– Дом не блещет интерьером, но я здесь редко бываю.

– А другие комнаты меблированы так же? Поставив на стол пакеты с тайской едой и бутылку белого вина, он протянул ей руку.

– Экскурсия по дому включена в ужин. Принимаются любые конструктивные предложения.

Она не вымолвила ни слова, пока он распахивал двери кабинета с рабочим столом и креслом, еще одной комнаты с коробками и чемоданами, ванной комнаты и, наконец, хозяйской спальни.

В спальне стояли комод и незастеленная огромная кровать. Каждый вечер он возвращался домой поздней ночью, валясь с ног от усталости, и проваливался в сон, едва добравшись до постели.

Он взглянул на Лорин, ожидая ее реакции. Девушка тихонько ахнула и судорожно сглотнула.

Кляня себя за бесчувственность, он снова привел ее в гостиную.

– Я подписал договор аренды утром, а вечером уже переехал, – объяснил он, пытаясь переключить ее внимание на кухонную зону, в которую привел.

– И столовой еще нет?

– Пока нет. Ко мне иногда заходит Алан. Мы вместе ужинаем и смотрим футбол.

Лорин поморщилась. Он вспомнил ее вчерашнюю вспышку. Она не преувеличивала свою нелюбовь к спорту. Сегодня он был решительно настроен выяснить причину.

– Давай поедим, пока все не остыло. Тарелки в угловом шкафу. Я принесу бокалы и столовые приборы.

Он включил телевизор, нашел музыкальный канал и приглушил звук до фонового. Разлив рислинг по бокалам, Мэт с чувством произнес:

– За тебя, Лорин. Моя благодарность за все, что ты сделала, не знает границ.

Они чокнулись, и Лорин сказала:

– Несмотря на все неприятности, обрушившиеся на тебя в результате моей работы?

– Трудности всегда можно преодолеть. Неизвестность рождает подозрения и создает напряжение. Я обратился за помощью к профессионалам высочайшего уровня, которые помогут мне бороться с последствиями действий отца.

Некоторое время они молча наслаждались свининой по-тайски в кисло-сладком соусе. Тихая музыка успокаивала. Лорин медленно потягивала белое вино, снова вспоминая вчерашний танец в объятиях Мэта.

Почувствовав на себе его взгляд, Лорин повернула голову и увидела в его глазах неприкрытое желание. Он быстро моргнул – и видение исчезло. Или это было отражение ее собственного желания?

– Насытилась?

Она лишь кивнула в ответ. Он пригласил ее, чтобы поговорить. Лорин, как могла, оттягивала этот момент. Если он хочет узнать про ее жизнь, может ли она спросить про его? А может, лучше ограничиться воспоминаниями об их теперешней совместной работе и не знать о его прошлом?

Они загрузили посудомоечную машину, сложили остатки еды в контейнеры и убрали в холодильник. Лорин свернулась калачиком в углу дивана и крутила остатки вина в бокале.

– Тебе подлить? – спросил Мэт, указав на бутылку.

Почему бы нет? Тогда ей хватит до конца вечера.

Мэт налил ей и себе, убрав остатки вина в холодильник.

Сев на другой конец дивана, Мэт положил ногу на ногу, а руку протянул вдоль спинки дивана. Как бы ей хотелось устроиться у него под рукой. Лорин вспомнила, как уютно лежала ее голова на его плече во время медленного танца. Она напряглась, кляня себя за несвоевременные воспоминания и глупые мечты. Она отпила глоток вина и смело посмотрела на него, хотя внутри ей было не по себе.

– Стало быть, ты не унаследовала спортивный ген подобно твоим братьям? – увещевающим тоном, каким, вероятно, говорил с племянниками, спросил Мэт. Однако решимость выудить из нее все, что ему интересно, тоже прослеживалась.

– У меня отсутствовала координация, я не могла ловить, бросать или прыгать и не хотела учиться. Позже я много думала: это я отдалилась от семьи, или это они игнорировали мои интересы.

– Возможно, отсутствовал компромисс с обеих сторон.

– Я решила, что раз ничего для них не значу, то и я перестану посещать любые спортивные мероприятия. Я сама стала строить свою жизнь.

Он придвинулся ближе и провел рукой по ее щеке и волосам.

– Ты самодостаточна и успешна, Лорин.

– Теперь я это знаю, но не уверена, что семья это понимает.

Неожиданно она ударила его ладонью по груди, так что он даже отскочил.

– Признайся, Мэт Далтон, ты ведь тоже считал, как и мои братья, что спортсмены гораздо лучше других парней. И девушкам больше нравятся.

Мэт застыл. Лорин попала в самую точку. Он действительно тогда так думал.

– Готова поспорить, что ты вряд ли обращал внимание на неуверенных, некрасивых и неспортивных. – В глазах Лорин читался вызов.

– Нет, обращал, – парировал он. – Мне было девятнадцать. Я был окружен фанатками, тем не менее последовал за неизвестной на балкон и поцеловал ее. Она сбежала. Я не сумел ее найти и отправился домой один.

Лорин ему не поверила.

– Ты не веришь мне? Как мне убедить тебя в том, что это правда?

– Никак, – ответила она игриво.

Она не представляла, как соблазнительно выглядит: глаза блестят, пухлые губы чуть приоткрыты.

– Прости меня. Я сказал, что сегодня мы будем только говорить. В будущем я не стану давать подобных обещаний. Между нами что-то происходит, Лорин. Эта химия настолько сильна, что ее нельзя игнорировать.

– Все пройдет. В вашей жизни будут другие женщины.

– Но сейчас ты единственная, кого я хочу.

Она покачала головой, будто этот жест мог изменить его заявление. Он взял в ладони ее подбородок.

– Я не лгу, Лорин. Я подожду, пока ты не будешь готова это признать. Мы можем позвонить Алану. Он подтвердит.

Лорин улыбнулась:

– Но у нас договор использовать сегодня телефон только в крайнем случае.

Это было практически признанием, что она ему поверила. Мэт изобразил отчаяние.

– Ты подвергла сомнению мое честное слово. Это и есть крайний случай.

Ее мелодичный смех пробил брешь в броне, в которую он заковал свое сердце. Мэт не на шутку переполошился. Он поклялся себе, что никто больше не сможет уязвить его.

– Почему Сидней? – неожиданно спросил он, чтобы дать себе передышку.

– Мне сделали интересное предложение по работе.

– Но это далеко от семьи.

– Я от них не отрекалась. Мы поддерживаем отношения. Я навещаю их достаточно регулярно. Мы обязательно встречаемся, когда они приезжают в Сидней на соревнования. – Лорин говорила таким тоном, словно защищалась, почувствовав его неодобрение.

– Но на соревнования ты не ходишь.

– Нет. И они смирились с тем, что я другая. Я надеюсь, что и внукам мои родители предоставят свободу выбора.