— Она клятвопреступница! — возмущенно воскликнул принц. — Она поклялась служить Богам и отказаться от мирских соблазнов, но вышла замуж. Ее брак будет признан недействительным, а дети — незаконнорожденными.

Тут она все же не сдержала хриплого вздоха, но лишь прикрыла глаза и стиснула сильнее челюсти.

— Разве можно назвать это клятвой, если слова ее были выбиты насильно? И вообще, это только между леди Маффир... Макрис и Богами, — продолжила я отыгрывать роль «доброго полицейского», за что заслужила от преступницы пренебрежительно-насмешливый взгляд. — Она всего лишь стала жертвой подлости покойного герцога Викторфа, — горячо возразила я.

— Она убийца! — принц Джозеф с силой ударил кулаком по столу, от чего чернильница подпрыгнула и лишь чудом не опрокинулась. — Она убила послушницу, чтобы сбежать из монастыря и заполучить ее имя и деньги.

— Может, это была случайность... — пролепетала я.

— Да, — впервые заговорила леди Макрис, — я не желала ее смерти.

Мы с принцем замерли, добившись, наконец, реакции от преступницы. Дальше нам предстояло подталкивать ее к продолжению рассказа, втереться в доверие и, сличая показания с ее сыном, возможно, устроить очную ставку, чтобы узнать истину.

Глава 165

Матильда

В осенних свадьбах есть что-то очаровательное: чистое серо-голубое небо, яркие красно-рыже-золотистые кроны деревьев, последние осенние цветы, разноцветный ковер листьев на подъездных дорожках к дому. Как вдове мне не положено было платье чисто белого цвета, и я выбрала оттенок кремового шелка с золотистыми бликами, тем более, что в тканях у нас теперь не было недостатка.

Господин Макнафер на очной ставке со своей дражайшей матушкой признался в убийстве своего отца, предыдущего герцога Викторфа и его сына. Именно на деньги, что те везли в столицу, чтобы оплатить налоги и закупить необходимое, Макнафер и начал создавать свое благосостояние. А леди Маффир призналась, что, возможно, Максимилиан Викторф и не был его отцом. Молодая была, не нагулялась еще, не то от жениха понесла, не то от конюха. Но в любом случае она обвиняла «глупого мальчишку» в том, что тот по своей несдержанности испортил себе жизнь. Она ведь все устроила: убедила родителей любовника, что внук их, те оплатили его образование. Правда, дед и бабушка были убеждены, что, имея образование, молодой человек сможет позаботиться о себе самостоятельно, как сделал тот же Грегори. А Макнафер решил, что ему этого мало, долго работать и постепенно растить бизнес — слишком сложно. Нескольких морских походов оказалось достаточно, чтобы понять, что легких денег там нет. Разузнать, когда предполагаемые родственники повезут деньги в столицу, убить обоих, ограбить и поджечь корабль, чтобы замести следы, было куда проще и эффективнее.

Новое морское путешествие помогло скрыть последствия и отмыть деньги, но богатства Макнаферу было мало, ему нужен был титул, причем здесь и сейчас. Лучше, конечно, герцогский, но и титул маркиза мог сойти. Матушка, конечно, ему во всем помогала и подсказывала, но мое появление спутало преступникам все карты, мешало всем планам. Отношения леди Маффир с Зоуи начали ухудшаться, подстава с порванным платьем не обернулась грандиозным скандалом, да и само платье, которое должно было сделать Зоуи на первом балу бледной молью, удалось исправить. Все шло не по плану, все не так, и в каждом пункте мать и сын винили друг друга. Оставалось только записывать да подзуживать обоих. Ведь между ними не было главного — доверия и благодарности, были только списки претензий и манипуляции.

Макнафер, поняв, что ему не выкрутиться после известия о том, что он убил герцога Максимилиана Викторфа, сдал матушку, рассказав, что деньги и ценности от финансовой пирамиды та спрятала в старом доме своих родных родителей, в тайнике в подвале. Думала оставить состояние младшим детям? О, нет, такого он не мог допустить, их он ненавидел также, как наследника своего отца, да и как всех, кто по рождению стоял выше него. И, хотя я понимала его обиду на социальное неравенство, то, до какой лютой ненависти ко всем и всему довело это чувство этого молодого симпатичного и, безусловно, умного и талантливого человека, ужасало. Он мог бы добиться всего сам, мог бы пойти по пути Грегори и своим трудом получить, если не все, то многое, но он хотел всего здесь и сейчас, немедленно, по праву обиженного мальчишки, брошенного матерью. Хотя на деле-то у него было куда больше возможностей, чем у детей, которых реально бросали, но ему всего было мало.

Леди Маффир тоже от него недалеко ушла — проклинала сына и обзывала его ошибкой молодости, которая ей всю жизнь испоганила. После пребывания в монастыре она поумнела и присмирела, но и у нее были свои амбиции, поэтому, услышав от сына о финансовых пирамидах, она решила воплотить похожую в своем королевстве, подставив «родственника». Маркиза она давно недолюбливала и подставила недрогнувшей рукой, манипулируя их «родственной связью». Конкретного ответа от нее добиться не удалось, но по оговоркам я поняла, что именно леди Маффир и отравила матушку Зоуи, которая имела глупость как-то между делом сказать, что совсем не узнает свою дальнюю родственницу, будто бы в юности та была другой. Тогда тему замяли, сославшись на давность лет и то, что люди меняются, но на всякий случай... вот и к ее мужу леди Маффир старалась все еще держаться поближе на всякий случай, вдруг перед смертью его супруга проговорилась. А тот и рад был продолжать общаться с, пусть и не очень родовитой, но состоятельной родней. Думал, что когда-нибудь получит от этого пользу, и в желание родственницы его обогатить поверил сразу и без сомнений — кажется, как смеялась леди Маффир, дурак был уверен, что она в него тайно влюблена.

Жаль было младших детей леди Маффир, эта история сильно ударила по их репутации. Ее супруг был безутешен, тем более, что он ничего не знал. В его голове их любовная история выглядела как романтическое приключения, в котором он спас юную аристократку из рук ужасных родственников, которые пытались запереть ее в монастыре. Он звал жену «моей горлинкой» и до последнего не мог поверить, что она способна на какие-то подлости. Их старшая дочь, не дожидаясь реакции от жениха, отправила тому кольцо и письмо с извинениями и сообщением о разрыве помолвки, дополнив, что не хочет обременять его необходимостью писать