пол. Крови не было. Раны не было. На моей черной тунике не было порвано ни единого шва.

Я был совершенно невредим.

В глазах Кассандры блеснул страх. Слезы. Ее губы разошлись, и она задрожала, как потревоженный бурей лист.

Прежде чем она успела отстраниться, упасть или убежать, я обнял ее, потянув за руку, которая совсем недавно пыталась лишить меня жизни. Я заключил ее в объятия и крепко прижал к себе. На мгновение она попыталась вырваться, но я был неподвижен, как камень. Кассандра была как лед, непреклонная, совершенно застывшая.

Лед треснул. "Абба?" Маленькое слово, а столько значит.

"Это действительно я, Anaryan".

 

ГЛАВА 49

ПЕЧАТНЫЙ ГОРОД

Сверху город был похож на покрывало из белейшего снега, наброшенное на холмы. Его не было, когда Цезарь и сэр Грей показывали мне изображения этого места до нападения на Ганелон, и я догадался, что весь он - каждая башня и мощеная улица, каждая мостовая, витрина магазина и жилой комплекс - был возведен за несколько столетий, прошедших с тех пор.

Латарра, которую я видел - вернее, ожидал увидеть, - была местом, похожим на Рустам, городом затонувших кораблей, городом, поспешно объединенным разрозненными народами, стекавшимися под защиту монарха планеты. Он превратился в город первозданного порядка, мало чем отличающийся от Мейдуа с его белокаменными зданиями и мощеными улицами. Но там, где Мейдуа была городом из обычного камня, с мраморными фасадами дворцов, украшенными золотой чеканкой, здания этого чужого города были сделаны из камня машинного производства. Огромные кирпичи из известняка и чистого доломита подогнаны друг к другу, как блоки головоломки, вокруг скелетов из адаманта и стали, их края такие прямые и гладкие, что между ними не может пробиться ни мох, ни травинка.

И все же остатки старого города сохранились, и тут и там из-под этого города, покрытого белым снегом, черными скалами гор поднимались могучие грузовые суда. Еще больше приземленных космических кораблей окружало белый город по периметру, еще не разобранных и не переработанных - их адамантовые корпуса были собраны ради углерода, превращенного в известняк, из которого вырос новый город. Эти внешние районы, этот лабиринт приземленных кораблей, о котором говорил Лориан, и были тем лабиринтом, на месте которого был построен новый город Монарха.

А потом была Цитадель. На голографиях, которые Цезарь и сэр Грей показывали мне много лет назад, была изображена древняя крепостная громада на возвышении в центре Лабиринта, невысокий многобашенный дворец со стеклянными садами, башенками и выложенными шашечной плиткой площадями.

Этого дворца больше не было. На его месте возводилось грандиозное сооружение. Краны и гусеничные машины, конвейеры, погрузчики и сверлильные станки ярко-красного цвета сгрудились вокруг своих подопечных. Там, где когда-то стоял старый дворец, поднимался новый: терраса за террасой, ступенька за ступенькой, он возвышался, огромный зиккурат из адаманта и стали.

Я подумал об огромной крепости под замком Боросево, бронированный зиккурат - пирамиду без верхушки, на вершине которой возвышался дом графа Балиана Матаро.

Эта пирамида-зиккурат была во многом такой же, в стиле, который не был редкостью в норманских землях. Когда владыки мира не стремились защитить себя - как это было сделано на Беренике и Перфугиуме, - они строили такие крепости.

Дворец Калена Гарендота еще не был достроен.

Кален Гарендот.

Скоро я должен был встретиться с ним, с этой фигурой из современной легенды, с этим королем Внешних миров.

Кален, сын Аусара из дома Гарендотов. Монарх Латарры. Завоеватель Ашклама. Принц Монмары. Тот, кто объединил вокруг себя бесчисленные народы. Почти всю мою жизнь он был одним из маргиналов, не более чем дракон, обвившийся вокруг компаса в одном из углов карты.

Теперь же ему предстояло стать поразительно реальным.

* * *

Боевой клич труб прозвучал приветствием, озвучивая мелодию, которую я, должно быть, слышал, когда Лориан приземлился на Форуме. В открывшийся трап яйцевидного десантного корабля Лориана ворвался порыв прохладного воздуха.В городе стояла зима, но на этой низкой широте день был всего лишь прохладным. Мои распущенные волосы упали мне на лицо, а Селена, стоявшая рядом со мной, вздрогнула и вцепилась в мою руку.

"Все в порядке, - сказал я, искоса взглянув на нее. По ее просьбе люди Лориана нашли белое платье где-то в городской застройке "Туманного Странника". Ее волосы все еще оставались коротким каре, каким они стали после того, как она с горя обрезала их.

Смущенная, она протянула руку, чтобы разгладить этот алый ореол, искоса поглядывая на ряды Сопряженных, стоящих по стойке смирно между нами и рампой. "Со мной все в порядке, - сказала она, переключая внимание на Рамантану, Анназа и других ксенобитов, составлявших нашу свиту.

"Ты уверен, что мы можем доверять этим людям?" Спросила Кассандра, с подозрением наблюдая за первым дуновением ветра в этом новом мире.

"Моим людям, ты имеешь в виду?" спросил Лориан, появившись словно из ниоткуда между рядами своих подчиненных. Его малый рост снова обеспечил ему элемент неожиданности. "Доверяй мне только до тех пор, пока не сможешь кинуть меня, девочка". Он с размаху надел свою фуражку с коротким козырьком. "Имей в виду, я легче, чем кажусь". Подмигнув, он повернулся и спустился по трапу, который все еще опускался, когда он делал первые шаги, так что ему почти пришлось почти подпрыгивать, чтобы добраться до наружной посадочной площадки.

Аристид был совершенно спокоен, герой-победитель, вернувшийся домой. Это, как мне показалось, было странно, поскольку он вернулся отчасти побежденным.

Но я многое забыл о Лориане за годы, прошедшие с тех пор, как наши пути разошлись. Он был стратегом до мозга костей, а политика была всего лишь еще одним театром военных действий. Я смотрел, как он уходит, его серебристый хвост развевался позади, смотрел, как он двигался со всей энергией эвдорского балагура в спектакле, которым он в некотором смысле и был.

"Генерал-комендант Аристид!" - произнес глава принимающей стороны, высокое, худое существо в черной мантии с латарранским гербом. Сначала я принял его за одного из Возвышенных, настолько он был высок и тонок - настолько тонок, - что я знал: под шеей не осталось ни одного человеческого скелета. В этом он напоминал первого офицера Аматорре, но если лицо Аматорре оставалось лицом изможденного человека с орлиными чертами, то лицо Онейроса скрывалось за черной зеркальной маской.

"Мажордом Онейрос!" поприветствовал Лориан, положив трость на сгиб левой руки. Он резко отдал честь. "Я привез два подарка для Его Величества!"

Очевидно, ничуть не смутившись, возвышающийся Онейрос ответил: "Мы понимаем, что вы не