— Спасибо, Алекс. Я постараюсь закончить побыстрее.

— Я еду. — Пробегая мимо Лиз с пальто и кейсом вруке, Алекс бросила ей:

— Когда Брок и все остальные вернутся, скажите им,чтобы пошли и поели что-нибудь. Я вернусь через сорок пять минут.

Она уже подошла к лифту, когда услышала обеспокоенный голосЛиз:

— У вас все в порядке?

— Да. Закажите мне сандвич с индейкой.

Провожая ее взглядом, Лиз подумала, что Алекс; наверное,беременна. Она знала, что ее начальница хочет иметь еще детей и что ДжонАндерсон — ее акушер.

Но Алекс была лишена подобных иллюзий. Сидя в такси, оналихорадочно раздумывала над тем, почему он ей позвонил. Неужели правдамаммограмма? Или мазок? Да, наверное, мазок. Черт возьми. У нее рак матки.. Икак же она теперь забеременеет? Правда, некоторые ее знакомые с предраковымсостоянием успешно беременели после лечения лазером. Может быть, все не такплохо. Она хотела знать только одно — в опасности ли ее жизнь и может ли онаиметь еще ребенка.

Наконец такси остановилось у дверей офиса, и Алексстремительно ворвалась в пустую прихожую. Доктор ждал ее и провел прямо вкабинет. Вместо белого халата на нем был костюм, и он выглядел очень серьезным.

— Здравствуйте, Джон, — немного задыхаясь от бегаи недовольная, выпалила Алекс и уселась на стул, не снимая плаща.

— Спасибо, что вы вырвались. Но я считаю, что это былонеобходимо. Я хотел поговорить с вами лично.

— Что-то с мазком? — спросила она, чувствуя, какснова начинает сильно биться ее сердце и покрываются потом ладони, сжимающие ручкусумки. Но врач отрицательно покачал головой:

— Нет. Это маммограмма.

Не может быть. У нее не было ни опухолей, ни уплотнений.Доктор включил проектор и поочередно вставил туда два снимка — вид спереди исбоку. Алекс ничего не понимала — снимки напоминали карту погоды в Атланте.Андерсон повернулся к ней и, показывая на темное пятно, которого Алекс без негобы не заметила, с болью в голосе произнес:

— Вот здесь — уплотнение. Очень большое и глубокое.

Это может оказаться чем угодно, но радиолог и я оченьбеспокоимся.

— Что значит «чем угодно»? — в смятении спросилаАлекс.

Может быть, она что-то не так поняла? Что это за утолщение вглубине ее груди? Что это такое и как оно возникло?

— Есть несколько возможностей, Алекс, но уплотнениетакой величины в этой области ничего хорошего означать не может. Мы считаем,что у вас опухоль.

— О Господи. — Теперь она понимала, почему он нехотел обсуждать это по телефону и настоял на том, чтобы Лиз сообщила ей обэтом.

— И что это означает? Что теперь будет? — слабым голосомспросила побледневшая Алекс. На мгновение ей показалось, что она вот-вот упадетв обморок, но она пересилила себя.

— Вам нужно как можно скорее сделать биопсию. Лучшевсего на этой неделе.

— Через два дня у меня процесс. Пока он не закончится,я не смогу.

Она словно надеялась, что опухоль исчезнет сама собой, ноони оба знали, что это невозможно.

— Нет, так нельзя.

;; — Я не могу бросить своего клиента. Неужелинесколько дней имеют такое значение?

Алекс была в ужасе. Что он пытается ей сказать? Что онаумирает? Одна мысль об этом заставила ее задрожать.

— Конечно, несколько дней большого значения неимеют, — вынужден был признаться доктор, — но вообще не обращать наэто внимания преступно. Вы должны найти хирурга и сделать биопсию как можноскорее, а потом, в зависимости от результатов, он скажет вам, что делатьдальше.

Боже мой. Как это страшно и сложно.

— А разве вы сами не можете сделать биопсию? —отчаянным и очень испуганным голосом спросила Алекс. Она чувствовала такую жебеззащитность, как в тот момент, когда переступила порог маммографическойлаборатории. А теперь случилось самое худшее — или почти самое худшее. Какбудто у нее перед глазами крутили фильм ужасов.

— Я не делаю биопсию. Вам нужен хирург, — ответил доктор,что-то записывая на листке бумаги. Всего за полчаса ее жизнь круто изменилась,и теперь Алекс чувствовала, что не может просто так уйти. — Вот смотрите:я написал здесь имена очень хороших врачей — женщины и двоих мужчин. Поговоритес ними и выберите того, кто вам больше понравится. Они прекрасные хирурги.

Хирурги!

— У меня нет на это времени, — сказала Алекс инеожиданно для себя заплакала. Все это было просто ужасно — она чувствоваласебя подавленной и отчаянно беспомощной, разрываясь между яростью истрахом. — Я не могу позволить себе долго выбирать врача. У меня процесс,я не могу взять и все бросить. В конце концов, у меня есть некоторыеобязанности.

Она чувствовала, что находится на грани истерики, но ничегоне могла с собой поделать. И вдруг, посмотрев на него с искренним ужасом, онаспросила:

— А она может быть злокачественной?

— Все может быть, — честно ответил врач. Снимоквыглядел весьма угрожающе. — Я не могу сказать ничего конкретного, пока небудет результатов биопсии. Вы должны сделать ее как можно скорее, чтобывыработать план действий.

— Что это значит?

— Это значит, что, если результат будет положительным,вы должны будете выбрать тот или иной курс лечения. Конечно, лучше всегоприслушиваться к советам хирурга, но какую-то часть решений вам придетсяпринимать самой.

— Вы имеете в виду удаление груди? — испуганноспросила она. Голос был непривычно резким.

— Давайте не будем забегать вперед. Мы же ничего еще незнаем, правда ведь?

Доктор пытался разговаривать с ней ласково, но от этого былоеще хуже. Алекс хотелось, чтобы он признался, что ее опухоль незлокачественная. Но он не мог этого сделать.

— Мы уже знаем, что глубоко в груди у меня уплотнение ичто вас это беспокоит. Это может означать, что я потеряю грудь, не правда ли?

На мгновение у нее возникло ощущение, что он стоит насвидетельском месте, а она — беспощадный обвинитель.

— Да, может, — тихо ответил он, чувствуя остроесочувствие к своей пациентке. Она всегда ему нравилась, а подобное известиемогло выбить из колеи любую женщину.

— И что тогда? На этом все кончится? Грудь отрежут, иопухоль исчезнет?

— Возможно, но не обязательно. Если бы все было такпросто! Многое зависит от типа опухоли, насколько все это серьезно, если оназлокачественная. Кроме того, играет роль также то, затронуты ли лимфатическиеузлы, как много их поражено, нет ли метастазов. Алекс, в этой области простыхответов не существует. Может быть, вам нужна операция, может быть, химиотерапияили облучение. Я просто не знаю. Пока не будет результатов биопсии, я ничего немогу вам сказать. И как бы вы ни были заняты, найдите время на то, чтобыпоговорить с этими хирургами. Вы должны это сделать.