Все же, опасаясь ловушки, вымогатель велел мне ехать за ним в другое место. Он был хитер, но я хорошо выучила «домашнее задание». И все же меня загнали в угол, было по-настоящему страшно. Мои пальцы от волнения постоянно что-то теребили. Я сообщала полиции о происходящем через «жучок», который они спрятали у меня в ухе. Когда я спросила, зачем он мне, мне как ни в чем не бывало ответили, что, возможно, мне придется оставить свою сумку или машину, или даже снять одежду. Это практическое замечание привело меня в ужас.

Полиция незаметно ехала следом за мной, а я – за человеком, который так долго надо мной издевался. Я вела свой синий Бентли за его черным Рендж-Ровером, а детективы следовали на расстоянии, чтобы оставаться незамеченными. Я радовалась при мысли, что охотник попадет в им же расставленную ловушку. Мне не терпелось довести дело до конца. Скоро это безумие прекратится, и мне больше не придется иметь дело со стаей кровожадных волков.

Вымогатель остановил машину у отеля «Гровенор Хаус». По щекам у меня текли слезы; слезы надежды – на то, что кошмар скоро закончится, и слезы страха, что ничего не выйдет. Всю дорогу я обеими руками держалась за руль, боясь, что если я попытаюсь вытереть лицо, машина вильнет, и шантажист что-то заподозрит. По тому, как он петлял, посматривая в зеркало заднего вида, я поняла, что он нервничает. Я пыталась держать себя в руках. Выйдя из машины с чемоданчиком денег, я закрыла лицо. Мне не хотелось, чтобы он заметил что я плакала. Даже если это были слезы облегчения.

Переступив порог отеля, я наконец, увидела его. Это был высокий, красивый мужчина с наглым лицом и козлиной бородкой, в темных очках, хотя солнце давно скрылось, т. к. было уже восемь часов вечера. В своем белом саубе он был похож на Люцифера. Я так боялась и ненавидела этого негодяя, что и не знала, как себя вести. Невозможно было сдвинуться с места, и я просто стояла и смотрела на него. Наконец он подошел ко мне, взял за руку и потащил за собой. В лифте он поблагодарил меня за то, что я закрыла лицо: теперь никто не узнает, с кем он тут встречался. Потом незнакомец рассмеялся и сказал: «Если ты принесла недостаточно денег, ты останешься в моих руках, ведь я всегда могу сорвать с тебя покрывало, и тогда ты заплатишь мне миллионы».

– Зачем… зачем вы это делаете? Я не причинила вам никакого зла!

Я и представить не могла, сколько в этом статном человеке подлости.

– Хамдан здесь? Он знает, что происходит? Пожалуйста, возьмите деньги и исчезните из моей жизни. Пожалуйста…

Лифт доехал до нужного этажа слишком быстро. Мое спокойствие сменилось паникой.

Дрожа от страха, я шла за ним, тайком посматривая по сторонам и надеясь увидеть полицейского. Что-то было не так. Где полиция?! Когда мы дошли до номера, я отказалась входить. Я чувствовала, что здесь что-то неладно. Последние бессонные ночи не прошли бесследно: меня охватила дикая слабость, я плохо соображала. Полиции не было. Что, если они явятся слишком поздно, и этот маньяк изнасилует меня? И заснимет все это на видео? Лучше я умру.

– Просто заберите деньги и отдайте мне фотографии, – еще раз попросила я.

Он только улыбнулся, повернул ключ в замке и втащил меня в комнату; потом вырвал у меня из рук чемоданчик и толкнул на кровать. Я знала, что будет дальше.

«Меня так просто не возьмешь, я порву тебя на кусочки», – подумала я. Он поднял руки, чтобы снять с себя сауб, и я скатилась с кровати, неловко упав на пол. Колени у меня тряслись. Бежать было некуда.

Тут я увидела, что кто-то бросился на вымогателя со спины и опрокинул его на пол. Услышав, как щелкнули наручники, я поняла, что весь этот ужас прекратился.

– Откуда вы взялись?! – спросила я полицейского. Офицер объяснил, что когда я, едва держась на ногах, вошла в холл отеля, он тайком узнал у служащего имя подошедшего ко мне человека и взял ключ от его номера.

Когда вымогатель втащил меня в комнату, офицер уже ждал внутри. Коридор заполнился полицейскими, а я лежала на полу и плакала уже от облегчения. Я расплатилась с обидчиком за все пролитые мною слезы. Ужас, который я пережила, был более чем реален: я чувствовала этого монстра, видела его, слышала его запах… Во рту ощущался привкус крови: от страха я сильно прикусила себе губу.

Сказав «спасибо» офицеру, я просто сидела на полу, благодаря Бога за его милость. Мне хватило переживаний. Наверняка эта сволочь собирался меня изнасиловать и снять весь процесс на видеокамеру, чтобы продолжить мои муки. Мне трудно было забыть, с какой силой он втащил меня в комнату. Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько беспомощной, как в тот страшный миг. Конечно, я бы сопротивлялась до последнего, но это наверняка было бы бесполезно.

Вымогателя приговорили к пяти годам тюрьмы. А моего бывшего жениха судили как сообщника, поскольку, как бы отвратительно это ни звучало, именно он велел своему другу делать со мной все, что тому захочется. Его вскоре выпустили, но осудили на пятьдесят часов общественных работ и заставили пройти курс лечения у психиатра. Он так и не женился. Хамдан несколько раз извинялся передо мной, но я держусь от него подальше. Для себя я внесла его в черный список во всех соцсетях, в том числе и в телефоне. А тот вымогатель до сих пор сидит в тюрьме.

Я вернулась в университет и получила степень магистра психологии, чтобы лучше понимать людей и их поступки. И от всего своего сердца я благодарю службу «Аль-Амин»: они спасли мне жизнь и сохранили мою честь; мое будущее и мой рассудок.

Я – перфекционистка. Я стараюсь во всем быть лучшей и очень, очень много работаю. Работа учит ценить приобретенный опыт, а успех – лучшая награда за него. Всему, что я знаю, я научилась от матери – одной из немногих женщин своего поколения, закончивших колледж и работавших полный день. Сначала она устроилась в школу, потом в Министерство просвещения, при этом успевая воспитывать детей. И все свои обязанности она выполняла безупречно. Моя мать была трудоголиком, и не позволяла себе отлынивать от домашних дел. Они с отцом стремились к полноценной семейной жизни и каждый день занимались с нами, детьми, развивая интеллект и личность каждого ребенка.

Наша семья была среднего размера: два сына и дочь. Мама очень любила нас и проводила все свое свободное время с нами. Особенно много внимания она уделяла мне. Ей хотелось, чтобы я, ее любимая дочь, была самой красивой, образованной и успешной девочкой, я же старалась соответствовать. Я была маминой воплощенной мечтой и стремилась превзойти ее ожидания, чтобы она могла мной гордиться. Любая мать могла бы позавидовать моей маме, я же хотела лишь одного – чтобы мама испытывала за меня гордость.

В конце концов, меня просватали за дальнего родственника, который был моей первой детской любовью. Мы с подругами называли его «сердцеедом». Естественно, мне было очень приятно, что он пожелал жениться на мне, как только закончит университет в США. Я училась в Катарском университете и мечтала стать его любимой супругой.

Как и у большинства невест, у меня был целый список дел, которые надо переделать до свадьбы. Я начала особенно тщательно ухаживать за кожей, волосами, телом и ногтями. Мои планы на свадьбу включали в себя море прекрасных цветов, список приглашенных гостей (друзей, родственников, тех, кого мне хотелось на ней видеть и тех, кого не хотелось, но придется позвать), вечеринку после торжественной церемонии, медовый месяц, нарядных подружек невесты, их диадемы и платья, развлечения для гостей, и далее по списку. Я так наслаждалась каждым моментом подготовки к празднику, что даже мелькнула мысль когда-нибудь открыть собственную компанию по организации свадеб. При моем внимании к деталям и умении планировать процесс, учитывая все необходимые моменты и приятные мелочи, я бы прекрасно с этим справилась.