— Я тоже надеюсь на это, — ответила Пейджбесцветным голосом. Не прошло и часа, как Дэн снова позвонил ей вреаниматологию и сообщил, что президент компании сказал ему, что у негодействительно назначена на следующий день встреча с Брэдом, но ни о какой игрев гольф или о встрече в воскресенье не было и речи.

— Странно, Брэд сказал мне… но неважно. Наверное, я егоне так поняла. Остается ждать, пока он позвонит сам, — устало проговорилаона. У нее просто не было сил думать над тем, почему он сказал, что будетиграть в гольф, а в действительности оказалось, что игры не будет.

Наверное, игру просто отменили, по крайней мере с нимпытались связаться. Может быть, когда объявится Брэд, могут появиться болееприятные новости.

— Они не смогли его разыскать, — сказала онаТригви, поговорив по телефону и снова усаживаясь на неудобный стул. За ночь налице у Тригви проступила светлая щетина, он выглядел не менее уставшим, чемона. — Он в конце концов позвонит домой, и Джейн скажет ему, чтобы онперезвонил в госпиталь. Бедняга, я просто боюсь говорить ему.

— Я вас понимаю. Пока вы ходили звонить, я тожесвязался с Даной в Лондоне. Она только что вернулась с уикэнда в Венеции. Онапришла в ужас и, как всегда, обвинила во всем меня. Я виноват, что выпустилХлою из дому, виноват, что не выяснил, с кем она собирается проводить время, ия должен был сообразить, что она собирается делать что-то плохое. Может быть,она права, не знаю. Но я-то считаю: либо нужно доверять детям, либо простоможно свихнуться — нельзя же все время быть при них охранником. Говоря поправде, с Хлоей было довольно мало хлопот, а вот теперь она стала откалыватьномера.

— И Алли тоже. Она никогда такого не устраивала.

Я думаю, они пытаются становиться самостоятельными.

Это нормально… просто на этот раз не повезло.

— Да, это уж точно… И все-таки Дана обвиняет во всемменя.

— Она не права? — тихо спросила Пейдж.

— Не совсем. Я и сам все время спрашиваю себя об этом.Может быть, что и так… Хотя мне кажется, это несправедливо.

— Это удар судьбы, не надо думать, что виновата таженщина. — Им обоим хотелось верить, что виновата Лора Хатчиисон, а неФилипп Чэпмен. Ведь если бы несчастный случай произошел не по вине Филиппа, абыл нелепой случайностью, может быть, случившееся было бы легче перенести. Авпрочем, возможно, что это все не имеет уже значения.

Их разговор прервал хирург-травматолог и сообщил, чтооперация Хлои прошла успешно, правда, она потеряла много крови и еще некотороевремя будет находиться в тяжелом состоянии, но они все же надеются, что онасможет ходить самостоятельно. Раздробленные кости таза и бедренная костьзаменены, в ноги вставлены стальные стержни, которые можно будет извлечь черезгод-другой. Разумеется, о балете придется забыть, но, если повезет, она сможетне только ходить, но и танцевать… а может быть, и рожать. Многое будет зависетьот ее состояния в ближайшие несколько недель. Врач выглядел довольным собой исвоей работой, он похвалил и мужество девочки. Тригви слушал врача и беззвучнокивал головой, по его щекам текли слезы.

Хлою перевели в послеоперационную палату, там ее продержатдо полудня. Потом ее переведут в палату интенсивной терапии, а уже потом — вобычную. Хирург сказал, что в ближайшие дни потребуется несколько переливанийкрови, уточнил группу крови Тригви и его сыновей. Узнав, что у всех Торенсеновта же группа крови, что и у Хлои, он остался очень доволен.

— Почему бы вам не отправиться домой, чтобы немногоотдохнуть? С ней все будет в порядке. Днем вы можете вернуться — мы как разпоместим ее в интенсивную терапию. Вам нужно настраиваться на длительный срокреабилитации — только в госпитале ей придется пролежать не меньше месяца. Такчто, пожалуй, разумнее будет сейчас поберечь свои силы. Уверяю вас, мистерТоренсен, они вам еще понадобятся.

Тригви с облегчением улыбнулся. Ему и вправду не помешало бывздремнуть, но разве он мог оставить Пейдж одну, пока нет известий об операцииАлисон? В конце концов он решил остаться и прилег на диванчике в комнатеожидания. Он не сомневался, что и Пейдж сделала бы для него то же самое.

Миновал полдень, и наконец в два часа дня Хлою перевели впалату интенсивной терапии. Она еще не совсем отошла от наркоза, но узнала отцаи, судя по всему, не ощущала боли, что было самое странное, учитывая, что ейпришлось претерпеть и сколько всяческих аппаратов было подключено к ней. НоТригви обнадежил оптимистический настрой врачей.

— Как она? — спросила Пейдж. Она отходила, чтобыпозвонить домой. Ей удалось поговорить с Энди. Он был очень взволнован и ееотсутствием, и всем, что случилось с сестрой. Но Пейдж преуменьшила опасность —скоро придется рассказать ему все, а ведь Брэд еще ни о чем не знает. Он так ине позвонил домой.

— Она еще не пришла в себя, — улыбаясь, сказалТригви, — но у врачей есть уверенность, что все будет в порядке. К нейподключена аппаратура, все эти конструкции, растяжки, специальные стержни.Потом ее загипсуют, но пока она еще в тяжелом состоянии. Слава богу, чтооперация прошла удачно. Так сказали врачи.

— Что значит удачно?! Удачно, что она не умерла? —устало сказала Пейдж. — А кто скажет, что с ней будет потом? Может быть, вбудущем не будет никакого «удачно». Еще вчера, в это самое время, Алисон былавполне нормальной пятнадцатилетней девочкой, выпрашивающей у меня розовыйсвитер. А сегодня нейрохирурги борются за нее, и я должна быть благодарной зато, что она вообще еще жива… Я, конечно, благодарна им, но что это в сравнениис тем, что было вчера? Вы меня понимаете?

Тригви рассмеялся — он-то хорошо понимал ее. Ему постоянноговорили, как ему повезло, что у Бьорна не самая тяжелая форма болезни Дауна. Акто объяснит, почему у него вообще эта болезнь? В чем ему так повезло?

Разумеется, могло быть все и хуже, если несколькопоразмыслить.

В три часа дня он поехал домой — принять душ, переодеться ипроведать мальчиков. Он хотел привезти их днем повидать Хлою. Ник сказал, чтоБьорн очень взволнован ее отсутствием, и Тригви подумал, что будет лучше, еслион сам увидит ее. Бьорн всегда страшно волновался, если кто-либо болел илиуезжал, он просто страдал, если умирал кто-то из знакомых. Это естественнаяреакция детей, и то, что Бьорну было уже восемнадцать, мало что меняло.

Тригви сказал Пейдж, чтобы она звонила ему, если будетнеобходимо, и та продолжила свое бдение в одиночестве. Она решала для себявопрос — звонить ли матери, но мысль о разговоре с ней казалась непереносимой.

К тому же она до сих пор не поговорила с Брэдом. Конечно,сначала надо известить его. Так она просидела еще час, ожидая окончанияоперации. Брэд так и не звонил.

Ей ничего не удалось узнать об Алисон вплоть до четырехчасов, когда сестра наконец подошла к ней и сказала, что операция идет поплану, состояние Алисой удовлетворительное. Ей нужна кровь, и Пейдж, у которойбыла та же группа, сдала требуемое количество своей крови. И тут наконецпозвонил Брэд. Он звонил в приемную, но сестра позвала Пейдж в отдельныйкабинет.