— О, прекрасно! — решительно ответил он. —Как всегда, прекрасно! А как ты, братец Рэндом?

— Мы оба в добром здравии, — сказал я, а Рэндомскромно кивнул и тихонько заметил:

— По-моему, в это время года ты обычно предавался инымвидам спорта.

Джулиан чуть склонил голову и подозрительно посмотрел нанего сквозь ветровое стекло.

— Мне просто нравится убивать всяких тварей, —сказал он. — Что касается моих родственников, то о них я думаю постоянно.

У меня по спине пополз легкий озноб.

— От охоты меня отвлек рев вашей машины, —продолжал Джулиан. — Я и не предполагал, что в ней вас окажется двое.По-моему, это не праздная прогулка. А цель у вас вполне определенная. Амбер, нетак ли?

— Так, — согласился я. — Однако позвольпоинтересоваться, почему сам ты оказался здесь, а не там?

— Эрик поручил мне патрулировать эту дорогу, —ответил он, и рука моя непроизвольно легла на рукоять пистолета, хотя японимал, что обычной пулей эти белые доспехи не пробьешь. Впрочем, ярассчитывал попасть в Моргенштерна.

— Ну что ж, возлюбленные братья мои, — продолжалДжулиан, улыбаясь, — поздравляю с прибытием в родное королевство и желаюприятного путешествия! Вскоре мы с вами, несомненно, увидимся в Амбере. Всегохорошего. — И он, развернув коня, помчался к лесу.

— Давай-ка поскорей выбираться отсюда к чертовойматери, — сказал Рэндом. — Он, вполне возможно, приготовит намловушку. Или будет еще одна погоня.

С этими словами мой брат вытащил пистолет и положил его наколени.

Я рванул вперед на вполне приличной скорости.

Минут через пять — меня как раз только-только отпустилонемного — я снова услышал звуки рога и буквально вдавил педаль газа в пол,понимая, что так или иначе Джулиан нас все равно настигнет. Впрочем, стоилопопытаться выиграть как можно больше времени.

Нас швыряло при поворотах, машина ревела, взбираясь накосогоры и пересекая долины. Один раз я чуть не убил оленя, но удачно избежалстолкновения, даже не замедлив хода.

Горн звучал все ближе. Рэндом бормотал себе под носругательства.

Мне казалось, что этому лесу не будет конца — совсем нерадостная мысль в данной ситуации.

И вдруг впереди открылось довольно большое поле, и наотносительно ровном участке дороги я умудрился почти минуту выжимать из машинымаксимум. Похоже, Джулиан со своим горном несколько отстал. Потом дорога вновьначала петлять, и пришлось сбавить скорость. Джулиан опять начал нас нагонять.

Минут через пять я увидел его в зеркальце заднего вида;Моргенштерн грохотал копытами по дороге, свора псов неслась следом с лаем ивизгом.

Рэндом открыл боковое окно, подождал с минуту, высунулся иначал стрелять.

— Черт бы побрал эти доспехи! — проговорилон. — Уверен, что по крайней мере два раза попал в него, — и ничего!

— Не хотелось бы, конечно, стрелять в коня, —сказал я, — но все же попытайся попасть в это чудовище.

— Я уже пытался, несколько раз, — ответил Рэндом,швыряя пустой пистолет на пол и доставая другой. — Либо я никудышныйстрелок, либо правду говорят: чтобы убить Моргенштерна, нужны серебряные пули.

Оставшимися выстрелами он прикончил шесть собак. Впрочем,там еще дюжины две осталось.

Я протянул ему свой пистолет, и он убил еще пятерых псов.

— Последнюю пулю оставлю про запас, — сказалРэндом. — Специально для Джулиана, когда с небольшого расстояния можнобудет попасть ему в голову.

Погоня была уже совсем рядом, Джулиан явно нагонял нас, и ярезко нажал на тормоз. Некоторые из псов по инерции понеслись дальше, а Джулианвнезапно исчез, и над головой у нас проплыла темная тень — это Моргенштернперемахнул через машину. Он моментально развернулся, и, когда лошадь и всадникснова бросились на нас, я нажал на газ, и машина рванула вперед.

Одним фантастическим прыжком Моргенштерн успел отскочить всторону. В зеркало заднего вида я заметил, как двое псов отшвырнули крыломашины, которое за время нашей краткой остановки успели напрочь оторвать, ибросились за нами вслед. Кое-кто из собак остался лежать на земле, но штукпятнадцать или шестнадцать все еще продолжали погоню.

— Дивное зрелище, — пробормотал Рэндом. —Впрочем, тебе еще повезло, что они не вцепились в колеса. Наверное, никогдараньше не охотились на автомобили.

Я протянул ему последний заряженный пистолет:

— Постарайся подстрелить побольше собак.

Он расстрелял обойму со снайперской точностью: еще шестьсобак остались лежать на дороге.

А Джулиан теперь скакал рядом с машиной, выхватив меч.

Я что было сил нажал на клаксон, надеясь испугатьМоргенштерна, однако трюк не удался. Я резко вильнул в их сторону, но проклятыйконь взвился на дыбы и отпрыгнул. Рэндом почти лежа выстрелил в мое окно мимо меня,уперев правую руку с пистолетом в левую.

— Погоди пока, — сказал я ему. — Попробую-кая его сбросить.

— Ты что, сумасшедший? — удивился он, когда яснова резко нажал на тормоз.

Но пистолет все-таки опустил.

Едва мы затормозили, я резко открыл дверцу, выскочил наружу— босым, черт меня побери! — успел присесть, когда Джулиан замахнулсямечом, и перехватить его руку, а потом выдернул из седла. Один раз он все-такиуспел ударить меня по голове рукой в латной перчатке; перед глазами у меняпоплыли оранжевые круги — было ужасно больно.

Джулиан так и лежал там, где грохнулся наземь, и, видно, ещене совсем очухался. Вокруг бесновались псы, стараясь вцепиться в меня, и Рэндомпинал их ногами. Я подхватил валявшийся на земле Джулианов меч, приставилострие ему к горлу и крикнул:

— Отзови псов! Или я пришпилю тебя к земле!

Он что-то приказал собакам, и те отступили. Рэндом с трудомдержал пытавшегося вырваться Моргенштерна под уздцы.

— Ну, дорогой братец, что ты можешь поведать нам освоей миссии? — спросил я.

Глаза Джулиана горели холодным голубым огнем, лицо жеоставалось совершенно бесстрастным.

— Если вы намереваетесь меня убить, тогдавперед! — заявил он.

— Все в свое время, — успокоил я его, не безудовольствия заметив грязь на белоснежных доспехах Джулиана. — А покаскажи-ка, чего для тебя стоит твоя жизнь?