Ему страшно захотелось прижаться губами к ее нежной шее. Огромным усилием воли он сдержал этот безумный порыв.

Роберто неторопливо застегнул ожерелье с бриллиантами и синими сапфирами под стать сережкам, а затем быстро отступил назад, словно выскочил из ловушки. Ожерелье подошло идеально. Драгоценные камни ослепительно сверкали, отражая солнечный свет.

- Спасибо еще раз. Этот день рождения я никогда не забуду, - с чувством произнесла Стасия.

- День еще не закончился, - напомнил он.

Роберто доводилось много раз бывать в Венеции, но он никогда не ценил ее красоты так, как сегодня. И все потому, что увидел город глазами Стасии.

Роберто открылся для нее в совершенно новом свете.

Они продолжили знакомство с городом визитом в Галерею Академии, где посмотрели шедевры итальянской и мировой живописи. Стасия время от времени поглядывала на Роберто, дабы убедиться, что он не скучает. Она никогда бы не подумала, что его заинтересует художественный музей. Стасия была уверена, что он здесь ради нее, и ценила это больше, чем могла выразить словами.

У Лукаса никогда не хватало терпения на подобные вещи. Он был активным парнем - бегал марафон, играл в европейский футбол в парке. Он предпочитал быть в движении, и прогулки по музеям - не его стихия.

Роберто был другим. Его интересовало то, что нравилось ей.

- Это был незабываемый день рождения, - снова повторила Стасия, тепло улыбнувшись Роберто. - И все благодаря тебе. Если бы не ты, я бы, наверное, пряталась в своей каюте большую часть круиза. Спасибо, что ты такой замечательный друг.

Взгляд его серо-голубых глаз проникал в самую душу, заставляя ее сердце биться быстрее.

- Мне бы хотелось думать, что мы немного больше чем друзья.

- А фиктивная подружка считается? - Она пыталась поднять себе настроение. После грустных мыслей о Лукасе ей хотелось взбодриться и немного облегчить тяжесть на сердце.

- У меня никогда не было фиктивных отношений, так что ты особенная.

- И у меня никогда не было бойфренда для отвода глаз.

- Ты ранее упомянула, что хотела бы кое-что обсудить, - сказал Роберто.

- Ты знаешь, что я работаю над своим жизненным планом? - Когда он кивнул, Стасия продолжила: - Я вижу, с каким рвением ты относишься к своей работе. И это отличный пример для подражания. Я тоже хочу просыпаться утром и видеть цель - ту, которая мотивирует меня приняться за ее достижение со всей энергией и страстью, на которые я способна.

- Ты уверена, что это не связано с работой в сфере недвижимости?

Она тряхнула головой:

- Работа с недвижимостью не для меня.

- А что в таком случае для тебя?

- В том-то и дело, что я никак не могу определиться. Раньше мне нравилась роль жены, и мы много путешествовали в связи с работой Лукаса. Каждый день таил в себе что-то новое. Потом мы задумались о ребенке. Но тут случилось непредвиденное… Все мои мечты о доме и семье разрушились. Теперь я должна найти новую мечту, и ни от кого не зависеть. Считаешь, что это разумно?

- Вполне. Но у тебя есть хоть какое-то понимание того, чем бы тебе хотелось заняться? - осторожно спросил он.

Стасия отрицательно покачала головой:

- Я надеялась все обдумать и что-нибудь решить во время круиза.

Он остановился у роскошной мраморной скульптуры.

- И тут я со своей семейной драмой. Прости меня.

- Ты совсем ни при чем. Я была очень рада познакомиться с твоей семьей, и мы отлично проводим время.

- Однако в вопросе о будущей карьере ты не продвинулась ни на йоту, - подытожил Роберто.

- В этом ты прав, - согласилась Стасия. - Но до конца круиза еще есть время, и вдруг у меня случится озарение?

- И как проходят твои поиски? - спросил он с интересом.

Стасия пожала плечами:

- По крайней мере, я выяснила, чем точно не хочу заниматься.

- Например?

- Вокалом. У меня совершенно нет слуха. И у меня отсутствуют художественные таланты, то есть я, конечно, могу оценить прекрасное, но созданное другими.

- А ты не рассматривала работу в сфере бизнеса?

- Не знаю, насколько это меня привлекает, - честно ответила она.

Стасии очень нравилось проводить время в компании Роберто. Она пыталась убедить себя, что всему виной ее одиночество последние два года. Единственным ее развлечением были встречи с братом и обожаемой крошкой-племянницей.

Сейчас неподходящее время.

Роберто пока решил не предлагать Стасии работу. Незачем на нее давить. Со временем она сама разберется, чего хочет.

Стасия любовалась картинами, а Роберто любовался ею. Какая же она глубокая и цельная натура.

Девушка с любопытством взглянула на Роберто. Его сердце забилось сильнее. Неужто она догадалась, о чем он думает?

Вряд ли. Она же не медиум.

- Ты даже не смотришь на картины, - заметила Стасия.

- Не смотрю? - удивился он. - Наверное, просто задумался или отвлекся на кого-то.

Щеки Стасии порозовели.

- Думаю, что нам пора. Что у нас дальше?

- Кое-что очень привлекательное. Уверен, тебе понравится, - уклончиво ответил Роберто. - Итак, прошу вас, синьорита.

Она улыбнулась и взяла его под руку. И этот жест был таким естественным, словно они ходили так всю жизнь.

Роберто еще кое-что жгло карман - кольцо с бриллиантами от Айи. Его бабуля ожидает, что он наденет его на палец Стасии, но в таком случае их на первый взгляд невинная выдумка примет совершенно новый оборот…

- О чем задумался? - Голос Стасии вывел его из размышлений.

- Хм, да так, пустяки. - Он не готов был обсуждать это с ней сейчас.

Тем временем они подошли к набережной, и Роберто торжественно произнес:

- Гондола подана, синьорита. Прошу.

Лицо Стасии сияло, и его сердце готово было выпрыгнуть из груди. И что такого в этой женщине, что одна лишь улыбка могла заставить его тело так реагировать?

Как только она села на мягкое бархатное сиденье бордового цвета, он занял свое место рядом с ней. Коробочка с кольцом впилась ему в бедро, напоминая, что с ней нужно что-то делать. Не сейчас. Определенно, не в этой романтической обстановке.

Роберто поерзал на сиденье, стараясь отодвинуться от Стасии. Гондола была богато украшена золотой отделкой и маленькими статуэтками морских коньков. По бокам тянулись золотые и винного цвета витые шелковые шнуры с бахромой, а на сиденьях лежали мягкие разноцветные шелковые подушки.

Стасия восхищенно обозревала все это великолепие.