– Вот святая же закавыка, – пробормотал я, передав всю эту информацию Мордекаю. – Тот, кто назвал всё это «Железным клубком», не шутки шутил. У меня уже голова гудит. Ненавижу математику.

– Я сама не поклонница математики, – поддержала меня Катя.

Она рассматривала карту, но я уже знал, что на её карте имелась только восьмёрка да единственная точка, означавшая стацию, на который мы в тот момент находились.

Оттуда мы прошли на платформу жёлтой линии. Там карта была точно такая же, как на красной линии. Номера транзитных станций те же, хотя сама линия имела другую форму: напоминала перевёрнутый рыболовный крючок колоссального размера.

Когда я смотрел на карту, к станции подошёл поезд. В нём ехали монстры. Их было не так много, как на красной линии, но достаточно, чтобы мне не захотелось поспешить им навстречу.

Поезд плавно остановился, дверь открылась, и в её проёме показалось приземистое существо с серой кожей, вовсе без шеи, с акульей пастью и с чёрными бусинками на месте глаз. Сверху существо было покрыто чёрными маслянистыми патлами. Рост его составлял примерно метр сорок, оно покачивалось на похожих на зубочистки ножках, откровенно не готовых поддерживать массивный свиноподобный корпус. В одной руке оно держало деревянную дубину, утыканную гвоздями. И оно обратило в нашу сторону нечленораздельный вой.

Пещерный недоумок Мадж. Уровень 19

В иерархии Пещерных маджей этот недоумок достиг самой высокой степени, какая только доступна простецу. Говорят, эти нелепые и боевитые создания когда-то были нацией звёздных странников, но потом что-то заставило их деградировать, вернуться в каменный век. Может быть, причиной были реалити-шоу в телевизоре. Не дайте этим тонконогикам провести вас. Когда дело доходит до сумасбродств, они способны действовать чертовски проворно.

В вагоне находились четыре таких существа. Оглядев длинную платформу, я увидел, что из окон других вагонов торчали такие же, сверкали крохотными глазками. Кроме них, я заметил и другой вид монстров. Человеческого роста, с рыжими гривами, змеевидные. Как индийские наги с львиными головами. Они были слишком далеко, поэтому мы не получили описания.

Пончик ударила Пещерного маджа парочкой Магических ракет, и он свалился мёртвым как раз в тот момент, когда створки дверей вагона начали съезжаться.

– Хе-ге! – воскликнул я, видя, что поезд отвалил от платформы. – Не могу поверить, что у нас получается! Мы их бьём, а они нас – не могут.

– Дождёмся следующего поезда и ещё стрельнём! – подхватила Пончик.

– Друзья мои, – заговорила Катя, когда мы уже настроились на ожидание следующего поезда, – я только что рассказала Хекле о том, что у нас делается. Оказывается, она и все остальные занимались тем же самым всё утро и набрали кучу опыта. Она подозревает, что тут используется баг. Этих чуд можно вытаскивать на платформу – это их тоже убивает. – Она пожала плечами. – Хекла ещё говорит, что все монстры высаживаются через каждые пять этажей. Если высадиться вслед за ними, этажи поведут себя как система пещер. Она пока не изучала подробности, но предполагает, что туннели, возможно, уводят назад, к четырём предыдущим платформам. По её мнению, монстры бесконечно ездят по кругу.

Что-то потустороннее мне послышалось в этом предположении.

– Скажите ей, что мы проверим её гипотезу. И ещё расскажите ей, что Мордекай составляет свою карту. Пусть она соберёт всю возможную информацию о маршрутах, пусть опросит всех, с кем она на связи. Попросите её, чтобы она передавала вам всё, что ей станет известно, с тем, чтобы вы передавали сведения дальше. Я очень надеюсь, что завтра к этому часу нам будет больше известно об этом месте.

* * *

Ещё несколько часов мы куковали на платформе и совершали массовые убийства прибывающих мобов. Поезда подходили через каждые восемь-десять минут. И прибывали на них монстры всё тех же двух сортов. Недоумки (это мы начали так их называть) и Шоковые чавки, которые в описаниях характеризовались как «малые наги с врождёнными дефектами».

Эти змеевидные существа могли бить электрическими разрядами, но им требовалось время, чтобы войти в тонус, и если вовремя им звездануть, они уже не нападут. Хотя вообще-то о них нечего было и говорить, если мы, находясь на платформе, были вне их досягаемости, и физической, и магической. При приближении поезда каждый из нашей четвёрки занимал свою позицию. Я резал кулаком. Монго хватал зубами. Катя совершенствовалась во владении топором. Пончик чередовала Магические ракеты с когтями – с последним видом оружия ей пока недоставало опыта.

Монстрам нечего было противопоставить. Однако, как я и подозревал с самого начала, опыт приходил медленно. К тому же у нас не было возможности забирать в лут трупы, не вытаскивая их на платформу. Если же мы их вытаскивали, то у нас не прибавлялось опыта. Несколько раз мы всё-таки попытались завладеть трупами монстров обоих типов. Недоумки роняли свои дубины и немногочисленные монеты. Один потерял свою печень, которая была оприходована нами как алхимический материал. Я убрал её в инвентарь. По всей видимости, добыча, которую мы могли собрать, не представляла ценности.

Дело закончилось тем, что мы всё-таки решили оторвать зады от платформы и запрыгнуть на поезд сверху. У меня было желание познакомиться с устройством двигателя, поэтому мы дошли до самого края платформы. Мне было известно, что обычно машинист подземки (если он вообще есть) помещается в компактной кабине в головном вагоне. Но в этих поездах первые вагоны представляли собой твердые, сплошные металлические чушки. Первый вагон даже останавливался не у платформы. Он слегка выдвигался за её край, и у дальнего конца платформы оказывался вагон номер два. Так что мы расположились у дальней стенки в том месте, у которого должен был встать вагон два.

У каждого вагона двери имелись по обе стороны. Мы встали так, чтобы быть около двух дверей, ближайших к локомотиву. Очередной поезд заскрипел тормозами. В этом крайнем вагоне случились всего две Шоковые чавки, и мы с Пончиком мгновенно вырубили их, как только двери раскрылись. Пончик ударила Магической ракетой, я втянулся в вагон и нанёс гривастой змее два вышибающих удара в рыло; она немедленно сдохла. Мы вошли в вагон, двери закрылись сразу же за нами, и наш путь начался.

Я осмотрелся. Этот вагон принадлежал поезду жёлтой линии. Вагон почти такой же, как то, что мы видели на красной линии, только надписи в нём были на английском языке, не на русском. Сиденья с обеих сторон были развёрнуты к середине вагона, как и в русском поезде, но сиденья не коричневые, а синие. Порядок расстановки вертикальных поручней отличался, и проход