– Да ну что с тобой такое? – дернула её за рукав неугомонная Луиза. – Ты опять меня не слушаешь.

– Да-да, прости. Что ты говорила?

– Я спрашивала тебя про графа Кинберга и эту страшилищу, прости меня боженька, мисс Кроун. Она даже танцует так, будто пытается удержаться на полу с разлитым маслом.

Элен искренне рассмеялась, оценив точность сравнения. Подруга подхватила её смех.

– Если бы не граф, она бы распласталась прямо у всех на глазах.

Отсмеявшись, Луиза поинтересовалась мнением Элен, зачем мисс Кроун сдалась Кинбергу.

– Не знаю, – честно призналась девушка, – может, она знает про него какую-нибудь страшную тайну?

– Страшнее, чем она сама? – округлила глаза мисс Марли, но заслышав первые ноты новой мелодии, убежала, сказав на прощание Элен, что обещала второй танец какому-то симпатичному маркизу.

Проводив её взглядом, девушка попыталась найти глазами барона Николса, но среди мужчин его не было.

– Мисс Анески, – вдруг раздалось позади неё. – Позвольте вам доказать, что я хорошо веду своих партнёрш в танце.

Уже оборачиваясь, Элен знала, что увидит графа Эдварда Кинберга.

– Ну что вы, я нисколько в этом не сомневаюсь. Честно говоря, вечер был длинный и я немного утомилась.

– Правда? – приподнял бровь Кинберг, – А может, вы просто боитесь оказаться в моих объятьях?

Элен вспыхнула, но заставила взять себя в руки.

– Вы не выглядите страшным, граф, с чего бы мне бояться?

Эдвард многообещающе улыбнулся и протянул руку.

– Тогда окунитесь в блаженство.

Словно под гипнозом от его взгляда Элен подала руку и послушно пошла, ведомая самым желанным мужчиной.

Пока они становились в круг танцующих, и Эдвард обхватывал её талию, прижимая к себе чуть сильнее, чем требовалось, девушка проклинала себя за дрожащие колени и одновременно радовалась, что вуаль скрывает лихорадочный румянец, который наверняка залил всё лицо до самых корней волос. Мужчина был так близко, что казалось, лишь тонкая ткань разделяет их лица. Элен старалась дышать через раз, но как назло, вздохи выходили глубокими и чувственными. Эдвард, конечно, это заметил, судя по насмешливой улыбке, не сходящей с его губ.

– Похоже, танец приносит вам просто сказочное удовольствие, – поддел её Кинберг.

– Туфли жмут, – невпопад ляпнула Элен, запоздало понимая, что её трепетное дыхание сложно отнести к дискомфорту от неудобной обуви.

Граф наклонился почти к самому уху и произнёс:

– Только пожелайте, и я отнесу вас на руках куда угодно.

«Ага, в свою постель», – пронеслось в голове девушки, но вслух она сказала:

– Не стоит беспокоиться, я справлюсь.

Понимая, что выдает себя с головой, Элен сосредоточилась на танце. Отсчитывая про себя такт, ей удалось восстановить дыхание и прояснить сознание. С минуту они танцевали молча, а затем граф завел непринужденный разговор, будто и не было всех этих пленительных улыбок и многозначительных взглядов.

– Куда же делся ваш кавалер, мисс Анески? Ему так нравилось танцевать с вами.

– Не могу знать. Мне кажется, он плохо себя почувствовал.

– Барону Николсу надо чаще бывать с женщинами.

Элен вспомнила слова Кинберга:

– Граф, а что вы имели в виду, когда сказали, что не понимаете предпочтений барона?

– Да так… ничего особенного, – ушёл от ответа Эдвард. – Похоже, вы сдружились с мисс Марли?

– Может быть…, – пожала плечами Элен. – Луиза мне симпатична, она кажется хорошей девушкой.

– Именно, что кажется… Будьте осторожны, мисс Анески, эта женщина коварна.

– Вы так думаете, граф?

– Поверьте, я знаю.

– Похоже, вы знаете всех здешних женщин, – съязвила Элен.

– Вы ревнуете? – снова улыбнулся Кинберг, и девушка поспешно опустила глаза, чтобы не поддаваться дьявольскому очарованию графа.

– С чего бы? Мы ведь с вами едва знакомы.

– Так надо это исправить, – Эдвард перешёл на интимный шепот. – Мисс Анески, неужели вам не любопытно, почему женщины от меня без ума?

Элен потеряла бы голову от его горячего дыхания, если бы не убийственное самодовольство мужчины.

– Прошу прощения за прямоту, граф, но мне кажется, вы слишком переоцениваете свою неотразимость.

Девушка с удовлетворением заметила, что на секунду Кинберг сбился с такта.

– Я не в вашем вкусе? Вам больше по душе сероглазые блондины?

– Дело вовсе не во внешности, но если вы намекаете на барона Николса, то меня в нем привлекает учтивость и достоинство, уважение к другим людям, галантность…

С перечислением всё больших достоинств Николса, Элен видела, как застывает улыбка Эдварда, делая его лицо похожим на маску. Похоже, Кинберг уже испытывал антипатию к барону, и Элен замолчала, не желая больше расстраивать графа.

– Жаль, мисс Анески, но вы видите лишь внешний лоск, не утруждаясь заглянуть внутрь человека. Мисс Марли и барон Николс не те люди, которым стоит доверять, – серьезно сказал Эдвард, а затем прибавил. – Я вижу, моё общество вам в тягость, позвольте я отведу вас на место.

Не дожидаясь ответа, он повёл Элен из круга.

– Но танец ещё не закончился, – попыталась возразить девушка.

– У вас жмут туфли. Я не хочу причинять вам лишних страданий.

Элен закусила губу, понимая, что своими словами о предпочтении барона графу, она обидела Кинберга. На душе появилось гадкое ощущение, и прежде чем Эдвард распрощался с ней, девушка попыталась сгладить момент:

– Граф, вы были правы, вы хорошо ведете партнёрш в танце.

Кинберг слегка поклонился, а затем ушёл, смешавшись с гостями.

Как бы Элен не хотелось сейчас остаться наедине со своими мыслями, ей это не удалось. Едва Эдвард скрылся из поля зрения, как откуда не возьмись, появилась Луиза.

– Боже, Элен! Тебе удалось заманить графа Кинберга! Ну как он тебе?

Роуз посмотрела на мисс Марли, пытаясь соотнести слова Эдварда о коварстве Луизы с этой девушкой, чьё лицо сейчас лучилось искренним, почти что детским любопытством. Как не старалась, Элен не смогла представить, как та плетет интриги у неё за спиной.

– Я не знаю, Луиза. Я с ним едва знакома.

– О, зато я могу тебе много про него рассказать!

– Правда? – оживилась Элен и, подумав секунду, решилась. – Луиза, как ты смотришь на то, чтобы поболтать об этом у меня дома? Приглашаю тебя на ланч.

– О, милая Элен! – обрадовалась девушка, – С превеликим удовольствием. Папенька с братом уехали во Францию по делам, а маменька вечно занята собой, так что мне одной совсем скучно.