— Потом приедете за мной, — напомнил Валентин Давидович, —сам посади ее в самолет. Пройдете через депутатский зал, скажи, что там естьзаявка на Анну Рашковскую.

Явдат еще раз кивнул. Все было ясно. Валентин Давидовичневольно поморщился. Черт бы побрал эту привереду, бывшего личного секретаря,теперь вот ему приходится самому заниматься всеми мелочами. Нужно сказатьКудлину, чтобы постарался найти нормального человека, которому можно доверять.

Чемоданы были уже погружены в автомобили. Десять охранниковрасселись в три машины. Первой обычно шла «БМВ», где, кроме водителя,находилось еще трое охранников. Вторым следовал бронированный «Мерседес», вкотором сидели личный водитель и сам Явдат. И наконец шел джип с еще четверкойохранников. Все отработано до мелочей. Анна на прощание поцеловала отца в щекуи помахала ему рукой, усаживаясь в «Мерседес». Машины мягко отъехали от дома.Рашковский задумчиво смотрел вслед, когда раздался телефонный звонок. Он прошелв каминный зал, находившийся на первом этаже, и снял трубку.

— Доброе утро, — услышал он голос Кудлина, — как дела? Аннауехала?

— Только что. Ты сказал, чтобы подготовили мой самолет?

— Все готово. Его перегонят во Внуково, оттуда ты сможешьулететь в Лондон.

— Спасибо. Я просмотрю документы, которые ты мне вчераприслал.

— Когда ты приедешь на работу?

— Через полтора-два часа. Я отправил Явдата с машинамипровожать Анну. Как только они вернутся, я сразу и приеду.

— Ты успеешь просмотреть все документы? — встревожилсяКудлин.

— Из-за этого я не поехал провожать свою дочь, — мрачнонапомнил Рашковский, заканчивая разговор.

Он поднялся на второй этаж, в свой кабинет. Его трехэтажнаядача больше напоминала небольшой дворец, чем загородный дом. И не потому, что вдоме были выставлены произведения искусства или антиквариат. Рашковский нелюбил изысков и предпочитал современную мебель в стиле технополиса. Все былодостаточно скромно, хотя стильно и качественно.

Однако сам дом был не просто дорого обставлен по последнеймоде, требовавшей минимализма. Он был напичкан самой современной аппаратуройслежения и контроля. Дублирующие системы подачи энергии и воды, электроннаяаппаратура самого разного назначения, датчики на пуленепробиваемых окнах,кольцо охраны в инфракрасных лучах. Если сам дом стоил его хозяину около двухмиллионов долларов, то установленное оборудование стоило вдвое больше. Рядом сдомом находились большой бассейн, сауна, тренажерный зал, гараж, подсобныепомещения.

Рашковский просматривал бумаги, постоянно поглядывая начасы. Через полчаса автомобили должны были прибыть в аэропорт. Резко зазвонилмобильник, лежавший на столе. Он посмотрел на телефон, который высвечивал номерабонента. Номер был ему незнаком. И вообще, по этому телефону к нему звонилитолько самые близкие знакомые.

— Слушаю, — коротко бросил он.

— Валентин Давидович, — услышал он сбивающийся тревожныйголос, — на нас напали. Они подожгли машину.

— На кого напали? Кто напал?! — крикнул он, ничего непонимая.

— Это Эдик говорит, водитель «БМВ». Они на нас напали наповороте. Когда мы поворачивали на трассу. Здесь все горит…

— Что с девочкой? — закричал Рашковский, впервые в жизнитеряя самообладание.

— Не знаю. Кажется, она убита…

Рашковский покачнулся. В глазах помутилось. Он подбежал ксейфу, доставая пистолет. Его именной пистолет, зарегистрированный в милиции.

— Быстро! — заорал он, спускаясь вниз. — Все машины, всехлюдей со мной. Позвоните Фомичеву, пусть высылает всех людей на трассу. Всех,кто у него есть. И быстрее!

От звуков его голоса содрогнулись все, кто был на даче.Кроме охранников, приезжавших за ним, штат обслуги составлял десять-пятнадцатьчеловек. Все бросились к оставшимся автомобилям. Рашковский достал свой телефони, пока машины выезжали из гаража, набрал номер Кудлина.

— Леонид, всех наших людей ко мне на дачу, — приказал ондрожащим от ярости и боли голосом.

— Что случилось? — удивился Кудлин.

— Они убили мою девочку. Мою девочку… — Рашковский поднялаппарат и вдруг с силой швырнул его в дерево, трубка разлетелась на куски.

— Быстрее! — крикнул он водителю, впрыгивая в машину.

Кроме трех уехавших автомобилей, в его гараже стояли«Вольво», «Ауди» и еще один «Мерседес». Все три авто выезжали на полнойскорости. Один из охранников успел достать ручной пульт управления, открываяавтоматическую дверь.

— Валентин Давидович, там может быть засада, — предостерегсидевший рядом с водителем заместитель Явдата.

— Плевать! — рявкнул Рашковский. — Дай свой телефон.

Он схватил аппарат и набрал номер Явдата. Телефон неотвечал. Один звонок, второй, третий, четвертый. Нет, не отвечает.

— Быстрее, быстрее! — крикнул Рашковский.

Машины неслись на невероятной скорости. Рашковский закрылглаза, чувствуя, как нестерпимо болит голова. Только не это, шептал он, все ещепытаясь не верить в самое страшное. Только не это. Он вдруг понял, чего именнобоялся все эти годы. Именно этого. Удара из-за угла, против которого бессильнывсе его деньги, все его влияние, все его связи. Боялся… и не мог заставить себяповерить в случившееся.

Будь он верующий, он бы молился. Но его трезвому,прагматичному сознанию была чужда вера. Да и не умел он молиться, даже не зная,чем католические догмы отличаются от православных. Но вместе с отчаянием,которое росло в нем с каждой минутой, кто-то другой, посторонний, холодный инаблюдательный, советовал подождать. Подождать и выяснить, что именно тамслучилось. Кто посмел напасть на его автомобили? Все сотрудники милиции натрассе знали его кортеж. И как могло получиться, что отказал бронированный«Мерседес», если в него стреляли? Или засада была организована с применениемдругих средств?

Впереди виднелись клубы дыма. Он нахмурился, вытягивая шею.Неужели все погибли, в который раз подумал он. Машины все еще неслись напредельной скорости.

— Нам подъезжать ближе? — спросил водитель, оглядываясь нанего.

— Конечно, — к этому времени он уже не кричал, пытаясь примиритьсяс болью, которая терзала его сердце. От волнения он открывал рот, задыхаясь ичувствуя, как ему не хватает воздуха.

Машины подъезжали все ближе. Его бронированный «Мерседес»горел, опрокинутый на бок. Рядом стоял горящий джип. «БМВ» нигде не было видно.Рашковский выскочил из автомобиля. За ним поспешили другие. Вокруг машинвалялись трупы его людей. Он бежал к «Мерседесу», закусив губу до крови.Заглянул внутрь автомобиля. Внутри лежал убитый человек. Он дотронулся до тела.Переворачивая его на спину, он увидел, что это мужчина. Рашковскийпочувствовал, что у него руки стали липкими. Кровь, ошеломленно понял он,разглядывая убитого. Это был его водитель. Девочки нигде не было. Он оглянулся.