Сама.

На своих силах. То, что у людей занимало месяца, ей давалось буквально сразу. Как пример, в стадии десять ступеней, каждая ступень занимает у человека месяц, и итого уходило по десять месяцев на стадию. У неё это заняло буквально два-три месяца.

Ки была аномальной девчонкой. И она могла стать вполне опасной, стоило бы ей заиграться со своими силами и почувствовать власть. Понимала ли это Лунная Совунья, делая её ещё сильнее? Помогала осознавать, что важна не только сила, но и ответственность?

Мне бы очень хотелось, чтобы ответ был «да», иначе в мире появится вторая Люнь, но уже куда более опасная.

Что касается меня, я вообще не парился, очень медленно перебираясь со ступени на ступень. Даже не представляю, сколько бы у меня в действительности всё это заняло, если бы не помощь Янлин, которая лелеяла надежду, что я проникнусь и поддамся на все эти плюшки.

Когда у других ступень на этом уровне занимала около месяца, я брал её за две недели не в последнюю очередь благодаря Янлин. Поэтому уже через пять месяцев я был у барьера, который требовалось преодолеть. И это учитывая тот факт, что качался я относительно других хуже, гораздо хуже из-за своего чёрного начала.

Барьер я штурмовал уже с пилюлей бури, конкретно так занырнув в поток, где едва и не остался. Я пробыл там около трёх дней, но ощущения были такими, словно тонул и боролся за свою жизнь едва ли не лет десять.

Я бы описал ощущения в потоке, когда ты не можешь выбраться, как застрять в собственных снах, но без возможности проснуться самостоятельно. Когда во сне пытаешься убежать, но тебя тянет обратно или прижимает к земле. Когда пытаешься кричать, но из горла не вылетает ни звука.

— Ты слишком глубоко нырнул для своего уровня, — пояснила Люнь.

— И всё же у меня получилось… — пробормотал я. — Думал, там и останусь, если честно.

— Ты бы не смог там остаться. Твоя личность бы просто раскололась, и ты стал бы больным душой.

Иначе говоря, сумасшедшим.

Меня трясло, тело то и дело сковывали судороги, которые будто мышцы мне отрывали. Последствия проскока через барьер были на этот раз гораздо хуже, чем в прошлый. Казалось бы, ни мнимой смерти, ни иглоукалываний, простая пилюля и глюки, но этот способ мне показался самым худшим. По мне, нет страшнее вещи, чем затеряться в собственных глюках.

— Значит… можно тебя поздравить с уровнем Созревания, — улыбнулась она.

— Ага. А ещё с экзаменом через недельку-другую, — отозвался я.

Третий уровень. Уровень Созревания. На этом уровне я мог вполне срубить дерево одним ударом, что и поспешил сделать. Встал напротив обычного по толщине ствола, после чего замер на мгновение, прислушиваясь к телу, и удар!

Лезвие срезало ствол как нефиг-нафиг. Было сопротивление, конечно, однако не такое, чтобы я не смог справиться.

И, глядя на то, как дерево с идеально ровным срубом падает на землю, я не знал, радоваться мне или расстраиваться. С одной стороны, столько достиг, а с другой…

— Теперь точно меня ждёт экзамен…

Сидя в стороне от главного стадиона, где будет проходить экзамен, я медленно и основательно перебинтовывал ладони тряпкой. После пожара на моём хорошем мече почти полностью обгорела рукоять, и теперь, когда потела ладонь, она безбожно по ней скользила. Не дай бог выскользнет ещё во время боя.

Рядом стояла Ки, с интересом наблюдая за мной.

Она нервничала, очень сильно, я видел это, стоило просто бросить взгляд на неё. Теребила ханьфу, переступала с ноги на ногу, облизывала губи и постоянно дёргано оглядывалась, будто боялась, что кто-то нападёт. Она хотела каждый раз что-то сказать, но только открывала рот, тут же его захлопывала, будто боялась меня отвлечь.

Да, это время, что я здесь провёл, не прошли для нас даром. Ки постоянно прибегала ко мне то посплетничать, то поиграть, то иной раз пожаловаться на Лунную Сову. Вот уж что грело мне душу, так это слушать, как Ки бурчит и дуется на своего мастера. И я как-то… привык к ней? Да, мне не всегда было с ней интересно, всё же разница в возрасте, не всегда хотелось с ней играть, иногда и вовсе хотелось прогнать, но тем не менее я ей был рад.

— Волнуешься? — наконец спросила она.

— Глупый вопрос, — отозвался я. — Все волнуются.

— Ты выглядишь очень спокойным.

— Просто не показываю, насколько мне сейчас страхово.

— И всё равно не видно. А вот когда я боюсь, это сразу видно: у меня руки трясутся, — обжаловалась Ки, глядя на ладони. — Прямо трясутся, что даже меч роняю и начинаю спотыкаться. Лунная Сова говорит, что это пройдёт, но это не рпоходит и я всё равно боюсь очень сильно. А однажды я описалась от страха.

Меня иногда удивляло, с какой искренностью Ки рассказывает о подобных вещах.

— Все мы были детьми, Ки, даже Лунная Сова. И будь уверена, она так же пугалась всего, как и ты. И наверняка так же писалась. В конечном итоге, важно не это ведь, верно?

— А что важно? — спросила она, глядя на меня большими любопытными глазами.

— То, будешь ли ты несмотря на страх идти дальше. Бояться и делать.

— Лунная Сова говорит, что бояться стыдно.

— Лунная Сова ошибается. Смелый человек не тот, кто не боится, а тот, кто идёт наперекор своему страху и делает то, что должен. Поэтому бойся. Бойся и делай.

— Я стараюсь, — вздохнула она, косо посмотрев на стадион. — Лунная Сова говорит, что люди иногда погибают на экзамене. Ты не боишься, что тебя тоже убьют?

— Боюсь, — честно признался я.

— А что будет, если ты погибнешь?

Э-э-э… я даже не знаю, что ответить на такое. Что будет, если меня убьют? Нет, реально, а что будет? Ну… я буду мёртв, нет?

— По мне что не прилетит, толку как по полену розгами будет. Так что я не умру.

— Лунная Сова говорит, что тебе сложно придётся, — негромко сообщила Ки, подошла ко мне ближе, обняла и уткнулась лицом в живот. — Не умирай, хорошо? А то мне совсем одиноко будет.

— Не умру.

— А если умрёшь? — всё равно пытала меня этим вопросом мелкая.

— Ну… тогда мы увидимся с тобой в другой жизни. Когда будем кошками, — пригладил я её волосы на макушке. — Договорились?

— Кошками? — удивилась она, подняв на меня большие вопросительные глаза, даже забыв на мгновение про экзамен.

— Ага. Знаешь, такими длинными, красивыми и с кисточками на ушах. И с пушистыми-пушистыми хвостами.

— Как у Зу-Зу?

— Как у Зу-Зу.

Немного странное имя для енота, но не мне её учить. Если хочет звать её Зу-Зу, пусть зовёт. Да, Ки ещё ребёнок. Пусть иногда в ней пробивается что-то пугающе холодное и жёсткое, но гораздо чаще она как фейерверк, который вспыхивает искрами, а потом устаёт и затухает.