– Сидеть! – рявкнула она, грохнув кулаком по столу. Всякий раз выходило внушительно, даром что ручонки у Кали крошечные, под стать всему остальному. – Нет, лорд-наседка, все твои утята в порядке. Парочка сопляков из нашей лисьей общины загремела в изолятор за драку в кабаке, но речь не о том…

– Фу ты, напугала, – проворчал он, расслабившись, и уволок с расписной тарелки оставшийся кусок пирога. – Что тогда?

– Очередная пачка мёртвых девиц. Среди них – Илэйн Макнайт и её камеристка Нора Дункан.

Шай поморщился, досадуя на вспыхнувшее внутри мимолётное облегчение. Как бы ни досаждала ему очередная младшая дочь очередного расфуфыренного лорда, такой кончины она не заслужила.

– Жаль её.

– Илэйн?! – Кали в изумлении округлила глаза.

– Шутишь, что ли? Да по этой заносчивой стерве даже родные будут плакать лишь на публику… Нет, я про Нору. Славная была девчонка.

Славная. Весёлая, добрая, отзывчивая. Всегда настолько милая, что даже вечно всем недовольная сучка Илэйн не могла быть с ней уж слишком грубой. А вот на Шая, явно предпочитавшего камеристку госпоже, злилась просто до Бездны. Забавно даже…

А вот её смерть, да чуть ли не у него под окнами, не забавна нисколечко.

– Да вы, должно быть, шутите, – процедил он, нервно скомкав в руке салфетку. – Сара Хоган ещё не настрочила статейку про рокового пернатого вдовца?

– Не-а. Но наверняка уже строчит, – Кали сочувственно взглянула на него. – Решила, что лучше тебе быть готовым.

Шай готов не был, хотя видят боги и богини – ему бы следовало. Пять лет мирной жизни уж слишком его разбаловали. До того распустился, что хотелось малодушно бросить всё, расправить крылья и улететь высоко за облака. И не возвращаться добрые сутки, а то и двое. Благо его грифон достаточно вынослив для таких небесных променадов.

– Полагаю, мне стоит навестить старину Френсиса, пока он сам не приволокся по мою душу, – наконец изрёк он обречённо. – А ты – отдыхай и не смей поднимать ничего тяжелее книги и подушки. Это приказ.

– Бездна, милорд, ну какой же ты несносный!– застонала Кали, картинно схватившись за голову, стоило ему подняться и начать складывать посуду обратно на поднос. – Мы все уже в курсе, ты независимая утка и можешь о себе позаботиться, но лорду не по статусу…

– Моё гнездо – мои правила, – вздорно фыркнул Шай, даже не удостоив её взглядом. – Ты накрыла, я убираю.

Кали устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.

– Ох, Шаэ, ты неисправим.

– А ты просто странная. Тебя послушать, так я, помыв три тарелки, покрою позором славное имя Маклелан, а ещё лишусь земель и титула. Ну хреновый из меня лорд, смирись уже! Люди-то мои как-то смирились…

– Смирились? – переспросила она насмешливо. – Да они за тебя убить готовы. Ладно, если смотреть под таким углом, это твоё стремление опуститься до простонародья не так и ужасно…

Кали порой бывала невыносимой, но впервые за пять лет знакомства Шай разозлился на неё по-настоящему. До такой степени, что захотелось грохнуть поднос если не ей на макушку, то обратно на стол.

– Всё не пойму, откуда в вас, имперцах, столько снобизма? – зло изумился он. – Каллиста, кем ты сама была, пока твоя магия не проснулась? Шлюхой в портовом борделе. Вспомни об этом в следующий раз, когда посмеешь осуждать меня и простонародье, до которого я опустился.

Уже потом, убравшись от греха подальше из своих покоев, а затем и из башни, он предсказуемо пожалел о своих словах. Это аргумент не для дружеской ссоры, и уж тем более не для ссоры с женщиной; да и вспылил, в общем-то, из-за ерунды. Редко ему бывало настолько тошно от самого себя.

Но и Кали стоило бы прекратить выклёвывать ему мозги. Хоть ненадолго. Мало ему, что ли, кучи утопленниц под окошком и череды дурных слухов, что окутали Даэнэрис? У кого угодно нервы сдадут, а уж вздорной утке в яблоках ну просто боги велели.

«Сама виновата», – сварливо подумал Шай.

Может и так. Да только необходимости попросить прощения за грубое, бестактное замечание это никак не отменяло.

Свалить за облака захотелось снова. Причём с удвоенной силой.

Шай тряхнул лохматой головой, сунул руки в карманы куртки и побрёл прочь от замка. Ни Кали, ни облака никуда не денутся. Сейчас пора напомнить некромантам, кто тут штормовой лорд и почему вести расследование на его землях следует с большим усердием.

Стоило бы воспользоваться порталом, но Шай сегодня не хотел ни с кем встречаться и предпочёл пойти длинным путём. Уже знакомой тропинкой, что петляла между поросшими мхом валунами, терялась в лесной чаще… и да, вела прямиком в Глаз Бури.

Он не хотел быть навязчивым. Честно. Да только несло его в ту сторону всё чаще, будто бы в обход сознания. Эрин вроде не возражала, но кто ж знает, когда Шай ей надоест?..

«Ни-ког-да», – сказал грифон своё веское слово, заставив издевательски хмыкнуть.

– Весьма самоуверенное заявление, уж как для огромной навязчивой скотины в перьях.

«С-сам такой!»

– Кто, я?! Не моё, мне мама с папой подкинули.

Скотина в перьях обиженно нахохлилась и затаилась в глубинах подсознания. Шай, впрочем, не тешил себя мыслью, что это надолго. Грифон – тварь противоестественная, искусственно созданная и оттого пугающе разумная, по интеллекту близкая к человеку, а не животному. Однако это не отменяет вполне себе животных инстинктов. И эмоционального развития на уровне капризного ребёнка-пятилетки.

Сказал «м-моё» – извольте подать на тарелочке с каёмочкой. Такой вот кристально чистый детский эгоизм, беззлобный и даже чуточку забавный. Шай же в их дуэте исправно играет роль скучного взрослого, который вечно обламывает всё веселье.

Но не когда речь об Эрин. Шай не мог с чистой совестью свалить на вздорного грифона собственные порывы увидеть, защитить, утешить, позаботиться и…

…присвоить. Но в этом направлении Шай старался не думать лишний раз. Он сроду не был робким и нерешительным, однако за столько лет привык быть для пресыщенных чванливых имперцев разовой акцией, забавным развлечением. Привык. И приучил себя думать, что ему это по барабану.

Как оказалось, нет.

Шай не знал, как так вышло, но был абсолютно бессилен перед очевидным фактом: он слишком влюблён в малахольную фейскую девчонку, чтобы просто оставить её в покое. И слишком напуган перспективой очередной… разовой акции.

«Кто в здравом уме свяжется с оборотнем? Тут тебе не сказка про красавицу с чудовищем! Вас, чудищ, цивилизованные люди из жалости привечают!» – будто наяву прозвучал нежный голосок одной из его бесчисленных академских подружек. Какой именно – он уже не мог вспомнить; ни одна из тех девиц не задерживалась надолго, и за давностью лет все они стали на одно лицо. А вот гадкая насмешка в голове засела накрепко и была неизменно свежа.