Отец устало усмехнулся.

— Оттого, сынок, что настоящий человек состоит из соли, чтобы крепким быть. Просолённый человек долго не портится. А если кисель или варенье внутри, глядишь — и нет его.

— Как нет? — не понял Кирюшка.

— Да это я так, к слову. Ты не обращай внимания, пошутил я так, — ответил с улыбкой отец. — Вырастешь — поймёшь.

Вскоре подошёл поезд. Машинист оказался знакомым отца.

— Как грибы, Василий Иванович?

— Видишь, какие, едва дошли, — показал отец на свой груз. — Ты немного задержись, дай нам с Кирюшкой сесть.

Отец быстро поставил в тамбур Кирюшку, потом корзину, а затем втащил плащ с грибами. Проводница только ахнула:

— Где же столько грибов набрали?

— Места знать надо, Валентина, — оветил молодцевато отец. — Помоги-ка лучше Кирюшке пройти, пусть в вагоне посидит, а я тут в тамбуре доеду. Не таскать же всё туда обратно, через несколько минут выходить будем.

Дома мать долго чистила, мыла, мочила несколько дней грузди в холодной колодезной воде и всё приговаривала:

— Надо же, сколько нанесли. Теперь засолю — на всю зиму хватит.

Грибы мать солила только одним ей известным способом — с укропчиком, листом смородины и ещё какими-то корешками, в деревянной, ошпаренной кипятком и запаренной можжевельником кадушке на два ведра.

Солёные грузди поспели к ноябрьским праздникам. С первыми морозцами на праздничный стол вместе со свежими пирогами мать поставила большую глиняную тарелку с груздями, заправила их подсолнечным маслом и лучком. Ничего, кажется, вкуснее, чем те солёные грузди с растительным маслом и отварной дымящейся картошкой, Кирюшка в жизни не ел.

— А я понял, почему грузди солёные, — вдруг огорошил всех Кирюшка.

— Это почему же? — удивился отец.

— От пота нашего стали солёными, — ответил Кирюшка и важно посмотрел на родителей, сидящих за столом.

— Наверное, ты прав, Кирюшка, — согласился отец. — Ешь, ешь, до весны хватит. А в следующем году ещё наберём. Так ведь?

— Так, — согласно ответил Кирюшка.