– Ну же, Минино, веди себя хорошо и не выходи на улицу, а то заболеешь, – сказала библиотекарша сладким голоском.

Гильермо едва успел отскочить и спрятаться за кустом. На сеньоре Мильштейн был берет, и она тянула за собой плетеную корзину на колесиках.

Как только она ушла, Гильермо подбежал к двери и настойчиво позвонил. Через несколько секунд дверь открылась, и появилась Мария.

– Привет, тетя вышла и… – начала она.

Но Гильермо перебил:

– Ты, наверное, Мария, да? Я друг Доменико Зипполи и пришел поговорить с тобой. Можно зайти?

Услышав это имя, племянница библиотекарши остолбенела, но потом жестом пригласила Гильермо войти. Она молча проводила его в комнату, ту, что он видел в окно. Мария уселась в то же кресло, где сидела раньше, а Гильермо расположился напротив.

– Куда пошла твоя тетя? – спросил он.

– За покупками в супермаркет.

– Сколько времени это обычно занимает?

– Когда как, но обычно не меньше двадцати минут. Тетя ходит очень медленно. И к тому же она почти всегда задерживается поболтать с кассиршей.

– Отлично! Вот что, послушай…

И вдруг Гильермо растерялся. Он взглянул на девочку: она была примерно его возраста, очень красивая, с короткими светлыми волосами и лучезарной улыбкой… Он смотрел и смотрел на нее и не знал, что сказать. Все было так странно, так необычно. Неужели все эти приключения из-за какой-то книги? Он тайком пробрался в дом сеньоры Мильштейн только потому, что хотел дочитать до конца эту невероятную историю.

– Ты кто? Как тебя зовут? – спросила Мария.

– Я Гильермо Кальдара и учусь в школе, где работает твоя тетя.

– Хорошо. И чего ты хочешь?

Гильермо взглянул на нее и смущенно улыбнулся. Так что же ей сказать? Перед тем как он вошел в дом, план казался таким простым, а вот теперь…

– Э-э-э, возможно, я ошибаюсь, – пробормотал он, – но мне кажется, что у тебя есть книга из школьной библиотеки. Я думаю, ты взяла ее, потому что хотела спокойно почитать, так ведь?

На какое-то время воцарилось молчание. Было слышно, как в камине потрескивает огонь, и по ногам Гильермо разливалось приятное тепло. Вдруг Мария легко вскочила, запустила руку под подушку на кресле и вытащила спрятанную книгу. Гильермо тотчас узнал ее: коричневая обложка, золоченая надпись «Племя Зипполи». Девочка улыбнулась и протянула ему книгу.

– Ты про эту?

Он пристально посмотрел на нее и тоже улыбнулся:

– Точно, «Племя Зипполи».

Теперь книга лежала у Гильермо на коленях, и он, сам того не замечая, поглаживал обложку.

– Ты прочитал ее целиком? – спросила Мария.

– Нет, чуть-чуть, и я очень хочу дочитать. А ты?

– Я примерно на середине.

– Ну и как? Нравится?

– Да, очень.

– Расскажи почему.

Их глаза встретились, и они замолчали. Было почти невозможно объяснить, почему «Племя Зипполи» казалось им столь чудесным. Гильермо опомнился первым: время шло, и, если он не поторопится, сеньора Мильштейн застанет его на месте преступления. Тогда уж ему не выкрутиться. Как он объяснит библиотекарше свое присутствие в ее доме?

– Слушай, Мария, я хочу кое-что предложить тебе. Отдай мне книгу, я хочу дочитать ее. За это обещаю, что ничего не скажу твоей тете и верну книгу, как только закончу.

Мария нахмурилась:

– Откуда мне знать, что ты сдержишь слово?

Гильермо в ответ очень серьезно поглядел на нее и произнес:

– Друзья Доменико Зипполи всегда держат слово.

Мария прикрыла глаза, размышляя, но через мгновение улыбнулась:

– Ладно, Гильермо, я тебе верю, но дам книжку на одном условии. Ты должен вернуть ее завтра же, потому что иначе я не успею дочитать. Потом я оставлю ее в комнате где-нибудь на видном месте, чтобы тетя нашла. Если я не сделаю этого в самое ближайшее время, она начнет подозревать меня, и, когда правда откроется, тетя сильно рассердится.

Гильермо кивнул:

– Обещаю вернуть ее завтра же.

– Приходи чуть позже шести – в это время тетя ходит в супермаркет.

Мария проводила его до выхода и, открыв дверь, протянула Гильермо руку. Он пожал ее и улыбнулся. Ее жест удивил его: наверное, Мария научилась этому у тети-библиотекарши.

– Она суперская, правда? Я про «Племя Зипполи», – пояснила девочка.

Гильермо показалось, что она хочет хоть ненадолго задержать его.

– Да!

Ему снова ужасно захотелось узнать, о чем книга беседовала с Марией, но надо было смотаться прежде, чем вернется сеньора Мильштейн.

– Пока, Гильермо!

– Пока, Мария, до завтра!

Он толкнул калитку и пулей вылетел на улицу, крепко зажав книгу под мышкой. Не пробежал он и пятисот метров, как на другой стороне улицы в зимних сумерках появилась фигура черепахи, которая с трудом, склонив голову, тянула нагруженную тележку. Из-под плетеной крышки торчал пучок сельдерея: сеньора Мильштейн возвращалась из супермаркета.

Тем же вечером за ужином Гильермо пришлось приложить все усилия, чтобы не выдать свою тайну. Но Николас сразу заметил: с братом что-то не так – и принялся его подкалывать:

– Мама, ты заметила? Гильехо вот уже пять минут молчит. Наверное, он онемел.

– Оставь брата в покое, – отозвалась Маргарита Кальдара. – Если он молчит, значит, ему не хочется говорить, так ведь, Гильермо?

Гильермо кивнул и сунул в рот еще ложку супа.

– Да, но коротышка порой меня беспокоит, – не унимался Николас. – Вы уверены, что нам не нужно отвести его к психологу? Мне кажется, у него котелок не варит.

– Нико, почему бы тебе не заняться ужином и не оставить нас хоть ненадолго в покое? – не выдержал Антонио Кальдара.

Гильермо покосился на брата, представляя, как у него вытянулось бы лицо, узнай он, что у Гильермо в комнате под подушкой спрятано «Племя Зипполи». Он пока не решил, когда именно объявит Николасу, что нашел книгу. У них было так мало времени, чтобы прочитать ее!

После ужина Гильермо сказал, что очень устал и пойдет спать.

– Видите, я же вам говорил! Гихоту не по себе, бедняжка…

Гильермо вновь вспомнил советы Доменико Зипполи и представил, что слышит не брата, а шум дождя за окном. Ему не хотелось ссориться с Николасом. К тому же ему не терпелось вновь взять в руки любимую книгу. Он пошел к себе, запер дверь и уселся на кровать. Расположился поудобнее, подложил под спину пару подушек и осторожно вытащил книгу.

«Что мне делать? Позвать Нико и сказать, что книга у меня?» – спросил он сам себя.