— Я люблю тебя, Ханочка, — ласково сказала она, — никогда не забывай об этом, хорошо?

На секунду малышка остановилась и, приложив маленькие ручки к щекам Марины, поцеловала ее. Ее иссиня-черные глаза торжественно смотрели на нее.

— Я тоже тебя люблю, мамуля. — Она засмеялась и вырвалась на свободу.

«Очень мило», — подумал Бахир, наблюдая за сценой в боковое зеркало, понимая — все это разыграно для него и все это неискренне.

Что Марина могла знать о любви? Она такая же непостоянная и переменчивая, как ветер в пустыне, — меняет свое направление абсолютно без причины, от одного мужчины к другому.

Нет, она ничего не знает о любви!

Когда машина начала подниматься в гору, Шакир и Хана с восторгом наблюдали, как табун горных козлов бросился врассыпную. Перед ними открылся вид на очень привлекательный оазис, в котором находился лагерь, состоявший из большого количества палаток.

— Ух ты! Ты здесь живешь? — раздался голос Шакира с заднего сиденья.

— Нет, — ответил Бахир. — Мы переезжали с места на место. Но этот лагерь совсем недалеко от того места, где мы останавливались.

Туда он точно не поедет, потому что теперь это место превратилось в заброшенную часть пустыни. Там витало множество воспоминаний и печальный ветер разносил плач множества потерянных душ…

— Твоя семья здесь? — озабоченно спросила Марина.

Бахир обернулся и увидел наполненный страхом взгляд, пальцы Марины нервно теребили кулон на шее. Боится, что они заметят семейное сходство и выпустят кота из мешка раньше, чем Шакир будет готов узнать правду о своем отце? Или вдруг они похитят у нее Шакира и оставят здесь навсегда?

Она может не беспокоиться. В лагере были только те люди, которых пригласил его старый друг Ахаб, чтобы организовать их пребывание. Люди из оставшегося племени, которые умудрялись жить простой жизнью бедуинов, несмотря на зов современного мира.

Простая жизнь бедуинов… То, от чего он отвернулся сам.

— Нет. Они не здесь. — Бахир смотрел, как с ее выразительного лица ушло напряжение.

Какой замечательный профиль! Темные, обрамленные густыми ресницами глаза, пухлые, грешные губки. Почему Марина так красива?

Он отвернулся, не зная, как ответить на свой же вопрос.

Когда они приблизились к лагерю, там началась суета. Не такая сумасшедшая суета, как в Нью-Йорке, и не такая оживленная, как в Монте-Карло. Это была суета бедуинов, где каждое движение имело свое назначение и было почти поэтическим. Одетые в длинные одежды фигуры ритмично сновали через пески и собирались около своего автомобиля. Ими управлял очень старый человек.

«Ахаб», — понял Бахир с удивлением и остановил автомобиль.

У Ахаба больше не было той горделивой осанки, он стал хилым и осунувшимся, лицо сморщилось от старости, а волосы стали белее песка. И это опять заставило Бахира задуматься, как давно он не приезжал на свою родину. Долгие годы отсутствия, которые даже невозможно было сосчитать…

— Ахаб, — сказал он, выходя из машины и вдыхая родной воздух, пропитанный запахом трав и жареного мяса. Воздух, который всколыхнул воспоминания, прежде чем он обнял костлявое тело своего старого друга. — Как я рад тебя видеть!

— Ты приехал, — сказал старик, и из его глаз покатились слезы. — Наконец-то ты вернулся домой.

Какое-то тяжелое чувство внутри мучило Бахира, накатывало на него волнами.

В этот момент Марина и Катриона помогали детям выйти из машины, а Ахаб, улыбаясь, глядел на них сквозь слезы радости.

— Добро пожаловать, — произнес он, после того как Бахир представил их. Взгляд Ахаба задержался на Шакире чуть дольше, и это сразу подсказало Бахиру — старик сразу же увидел сходство малыша с ним. — В вашу честь готовится большой праздник, но сначала я покажу вам ваши шатры, а потом мы спокойно сядем и выпьем чаю.

Хана и Шакир визжали от восторга, когда вошли в шатер, в котором им предстояло жить. Низкие кровати были усыпаны пестрыми подушками, пол покрыт ковром с изображением детской карты лагеря, на которой нашлось место и шатрам, и людям, и верблюдам.

Марина хотела сама завизжать, как маленькая девочка, когда увидела, что за шатер был предоставлен ей. На стенах шелковые гобелены, на полу мягчайшие ковры, на прикроватных деревянных столиках бронзовые лампы. А кровать? Это взрослый вариант мечты каждой маленькой девочки! Декорированная роскошными тканями в сочных красках, окруженная прозрачным балдахином. Кровать, подходящая для гарема и слишком большая для одной…

Она задумалась: «Как это, должно быть, замечательно — проснуться в такой кровати, в шатре бедуинов посреди пустыни, в объятиях любовника-бедуина после неописуемой ночи любви».

Детишки вихрем ворвались к ней и с удовольствием начали исследовать каждый предмет. Шакир издал возглас радости, когда увидел ее кровать, и с разбегу нырнул в щель между шторами балдахина. За ним с ликованием последовала Хана, которая отчаянно старалась завершить свой прыжок, бесплодно болтая маленькими ножками.

Засмеявшись, Марина подхватила визжащую девочку и прыгнула на кровать рядом с Шакиром. Дети прижались к маме, и какое-то время они так и лежали, обнявшись и переводя дух.

«Нет, — подумала Марина, поцеловав детей и уткнувшись носом в их волосы. — Такая большая кровать совсем не бесполезна в нашем случае».

А потом они отправились осматривать лагерь. Дети весело бегали от одного шатра к другому, а за ними следовала гурьба местных ребятишек.

Но больше всего их очаровали животные: верблюды и лошади, которые были теперь скорее развлечением, а не транспортом, и стадо местных черных коз с маленькими козлятами. Хана была в таком восторге от козлят, что ее просто невозможно было оттащить от них.

Вскоре Ахаб торжественно поприветствовал их на чайной церемонии, вручая каждому из гостей по чашке чая, что означало предложение искренней дружбы. Особая честь была оказана детям. Ахаб надел на обоих по цепочке с кулоном в виде глаза.

— Что это? — шепотом спросила она у Бахира.

— Амулет, — сдавленно ответил тот, не веря своим глазам. — Он призван отгонять от них злых духов и оберегать.

Малыши приняли подарки со всей торжественностью, которую предполагала данная церемония. Как только официальная часть была закончена, Хана и Шакир сразу же вернулись к своим играм с другими ребятишками.

День плавно перетек в вечер, и они собрались вокруг костра под вечерним небом. Три музыканта наигрывали мелодии на струнных инструментах и отбивали такт в барабаны. Начался пир: бесконечное количество мясных блюд с пряностями, жареные овощи, на десерт лукум с запахом розы в сочетании с густым сладким кофе.

«Идеальный вечер», — подумала Марина, наблюдая, как ее дети обзаводятся новыми друзьями и весело с ними играют. В воздухе стоял запах дыма от костра, а песни, казалось, заполняют все пространство вокруг.