13 лет… Когда я сказала ему о том, что Маяковский и я полюбили друг друга, все мы решили никогда не расставаться… мы прожили нашу жизнь, и духовно, и большей частью территориально, вместе“. Всю эту галиматью состряпали такие молодчики, как Катанян, Пицкель, Розенблюм, Февральский, под редакцией Виноградова, Зильберштейна, Макашина и Храпченко». Пикантность ситуации очевидно придаёт и то, что все участники процесса, за редким исключением, обладали «говорящими» фамилиями, позволяющими любому без особого труда определить их национальность. Сионистский заговор и здесь показал свою «звериную личину». Мысли о «губительном влиянии» на Владимира Маяковского еврейского окружения уже давно «бродили по коридорам» в большом сером здании на Старой площади. Борьбу с сионистами возглавил помощник секретаря ЦК КПСС по идеологии М. А. Суслова — Владимир Воронцов.

31 марта 1959 года Комиссия ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и международных партийных связей принимает совершенно секретное постановление:

«1. Отметить, что Отделение языка и литературы Академии наук СССР допустило грубую ошибку, выпустив 20-тысячным тиражом 65 том „Литературного наследства“ — „Новое о Маяковском“.

В книге содержатся материалы, искажающие облик выдающегося советского поэта; опубликована переписка, носящая сугубо личный, интимный характер, не представляющая научного интереса. Ряд других материалов, тенденциозно подобранных в книге, дают неверное представление о поэте, якобы находившемся в разладе с советской действительностью, что перекликается с клеветническими измышлениями зарубежных ревизионистов о Маяковском. Реакционная зарубежная пресса использует книгу „Новое о Маяковском“ в целях антисоветской пропаганды. Содержание книги вызвало возмущение советской общественности. Руководство Отделением литературы и языка Академии наук СССР (тт. Виноградов и Храпченко) передоверило подготовку тома „Литературного наследства“, посвященного В. Маяковскому, лицам, политически незрелым, некомпетентным в вопросах советской литературы.

2. Указать заместителю академика-секретаря Отделения языка и литературы Академии наук СССР т. Храпченко М. Б. на безответственное отношение, проявленное с его стороны к выпуску книги „Новое о Маяковском“.

3. Обязать Президиум Академии наук СССР (т. Несмеянова) принять необходимые меры по улучшению работы в области литературоведения, в особенности советского периода; укрепить состав редакции „Литературного наследства“ квалифицированными работниками.

4. Поручить редакции журнала „Коммунист“ (т. Константинову) опубликовать статью о состоянии работы по литературоведению, обратив в ней особое внимание на критику неверных тенденций в изучении творчества В. Маяковского» (ЦХСД. Ф. 11. Оп. Д. 33. Л. 39–40).

Согласно записке Отделов ЦК КПСС от 9 марта 1959 года, авторами которой были Л. Ильичёв и Д. Поликарпов, партийная номенклатура сочла выход 65-го тома «грубой политической ошибкой» и рекомендовала «укрепить состав редакции „Литературного наследства“, отстранив от работы И. Зильберштейна, как „недобросовестного литературоведа“». Главному редактору журнала «Коммунист» Ф. В. Константинову было поставлено на вид отсутствие критической реакции редколлегии на неудовлетворительное состояние современного литературоведения, которая должна была появиться после постановления ЦК.

Решение принято практически «расстрельное», ещё несколько лет назад редакция «ЛН» смогла бы в следующий раз собраться в полном составе только за колючей проволокой, тем более что Секретариат ЦК уже обращал внимание на аналогичную ситуацию в Молотовском издательстве, практически с теми же участниками — то есть выводы товарищами сделаны не были.

Возможно, репрессивный каток докатился бы до них и в этот раз, но Лили Юрьевна всегда успевала вовремя задействовать свои внушительные знакомства и родственные связи. Для партийного руководства, как говорится, «пришла беда, откуда не ждали…» По настойчивой просьбе Брик Луи Арагон, который, напомним, только что одним из первых получил Международную Ленинскую премию «За укрепление мира между народами» (25 000 рублей), как всегда неожиданно, вступился за опальное издание.

Л. Арагон, имевший безупречную писательскую репутацию и международный авторитет, пригласил к себе «на разговор» спецкора «Правды» в Париже Ю. А. Жукова[174] и довольно эмоционально, если не сказать грубо, высказался по поводу попыток закрыть академическое издание, которое пользуется заслуженным уважением за рубежом, после чего прямо заявил, что западная пресса обязательно постарается превратить эту историю во второе «дело Пастернака».

Эльза Триоле, Лили Брик, Луи Арагон в Париже.

Фото Егоров В. В. 1960 г. ГММ

Письмо Ю. Жукова в ЦК КПСС от 5 мая 1959 года проясняет этот эпизод во всех подробностях:

«4 мая в беседе со мной Луи Арагон в нервной и раздражительной форме поставил вопрос о публикующихся в советской печати критических статьях по поводу сборника „Литературное наследство“, посвящённых памяти Маяковского… Придя в возбуждённое состояние, Арагон заговорил о том, что „есть границы всему“ и что он „не сможет остаться нейтральным“, если буржуазная пресса подхватит историю со сборником „Литературное наследство“ и сделает из неё „второе дело Пастернака“. „Я, — сказал он, — должен буду в этом случае занять определённую позицию, и я заранее говорю, что я должен буду выступить в защиту публикации писем Маяковского к Л. Брик“… Он сказал, что уже сейчас американские и английские корреспонденты буквально атакуют по телефону Л. Брик, причём она „всячески скрывается от них“… Далее Арагон коснулся вопроса об отстранении Зильберштейна от руководства сборником „Литературное наследство“. Он заявил, что Зильберштейн руководит этими публикациями уже 20 лет и что за это время он с очень небольшой группой людей и с очень маленькими материальными средствами сумел выпустить 67 томов „Литературного наследства“». Жуков не менее эмоционально посоветовал «большому другу СССР» не лезть во внутренние издательские дела Советского Союза, а к своему докладу в ЦК КПСС в качестве примера приложил перевод статьи К.-С. Кароль «Неожиданный удар для русских. Посмертный том о Маяковском волнует Москву, скелеты выходят из семейного шкафа» из популярной французской газеты «Экспресс» за 12 февраля 1959 года, а также рекомендовал ответственным товарищам не особо акцентировать внимание в этом вопросе на персоне Л. Ю. Брик (ЦХСД. Ф. 11. Оп. 1. Д. 350).

30 апреля 1959 года консультант Отдела культуры ЦК КПСС по литературе Франции О. П. Граевская повстречалась в гостинице «Москва» с Луи Арагоном и Эльзой Триоле, специально приехавшими в советскую столицу, по их же просьбе. По итогам состоявшейся беседы она направила докладную записку заместителю председателя иностранной комиссии СП СССР Е. С. Романовой:

30 апреля в 9 час. утра мне позвонила домой Эльза Триоле и сказала, что Арагон хочет меня видеть и поговорить о делах. Условились на 12 час. дня. Беседа происходила у них в номере в гостинице «Москва». Основная тема беседы была — история тома «Литературного наследства» «Новое о Маяковском». Арагон и Триоле всячески доказывали необоснованность выступлений советской критики против публикации ряда материалов этого тома, в частности переписки В. Маяковского с Л. Брик, всё время подчёркивая, что Л. Брик доведена до такого состояния, когда не исключена возможность самоубийства. Арагон несколько раз повторил, что не стал бы касаться этого вопроса, если бы ему не стало известно о предстоящем выступлении по этому поводу журнала «Коммунист». Он сказал: «Я молчал до сих пор,