Спокойной ночи, – звонко, почти весело кричу я.

– И тебе добрых снов.

Сколько часов кряду я проплакала, знает только Бог. Сколько раз пожалела о том, что натворила, – только Дьявол. В рваных колготах, не сняв даже плащ и не расплетая косу, я отключилась, а утром рассказала маме занимательную историю о том, что у меня, оказывается, аллергия на вербу, а я, дуреха, весь вечер гуляла у озера, где полным-полно верб. Поэтому мое лицо распухло, глаза красные, а голос звучит так, будто я простужена. Маму, как ни странно, такое объяснение устроило. Отца к тому времени, как я вышла из комнаты, уже не было дома.

– Обалдеть! – буквально проорала Психологиня, стоило мне только замолчать. – Это ж надо быть такой дурой! – А затем, спохватившись, добавила: – Ты уж прости, но это факт.

Смотрю на собеседницу полными понимания глазами.

– Я и сама это теперь понимаю, жаль, раньше мозгов не хватило. Мне просто хотелось любви и счастья, о которых я так много прочла в книгах. У меня никогда не было подруг, и их отлично заменяли романы и рассказы, десятки придуманных кем-то историй о дружбе, любви, предательстве. О настоящей, насыщенной эмоциями и приключениями жизни, о которой всегда мечталось, я узнавала только со страниц книг. Я окуналась в книжный мир с головой, представляя себя самой прекрасной принцессой, которую обязательно разыщет принц и влюбится без памяти. В реальности мне не нужно было ничего сверхъестественного, но…