Лялин сажал Антона на сестрину землю не для Антона - для себя. Он превосходно понимал, что «выиграть» в суде посадское место для Мороченкова без вовлечения в спор Палалеева означало сохранить на свою голову войско, способное со временем навязать настоящее побоище. Минует год, от силы два, и найдутся люди, чтобы открыть мужику глаза на его право.

Теперь же все шло как по маслу.

Пешка создана и поставлена на свою клетку. Щелчок, другой, и она слетит с доски, чтобы пропустить адвоката Лялина в дамки. Уже постановлено первое решение против Палалеева; он лишен денежного вспомоществования на опеку и, конечно же, не сможет пригласить адвоката. Будет и второе: Лялин настоит на обеспечении иска. Чтобы гарантировать удовлетворение истцовой стороны, суд предпишет Палалееву внести в казначейство далеко не

мужицкий взнос: триста рублей билетами государственных кредитных установлений по биржевой цене. Мужик забьет суматошный отбой: уступаю, берите!…

Но этого не случилось. В дело на стороне Антона Палалеева вступил Ленин.

19 января 1893 года конторский служитель самарского нотариуса Афанасьева провел по книгам новую доверенность.

На меловом листе с тисненым рекламным штампиком и краснолаковой гербовой маркой, перечеркнутой фиолетовой вязью факсимиле нотариуса, возникли слова:

«Милостивый государь Владимир Ильич!

В качестве опекуна над имуществом умершей моей сестры Анастасии Кириловой Головиной и лично за себя прошу Вас принять на себя ведение дел моих и опеки Головиной».

Чуть ниже - удостоверяющая надпись: «Доверенность эта принадлежит помощнику присяжного поверенного Владимиру Ильичу Ульянову», а после слов: «Антон Кирилов Палалеев, а вместо него, неграмотного, по его личной просьбе» - отчаянная хвостатая закорючка.

Остается загадкой, кто именно подал Палалееву мысль просить защиты у Ленина. Хардин? Этот сострадательный и чуткий человек в подробностях знал злоключения Палалеева - с осени 1888 года он был постоянным поверенным посадской управы Мелекесса, а сейчас готовился на стороне ее встать против Лялина в судебном поединке, по тому же делу. И если - Хардин, тогда здесь не просьба, а предложение. Ленин сам подал руку помощи обездоленному труженику.

Сам!

Ожидаемое Лялиным второе судебное решение против Палалеева неожиданно стало первым решением против самого Лялина: окружной суд отказал ему в предварительном исполнении иска. Неудача задела его, но он тут же нашел философское утешение: бывает. Безмятежно принял поначалу и возражения ответной стороны, вышедшие из-под пера Ленина. II только позднее, утром 16 марта, когда мальчишка-письмоводитель доставил их из суда в копии, ощутил смутное чувство досады и растерянности.

«…местом совершенно законно владеет ныне Антон Кирилов Палалеев…» [36]

Черт знает что! Этот земельный аристократ в онучах просидел бы в своей щели и тысячу лет, не подозревая о подвластной ему Мелекессии, если бы не дурацкая эта комбинация: пешка - щелчок! Выходит, уловка, придуманная им, Лялиным, обернулась против него самого. И нет закона,чтобы повернуть Палалеева.

Таким был порядок событий до 4 мая 1893 года, до дня, когда мы с вами, дорогой читатель, прошли в зал гражданского отделения окружного суда на последнюю самарскую защиту Ленина.

Присяжный поверенный Лялин, как помните, в суд не явился, и тогда Владимир Ильич, отвечая на демарш хитрого лиса, попросил судей прервать разбор дела на неделю.

Что же крылось за этой его просьбой?

Предположительный ответ, как мне думается, может быть выведен из одного юридического правила, которое в царском Уставе гражданского судопроизводства стояло под цифрой 718. Прочтемте ту его часть, что касается нашего случая:

«В случае неявки одной или обеих сторон в заседание, назначенное для доклада дела и словесного состязания, соблюдаются следующие правила:

…2) если не явится истец, то ответчик может просить о прекращении производства дела и о взыскании с истца судебных издержек и убытков, причиненных ему вызовом к суду, но истец не лишается права возобновить дело подачею нового искового прошения (выделено мною. - В. Ш.)».

Вот каверза-то! Получай, Антон, монету, но знай, что поверенный Мороченкова может в любой час снова накинуть на тебя удавку и потянуть в суд. У твоего защитника это последнее дело в Самаре. Из стольного Питера он уже не прикроет тебя своим щитом, и тогда ты действительно станешь пешкой в руках пройдохи Лялина.

Владимир Ильич добивался не паллиативного решения, а отказа в иске, явки хитрого лиса в суд, борьбы и победы.

Но вернемся в зал суда, где возобновлено слушание дела и куда теперь явился поверенный Мороченкова адвокат Лялин.

Анненков (новый председательствующий). Что имеет сказать г. Лялин?

Лялин. Сущую малость, ваше превосходительство… Два золотых правила монаршего закона, статья 654 и статья 655, наделяют меня правом и, да позволено мне думать, обязывают - печатаю это крупно и жирно - обязывают просить вас, глубокоуважаемые судьи, о назначении третьей стороны в деле. Да, да, я сказал, третьей. Дозволяющая десница закона уже давно показала в этом направлении. Третья сторона ничего не требует, не ищет, это не истец, с третьей стороны никто и ничего не ищет, это не ответчик. Она не участвует в установлении юридического отношения между сторонами, но… Вы лучше меня знаете это «но». Не участвует, но заинтересована в определенном вашем решении. Я говорю теорию не в поучение глубокоуважаемому присутствию. Я говорю теорию, а вы, я уверен, лицезрите в своем воображении Антона Палалеева. Он - третья сторона, третье лицо. Так впрягите же его в собственный воз, положенный ему за силою государева веления!

Ульянов (председательствующему). Простите, господин председательствующий… (К Лялину.) у вас нет такого чувства, что вы просите сделать вторую сторону еще и третьей…

Лялин. О боже!

Ульянов (председательствующему). Могу ли ответить, господин председательствующий? Да, да, коротко и о главном… Крестьянин Палалеев - мой доверитель. Я поднялся сейчас, чтобы говорить, как поверенный. Я участвую в деле, как поверенный, а следовательно, участвует в деле и мой доверитель. Хлопоты господина Лялина на юридическом языке называются ходатайством о привлечении третьего лица. Как же можно привлекать и вовлекать уже привлеченного и вовлеченного, кстати, усилиями самого г. Лялина [37].

Лялин (запальчиво). Потрудитесь держаться фактов. Факты- - главные судьи под этими сводами…

Ульянов. С удовольствием. Удовлетворят ли вас доказательственно, господин Лялин, слова господина Лялина в другом заседании этого же окружного суда по этому же делу? С листа 14-го, из судебного определения, которое по букве закона само стало законом, я мог бы процитировать ваши слова противоположного значения.

Лялин. Восхитительно! (Председательствующему.) По-видимому, я вправе тотчас же отозваться на столь эффектное соображение: прошлогодний Лялин считал Па-лалеева опекуном и ответчиком, теперешний - только третьим лицом. За сим воспоследует вопрос - какому Лялину