– А кто у нас недавно в гостях всю колбасу слопал? – шепотом спросил Петя.

– Колбаса – это другое! В колбасу мяса почти не кладут! – быстро парировал Федор.

Убедившись, что умереть ему спокойно не дадут, художник выпросил у мамы Гавриловой ее велосипед, потому что у своего он с утра проколол колесо, и опять куда-то уехал.

Риты, Саши и Кости не было видно вот уже целый час. У мамы было уникальное чутье, выработанное многолетней практикой. Пока малыши вертелись под ногами, жаловались друг на друга или ныли, мама знала, что все в порядке. Но если они вдруг исчезали, это означало, что они или что-то разбирают, или наливают в розетку, например, перекись водорода, чтобы выделить чистый водород, а из него изготовить гелий.

На поиски мелочи мама отправила Катю. Катя привычно отозвалась, что не надо было заводить столько детей, но все же пошла. Пропавшие родственники обнаружились в дальней комнате. Подперев дверь стулом, Рита, Саша и Костя сидели на корточках и топили в банке громадного жука, придерживая его сверху пальцем. При этом Костя поджаривал его солнечным зайчиком через лупу.

Просунув в дверь голову, Катя услышала, как Саша жалуется Косте:

– Почему жук не топится? Он что, водоплавающий, что ли?

Катя ворвалась в комнату и ухватила Сашу и Костю за уши. Жука она выпустила за окно, и, оставляя мокрый след, тот тяжело пополз по подоконнику. Обиженный Костя завыл и попытался укусить Катю за руку, но схлопотал щелбан, обиделся и отправился искать саблю, чтобы зарубить сестру на месте.

Катя подняла с пола банку. Вода в банке была необычного цвета и покрыта пленкой.

– Ты что, туда постное масло налил? – спросила она у Саши.

– Не скажу! Рита, тихо!

– Я сама вижу, что масло! Зачем?

– Не сказу! Не сказу-у! – завопила Рита, которой тоже хотелось чего-нибудь не сказать.

– Да не говори! Я у тебя в глазах правду прочитаю! Она там черными буковками написана! – сказала Катя, наклоняясь.

– Не написана! – заявила Рита, но все же торопливо закрыла глаза и сверху для надежности прикрыла их ладонями.

– Вы небось налили туда масла, а потом еще уксуса и соды!

– Не соды! – сказала Рита, сумевшая расколоться даже с закрытыми глазами.

– Ага! Значит, соль! Соль, да?

Саша молчал. Потом не выдержал и горячо сказал:

– Кстати говоря, соленая вода выталкивает! Масло тоже выталкивает! Масло и соль вытолкнут друг друга, банка будет пустая, и жук спасется!

Катя хмыкнула и, неся перед собой банку как улику, отправилась сообщать маме, что ее сын Саша переводит продукты. Саша тащился за ней, потирая свое красное ухо.

Затем он за рукав утащил в соседнюю комнату Костю и с ним вместе стал вынашивать планы мести. Вскоре оба злодея подманили к себе Риту и стали ее подучивать. Рита была как маленький берсерк. Делала всё, что велели ей братья. Они говорили: «Иди крути за шнурок ботинок и обливай Катю водой из брызгалки!» И Рита шла размахивать ботинком и обливать Катю водой. А оба героя отсиживались за дверью и дистанционно ею руководили.

Рита сходила с ботинком и брызгалкой один раз, потом другой, а в третий раз вместо Риты по лестнице поднялся папа, и оба брата были посажены думать на стулья. На стульях они ерзали и вертелись, пытаясь прыгать так, чтобы с ними вместе прыгали и стулья. Какое-то время им это удавалось, а потом Саша случайно протаранил своим стулом стул Кости. Костя упал и разревелся.

Это переполнило чашу папиного терпения.

– Ну всё! – сказал он, подхватывая Сашу на руки и перенося его за стол. – Чего всякий ребенок боится на самом деле – так это свободного времени. Ты страшишься свободного времени, ребенок?

Саша торопливо замотал головой.

– А я вот боюсь твоего свободного времени! Ты сделал уроки на понедельник?

– Я взорву школу! – предупредил он.

– Это да, само собой. Но начать надо с уроков… Что у нас там задано? Ага, прочитать «Дюймовочку»!

– Не-е-ет! Не сегодня! Сегодня я болею! – быстро сказал Саша.

– И чем же ты болеешь? – заинтересовалась Катя.

Саша с подозрением покосился на нее. Катин голос звучал участливо, но Саша ему не слишком доверял.

– Так что у тебя болит, Сашенька? – допытывалась Катя.

– Я забыл, – уклончиво ответил Саша.

– Ну хоть приблизительно!

– Приблизительно всё. Проще составить список, чего у него не болит! – влезла Алена, и они вместе с Катей принялись составлять краткий список того, что болит у Саши, когда нужно делать уроки.

Пока составляли, папа нашел Саше «Дюймовочку». Саша быстро сосчитал количество страниц и, наконец определившись со своим диагнозом, улегся на книгу щекой.

– У меня жар! – сообщил он.

Сашину голову поднимали, но она опять падала. В пальцы ему вкладывали книгу, но книга выскальзывала из ослабевших рук. Наконец Сашу привалили плечом к стене и подперли подушкой.

– Я хочу в туалет! – быстро сказал Саша. Почему-то именно с этой фразы у него начиналась любая мыслительная деятельность.

– Терпи!

– Я не могу терпеть!

Пока Саша сидел в туалете, Алена следила за ним в щелочку.

– Он там воду пьет!.. А теперь шампунь переводит, чтобы мыльные пузыри сделать! – комментировала она. – Ай! Жжется!

– Что жжется?

– Он меня заметил и щелочку жидким мылом заливает! А еще стиральным порошком бросается!

– Не ябедничай! – сказал папа, но мама уже кинулась стучать в дверь. К стиральному порошку она относилась с трепетом. Особенно теперь, когда у нее появилась новая стиральная машинка.

Извлеченный из ванной, Саша опять получил в руки «Дюймовочку». Чтобы не оставлять его с печатным словом в одиночестве, папа перенес свой ноутбук за кухонный стол. Саша сидел с книгой и рассматривал картинки. Временами он художественно обвисал и пытался сползти под стол. Или царапал ногтем края страниц, подтачивая их, как мышь подтачивает бумагу.

– Ну! Почему я ничего не слышу? – говорил папа.

– Му-му-му… – начинал бубнить Саша, не глядя в книгу.

– Про «Муму» в пятом классе будешь читать! Пока читай «Дюймовочку»!

– «Дюймовочка». Книга. Хорошая книга. Написал писатель, – бубнил Саша, глядя в потолок.

При этом руки Саши вытворяли невероятные вещи. Они то стыковались за спиной, то забредали под майку, то начинали обкручивать вокруг пальцев кухонное полотенце. Примерно такие же фокусы проделывали и ноги. Они обматывались то вокруг рук, то вокруг ножки стола, то одна вокруг другой так, что колени вообще исчезали, и казалось, что у Саши нет ни одного сустава. Временами большой палец ноги ухитрялся оказываться даже во рту.