— Мне надо подготовиться к процессу, зайка. Пойти в суди поговорить с судьей.

— А по телефону ты ему позвонить не можешь? —несчастным голосом спросила Аннабел.

Алекс улыбнулась, поцеловала, обняла дочку на прощание ипообещала прийти домой как можно раньше.

— Я позвоню тебе, когда ты придешь домой. Удачи тебе,детка, и веди себя в садике хорошо. Обещаешь?

Она взяла дочку за подбородок, и Аннабел кивнула, не отрываяглаз от матери.

— А мой костюм для Хэллоуина?

— Завтра обязательно найдем. — Иногда Алексказалось, что она вот-вот разорвется между своей семейной жизнью и карьерой.Интересно, как она справится с двумя детьми, подумала она; впрочем, другимлюдям это как-то удается.

Надев плащ, Алекс тихо выскользнула из квартиры. Былополовина восьмого утра. Такси неслось по Парк-авеню, не встречая на своем путиникаких препятствий, В офисе она оказалась без четверти восемь, чувствуя, какна сердце ее скребут кошки — в это время Сэм и Аннабел завтракали на кухне. Ввосемь часов она уже была завалена работой, и Брок Стивенс принес ей кофе.

К половине одиннадцатого Алекс наконец уверилась в том, чтоона очень хорошо подготовлена к процессу над Джеком Шульцем, который должен былначаться в среду.

— Что еще? — рассеянно спросила она Брока,перелистывая другие проекты, которые она собиралась ему предложить.

Он уже позаботился о большинстве из них, но за выходные ей вголову пришло несколько новых идей. Но только она начала рассказывать о них,как им помешала Элизабет Хэзкомб, которая неуверенно приоткрыла дверь кабинетаи явно собиралась что-то ей сказать. Алекс, увидев ее, решительно покачалаголовой и подняла руку ладонью вверх. Не отвлекаться. Она специально отключилателефон и попросила Лиз не появляться в кабинете и не мешать ей.

Лиз, однако, не уходила, не обращая внимания на суровыйвзгляд Алекс. Брок тоже повернулся, чтобы посмотреть, что случилось.

— Что такое? — спросила Алекс недовольным голосом.

Может быть, действительно случилось что-то важное. —Лиз, я же просила вас не прерывать нас.

Ее тон был резче обычного, но она могла себе это позволить,находясь в цейтноте.

— Я знаю… Простите меня, ради Бога, но…. —извиняющимся голосом заговорила Лиз.

— Сэм или Аннабел? — с внезапным ужасом спросилаАлекс, но Лиз отрицательно покачала головой. — Тогда я ничего не хочуслышать.

С этими словами Алекс отвернулась и немедленно забыла освоей секретарше.

— Звонил доктор Андерсон. Дважды. Он попросил менясообщить вам об этом.

— Андерсон? Еще не хватало, — совсем разозлиласьАлекс.

Он говорил ей, что в любом случае позвонит по поводумаммограммы. Наверное, он хотел ее успокоить. Но зачем же мешать ей работать?Бог знает что. — Он подождет. Я позвоню ему во время перерыва на ленч,если только он будет. Или позже.

— Он сказал, что хочет поговорить с вами сегодня утром.

До полудня.

Было уже половина двенадцатого. Лиз становилась несносной.Но в конце концов при чем тут она? Это доктор Андерсон настаивал на том, что имнадо поговорить и что ради этого разговора стоит оторвать Алекс от работы. Лизпросто поверила ему и честно исполнила просьбу. Алекс была убеждена в том, чтоэтот звонок ее врача — простая формальность, не заслуживающая того, чтобыотвлекаться от более важных дел. А вдруг это плохие новости? Нет, этого простоне может быть.

Беспокойство Алекс снова сменилось раздражением.

— Я позвоню ему, когда смогу. Спасибо, Лиз, —многозначительно произнесла она и снова повернулась к Броку, который тоже, всвою очередь, забеспокоился:

— Позвони ему, а? Наверное, это что-то важное, если он попросилЛиз отвлечь тебя.

— Не дури. У нас полно работы.

— А я пока выпью еще кофе. И тебе могу сварить, пока тыбудешь звонить. Это займет у тебя не более двух минут.

Алекс открыла было рот, чтобы возразить, но ей вдруг сталоясно, что Лиз настолько выбила их из колеи, что ни Брок, ни она не смогутвернуться к работе, если она не позвонит врачу.

— Ради Бога, я тебя умоляю. Это смешно. Ну ладно…сделай мне еще одну чашку, пожалуйста. Продолжим через пять минут.

Было без двадцати пяти двенадцать, а без двадцати Брок ипомощники покинули комнату. Они теряли драгоценные минуты. У них была еще кучаразных дел. Алекс проследила за уходящими сотрудниками взглядом и быстронабрала номер врача, мечтая только об одном — как можно быстрее закончить этотразговор.

Трубку взяла секретарша, сказав, что она немедленно соединитее с доктором. Ожидание показалось ей бесконечным — работа стояла, да инастойчивость Андерсона заставила ее занервничать. А что, если действительночто-то не так? Глупо было даже предполагать это, но ведь все могло случиться.Эта молния поражала уже многих.

— Алекс? — раздался в трубке не менее занятойголос доктора Андерсона.

— Привет, Джон. Что вы такое хотите мне сказать?

— Если можете, приезжайте ко мне во время ленча, —сказал он совершенно безразличным тоном.

— Это невозможно. У меня процесс через два дня, и выпросто представить себе не можете, сколько у меня дел. Сегодня я пришла наработу без четверти восемь, а уйду скорее всего часов в десять. Разве мы неможем все обсудить по телефону?

— Нет, я не думаю. Я считаю, что вы обязательно должныприйти.

Черт побери. Что это значит? Алекс вдруг обнаружила, что унее дрожит рука.

— Что-нибудь случилось? — продолжала допытыватьсяона, не решаясь произнести вертевшееся на языке слово, но потом пересилиласебя. — Что, маммограмма?

Этого не может быть. У нее же не было никаких уплотнений.Доктор Андерсон немного поколебался, но потом все же ответил:

— Лучше приезжайте, и мы все обсудим.

Было совершенно очевидно, что он не собирается делать этогопо телефону, и Алекс почему-то не решилась настаивать.

— Сколько вам нужно времени? — спросила она, глядяна часы и пытаясь вычислить, может ли она на это потратить свои бесценныеминуты. Во время ленча даже транспорт будет против нее.

— Полчаса. Это будет совсем недолгая беседа. Вы можетеприехать прямо сейчас? Я только что отпустил последнюю пациентку. У меня однабольная в больнице и роженица на ранней стадии. Так что лучше всего вамприехать сейчас.

— Да, я приеду через пять — десять минут, — быстросказала Алекс, вставая и готовясь положить трубку. Сердце ее внезапно сильнозабилось. Что-то явно не так. Что бы это ни было, ей хотелось узнать об этомпоскорее. Может быть, он перепутал ее результаты с чьими-то еще.