мной».

— A-а! Опять с тобой!

■

Пожилая еврейская супружеская пара готовится ко сну.

— Соня, ты закрыла дверь?

— Да, закрыла.

— На английский замок?

— Да, на английский.

— А на шведский?

— Тоже закрыла.

— А на засов?

— И на засов закрыла, спи.

— А на цепочку?

— И на цепочку.

— А шваброй ты дверь приперла?

— Не помню, кажется, нет. Спи уже!

— Хорошо, будем спать с открытой дверью.

■

В купе довольно долго молча едут два пассажира. Наконец, один из них говорит другому:

— Послушайте, мы едем уже два часа и еше словом не обмолвились. Давайте хоть познакомимся. Я — Иванов. А вы?

— А я нет.

■

Миллионер Гиршман говорит своему врачу:

— Знаете, я решил вам не платить гонорара, вместо этого я вписал вас в свое завещание. Вы довольны?

— Конечно! Только, будьте любезны, верните рецепт, я должен туда внести небольшие исправления.

■

Жена говорит Хаймовичу:

— Кто рано встает, тому бог подает, а ты дрыхнешь до десяти!

Хаймович встал в пять утра, надел новый костюм, новые ботинки и вышел на улицу. Только завернул за угол, как его раздели до трусов и избили.

Он возвращается домой. Жена в ужасе: — Что случилось?

— Кто-то встал раньше меня!

■

Муж говорит жене:

— Радуйся, теперь мы будем жить в дорогой квартире, как ты хотела.

— Как я рада! Мы покупаем новую квартиру?

— Нет, нам повысили квартплату!

■

Объявление на тель-авивском супермаркете:

«Все ушли на фронт. Будем через час».

■

— Хаим, — говорит жена, — если бы ты знал, как мне не хочется идти к Шнейдерманам.

— Мне тоже не хочется. Но ты представь, как они обрадуются, если мы не придем.

■

Еврей смотрит в окно и видит разноцветную радугу на небе.

— Ну вот, на это у них деньги есть.

■

— Рабинович, почему у вас такой усталый вид?

— Ой, не спрашивайте! Пришел на ипподром, у меня развязался шнурок на ботинке. Я нагнулся, чтобы его завязать — чувствую, кто-то положил мне на спину седло.

— Ну и что?

— Пришел вторым.

■

Правительство долго обсуждало, как выйти из кризиса, и решило пригласить в Кремль Рабиновича.

— Соломон Маркович, скажите, есть какой-нибудь выход из создавшейся ситуации?

— Есть и даже два. Один — через Боровицкие ворота, второй — через Троицкие.

■

Царь устраивает смотр войск. В конце он спрашивает у солдат, всем ли они довольны. Рекрут Пинхус жалуется:

— Ваше величество, я еврей, и поэтому мне запрещено жить, где я хочу, поступать в университет, и моя семья голодает.

Царь говорит:

— Думаешь, мне хорошо? Министры воруют, анархисты бросают в меня бомбы...

— Ваше величество, махнем вместе в Америку!

■

— Вы слышали? Рабиновича-таки сослали!

— И что он там, в ссылке, делает?

— Занимается научной работой. Женился на чукче и выводит морозоустойчивых евреев.

■

— Знаете что, Рабинович, уезжали бы вы в свой Израиль!

— Я-то уеду, а вот вам придется угонять самолет.

■

— Официант! Что вы мне принесли такой горячий суп?

— Подождите немного, он остынет.

— У меня нет времени ждать. Я опаздываю.

— Тогда подуйте на него.

— Слушайте, если бы я хотел дуть, я бы заказал тромбон, а не суп!

■

По улице идет маленький, щуплый еврей. Вдруг из подворотни выскакивает здоровенный мужик и бьет его по голове.

— За что?

— За то, что вы нашего Христа распяли.

— Так это если и было, то две тыщи лет назад!

— Ну и что? А я только вчера узнал.

■

В камере сидят трое.

— Ты за что сидишь?

— За то, что побил Хаймовича. А ты за что?

— За то, что заступился за Хаймовича. А ты?

— А я Хаймович.

■

Пришел Абрам с работы уставший, лег и уснул. Сара будит его через час.

— Абраша, обними меня!

— Отстань!

— Да проснись же ты! Я мужчину хочу!

— А который сейчас час?

— Два часа ночи.

— Где же я тебе в два часа ночи в Одессе мужчину найду?

■

Суд выносит решение: «Рабинович должен публично заявить, что обруганный им Кац — порядочный человек, а не мошенник».

Рабинович встает и говорит:

— Кац — честный человек?.. Кац — не мошенник?..

Суд начинает призывать его к порядку. Рабинович говорит:

— Я что-то не понимаю. Мыс вами договаривались о словах или о мелодии?

■

— Мой муж — невозможный человек. Он живет одним днем.

— И мой тоже. Ночью ни на что не годится.

■

Следователь:

— Рабинович, отвечайте на мои вопросы только «да» или «нет».

— Но не на каждый вопрос можно ответить «да» или «нет».

— На каждый!

— Хорошо. Тогда вы мне ответьте: у вас уже перестали на допросах бить подозреваемых ногами?

■

Разговор на нынешнем одесском Привозе:

— Почем лимон?

— Сто рублей.

— Почему так дорого?

— Потому что это не лимон, а лимонка.

— А гранат почем?

— Тоже сто. Потому что это не гранат, а граната.

— Хорошо, беру.

— А деньги?

— Слушай, возьми вместо денег мой торт.

— На кой черт мне твой торт?

— А ты послушай, как он тикает. Это же не простой торт, а осколочный!..

■

Рабинович идет по улице, размахивает газетой:

— Пусть живет господин Черномырдин! Пусть живет господин Черномырдин!

Прохожие:

— Рабинович! Что с вами? Что вы тут культ личности устраиваете, а еще еврей!

Рабинович продолжает:

— Пусть живет господин Черномырдин на мою пенсию.

■

— Алло, это Зяма?

— Нет, не Зяма.

— Минуточку, это Гуревич?

— Да нет же!

— Это телефон 6-15-25?

— Вы что, с ума сошли? У меня вообще нет телефона!

■

При советской власти поступило распоряжение свыше открыть в Одессе публичный дом.

Председатель горсовета вызывает к себе Хаймовича.

— Окажите услугу, помогите открыть публичный дом. Вы ведь когда-то держали отличное заведение.

— Увы, дорогой мой, — отвечает ему Хаймович. — Сегодня создать то, что вы просите, невозможно.

— Но почему?

— А потому, что как только начнется работа, десять девочек попросит обком, десять девочек попросит горком, двадцать девочек пошлют в колхоз на уборку картошки. А Хаймович ложись и давай план!

■

Умер старый еврей.