Грита, прижав к груди браслет отца, вскинула на него настороженный взгляд.

— У меня очень красивый город, — продолжил Миролюб. — Там много цветов. И у тебя будет много…

— Кукол, — подсказала я по-русски, а Алвар перевел Грите.

Девочка по-прежнему молчала, никак не реагируя на слова.

— Твой отец хотел, чтобы ты уехала со мной, — твердо произнес Миролюб.

Грит не говорил ничего подобного. Он просил позаботиться о дочери, и мы с Миролюбом ему это пообещали. И вот пока я рыдала по погибшим, Миролюб принял решение.

Грита посмотрела на бабушку. Та, утерев слезы, неожиданно кивнула. Грита перевела взгляд на Миролюба. Они смотрели друг на друга, и пауза затягивалась. Кажется, упрямством и своеволием девочка пошла в отца.

— У Миролюба есть собаки, — пришла на помощь я. — Красивые-красивые.

— Да, — с готовностью подтвердил Миролюб. — И коты тоже. Хоть дюжина у тебя будет. Поедешь?

Альгидрас сел по-турецки рядом с Миролюбом и неожиданно произнес:

— Там растут деревья, из которых получаются самые лучшие луки. Я сделаю лук под твой рост и научу тебя стрелять…

— Как мой отец? — встрепенулась Грита, и Альгидрас кивнул, а мы с Миролюбом переглянулись.

***

Прощание далось тяжелее, чем похороны.

Алвар еще утром объявил, что возвращается в монастырь. Я почему-то была уверена, что мы отправимся с ним, хотя, надо сказать, никто мне этого не обещал. Поэтому, когда Альгидрас заявил, что научит Гриту стрелять, я сперва хотела тихонько сказать ему, что так нельзя поступать с детьми, нельзя обещать то, чего не сможешь выполнить. Девочке и так тяжело. А потом сообразила, что это же Альгидрас, и если уж он назначил себя за что-то ответственным, то скорее небо упадет, чем он попробует уклониться от этой ответственности. Значит, мы не едем с Алваром?

— Ты поедешь в Каменицу? — прямо спросила я.

— А ты нет? — уточнил он, с тревогой вглядываясь в мое лицо. — Ты хочешь куда-то еще? Нет, мы можем, — тут же пошел он на попятный. — Куда скажешь можем, только немного с девочкой побудем. Я пообещал. И княжичу без меня пока никак. Алвар не может оставить монастырь, а Миролюб не может управляться с силой. Сама видишь. Ему нужно обвыкнуться, и я обещал при нем пока быть. Ты прости, я просто не подумал, что ты…

Я прикрыла его рот ладонью. Какая разница, куда ехать? К тому же здесь такие решения вправду принимает мужчина.

— Я поеду, куда ты скажешь.

Он облегченно выдохнул и поцеловал мою ладонь.

Сборы прошли быстро, и когда мы спустились к лодьям, оказалось, что обе лодьи, и Миролюба, и Алвара, готовы к отплытию. На лодье княжича суетилась новая команда, состоявшая из людей Грита, которых, как выяснилось, Миролюб нанял для того, чтобы добраться до дома. Меня немного волновало, насколько им можно доверять, но Миролюб явно был спокоен на этот счет, так что я не стала озвучивать свои переживания.

И если присутствие людей Грита стало для меня сюрпризом, то Альмире я почти не удивилась. Меня лишь немного замутило от неприятных предчувствий.

Альгидрас с Альмирой вновь о чем-то беседовали. Видно, не наговорились утром, когда провели на веранде добрый час, пока Алвар и Миролюб ходили на встречу с родичами старейшины.

Чтобы не мешать ни Альгидрасу, ни мужчинам, сновавшим туда-сюда, я отвела Гриту в сторонку и принялась заплетать ей косичку. Заплетала я кого-либо впервые в жизни, и получалось у меня пока не очень красиво, но я успокаивала себя тем, что, если мы едем в одну сторону, у меня будет время научиться.

Внезапно раздавшийся Димкин рев услышал, кажется, весь остров. Землю тряхнуло. Видно, вся выдержка Миролюба ушла на церемонию похорон. Отыскав взглядом сына, я успокоилась. Он ревел, сидя на коленях у Алвара, а тот что-то пытался ему втолковать, но, видимо, безуспешно. Альгидрас оставил Альмиру и попытался присоединиться к увещеваниям, но Димка заревел еще громче, и Алвар Альгидраса прогнал. Подойдя к нам, Альгидрас пояснил:

— Дима расстроился, что Алвар его бросает.

— А как Димка с огнем будет?

— Вран едет с нами. И еще пара савойцев. Алвар ему пока все равно не помощник.

— Почему?

— Его огонь увел пожар от острова вчера и выгорел. А Дима вернул ему огонь Сумирана. Так что Алвар сейчас сам как Дима. Ему нужно научиться жить с новым огнем, усмирять его, договариваться.

— Бедолага, — вздохнула я. — А что с Альтеем?

Альгидрас на миг обернулся к Альмире с Альтеем.

— На острове новые порядки. Не все поддерживали прошлого старейшину. Просто Грит был единственным, у кого хватало смелости выступать открыто. Альтею нельзя здесь оставаться.

— Понятно, — вздохнула я, прокручивая в голове варианты, при которых мне хватило бы терпения и мудрости смириться со второй семьей Альгидраса. Оптимальных вариантов не находилось.

— Я не могу забрать его, — произнес наконец Альгидрас, и я уставилась на него.

— В каком смысле?

— Альмира не хочет, чтобы он знал обо мне. Миролюб забирает Гриту по праву побратимства. А у меня на Альтея нет никаких прав.

— Но как тогда?..

— Алвар забирает его в учение. Он договорился об этом с родичами старейшины. Пройдут годы, все изменится. Не знаю, вернется ли он сюда или приедет туда, где будем мы…

Альгидрас вздохнул и взъерошил волосы. С одной стороны, я была рада, что мне не придется мириться с присутствием Альмиры, с другой — мне было жаль Альгидраса, который потерял сына, так его толком и не обретя.

Ну, а Алвар, готовый сделать так, как будет удобно брату Альгару… Кажется, в мире может измениться все, и только Алвар останется прежним.

— Надия, я хочу с тобой говорить, — послышался за моей спиной голос Альмиры. — Оставь нас одних, — попросила она Альгидраса, но тот не двинулся с места, — Альгидрас, я заслужила недоверие, я знаю, но прошу.

— Все в порядке, — сказала я, и Альгидрас, бросив на меня напряженный взгляд, отошел на несколько шагов и отвернулся к морю.

— Я знаю, ты не простишь меня, — начала Альмира, вглядываясь в мое лицо. Она выглядела красивой и уверенной в себе. — Я не прошу твоего прощения. Я прошу тебя любить его и подарить ему счастье.

Она на миг оглянулась на Альгидраса.

— Я буду, — ответила я.

— Мы — семья, — вдруг улыбнулась Альмира. — Ты, я, наши сыновья. Расстояния мало значат.

Я кивнула, признавая этот факт. Альгидрас не из тех мужчин, что способны отказаться от детей.

— Почему ты не сказала Альтею правду? — спросила я.

Альмира посмотрела на море.

— Порой правды лучше не знать. Альтей скорбит об отце сейчас, но он пойдет по жизни, зная, что он — сын правителя, — медленно произнесла Альмира, а потом вдруг повернулась ко мне и добавила: — Мне не повезло так как тебе, Надия. За мной не стоит сила, за меня не идут умирать. Я могу защитить себя лишь сама. Себя и сына. А он однажды защитит меня, ибо знает, сколько я сделала ради его спасения.