Джейми изучал каждое лицо, проходившее мимо него. В некоторых он видел тот же оттенок смерти, что и в его суровых чертах. Другие ощетинились жизнью так ярко, что она почти ослепляла. Джейми отругал себя за зависть, хмуро глядя на них и представляя, как приносит их в жертву небесным богам. Но Джейми знал, что у него не хватит духу пожертвовать кем-то настолько живым. Если ему и удастся убить, то это будет что-то вроде эвтаназии. Три шлюхи, которых он запер в своей комнате, были уличными наркоманками, которые, несомненно, покончили бы с собой, если бы он не вмешался. Мальчик умирал от рассеянного склероза и был уже частично парализован. Их смерть была бы милосердием.

Но будет ли этого достаточно, чтобы умилостивить богов?

Последняя религия, которую принял Джейми, считала, что без человеческих жертвоприношений ацтекский бог Уицилопочтли будет истощен и все движение во вселенной прекратится. Эта перспектива так пугала Джейми, что преследовала его во сне. Ночь за ночью он просыпался с криком, сбрасывая мокрые от пота простыни, хватаясь за один из сотен идолов, амулетов и тотемов, которые охраняли его постель от зла и смерти.

Утром он в панике бросился к окну, боясь, что земля перестала вращаться, и почувствовал облегчение, только когда увидел восход солнца. На прошлой неделе он чуть не упал в обморок, выйдя из магазина на улицу и обнаружив, что на дороге нет ни машин, ни людей, и даже ветерка не колышет воздух. Он думал, что его промедление обрекло землю на инерцию. Это решило дело за него. В тот же вечер он начал собирать жертвоприношения.

Он подобрал Наоми в наркопритоне. Он просто вошел, когда она клевала носом, набитым героином, и как раз собиралась добить его с помощью дозы кокаина, подхватил ее на руки и понес к своей машине. Она безвольно прижималась к его шее, пока он нес ее, уже готовясь к следующему приходу, не обращая внимания на опасность, в которой она могла оказаться.

- Ты хочешь трахаться? Ты можешь делать все, что захочешь, за пятьдесят баксов. Или я отсосу тебе за десять. Еще за десять я даже позволю тебе трахнуть меня в задницу. Просто дай мне принять последнюю дозу, и я пойду туда, куда ты захочешь. Эй!

Она вскрикнула, когда он сложил ее анемичное тело в багажник своего жука и захлопнул его. Ему пришлось сесть на него, как будто закрывая переполненный чемодан, чтобы закрыть багажник. Он вывихнул ей бедро и сломал три ребра, но сделал все, чтобы она осталась там. Он слышал, как она вскрикнула, когда ее тело рухнуло само на себя, и багажник застыл.

Уже на следующий день Тара с готовностью запрыгнула в его машину, когда он остановился на углу улицы, заполненной проститутками и наркоторговцами.

- Эй, папочка! Хочешь немного киски?

Вокруг нее были тени, взывающие к ее крови. Она, казалось, ничего не замечала и не обращала на это внимания. Джейми услышала, как в тесноте вагона раздался ужасающий голос:

- Убей эту шлюху! Принеси ее в жертву!

Он не знал, какой бог сказал это, но знал, что должен повиноваться. Он дал ей понюхать героина и ударил по голове монтировкой, а затем поехал прямо к себе домой, где приковал ее цепью в комнате с Наоми. Он похитил маленького Билла, когда тот выходил из больницы после последнего осмотра, когда ему сказали, что жить ему осталось всего несколько месяцев. Он вытащил мальчика из инвалидной коляски и вышел вместе с ним из здания. До сих пор он не причинил им вреда. До сих пор ему не хватало смелости.

«Ацтеки приносили в жертву своим богам по двадцать тысяч человек в год, чтобы поддерживать движение Земли, - подумал Джейми. - Все, что мне нужно, это один, чтобы внести свой вклад. Почему это так трудно?»

Он думал о Китти, Билле, Наоми и Таре, которые сидели в его квартире на цепи и ждали, когда он примет решение. Но он просто не мог заставить себя сделать это. Этот вопрос не давал ему покоя.

А что, если я ошибаюсь? Что, если это не истинная религия? Что, если, убивая кого-то, я совершаю грех и обрекаю свою душу на ад?

Но тут же возникала противоположная мысль, которая все усложняла и приводила его в состояние, близкое к панике.

Что, если ацтеки, друиды, африканцы, греки, полинезийцы, египтяне и три четверти древнего мира были правы? Что, если, не убивая, я проклинаю себя?

С тех пор, как ему поставили диагноз «ВИЧ-положительный», а затем и «полный СПИД», Джейми боролся с этой же дилеммой. С тех пор как ему вынесли смертный приговор, он решил, что для того, чтобы его душа не погибла и не подверглась вечному проклятию, ему лучше перестраховаться и поклоняться каждому богу, известному человеку, на случай, если один из них окажется истинным Богом. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Проблема заключалась в том, что многие религии конфликтовали. То, что было канонизировано одними, осуждалось другими. Грешник и святой были одним и тем же в зависимости от религии или времени. Чтобы прикрыть свою задницу, он должен был бы поклоняться каждой религии, но поклоняясь им всем, он грешил против многих и все равно губил свою душу. А еще были ревнивые боги, монотеистические религии, которые считали грехом поклоняться кому-либо другому. Больше всего бесили Джейми они.

Должно же быть какое-то решение, подумал Джейми. Должен быть способ заставить его работать.

Джейми отпер машину и рухнул за руль. Он закрыл глаза и прикусил нижнюю губу, пытаясь сдержать раздражение.

Что же мне делать? А что, если они все ошибаются?

Джейми раздраженно вздохнул и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он был похож на призрак прошлого Рождества. Он знал, что скоро умрет. Если он не может спасти свое тело, то должен, по крайней мере, спасти свою душу. Он подъехал к больнице и по знакомой тропинке направился к палате скорой помощи. Никто и не подумал усомниться в его болезни. С его истощенным телом, дрожащим от лихорадки, различными высыпаниями и опухолями на лице и руках, Джейми выглядел, как смерть. СПИД убивал его. Но технически он еще не умирал. Людям, живущим здесь, оставалось жить всего несколько дней или недель. У Джейми была еще одна причина посетить терминальную палату. Джейми охотился за девственницами.

Найти девственниц любого возраста было непросто. В эти дни