с десятком воинов остался перед входом в зал. Тоннель-выход из шестнадцатого зала уходил круто вверх и два десятка орков могли причинить крупные неприятности тем, кто попытался бы атаковать их «в лоб».

Лони и Нали повели людей низом, то есть через второй ярус. Это было опасно — рядом находился третий подземный горизонт, в свое время закрытый и частично затопленный. Вручая Лони трутяную веревочку примерно в два локтя длиной, Балин предупредил:

— Если придете на место раньше, чем догорит, то — ждите. Атакуйте по звуку рога. Мы их отвлечем. Как только ввяжемся в драку — бейте в спину.

Балин ждал, прислонившись к холодному камню стены. Только сейчас он почувствовал, как устал от постоянного напряжения последних дней. Тело и разум требовали отдыха, но останавливаться было нельзя. Нельзя давать оркам даже намек на передышку, — помнил Балин слова Гримбьорна.

— Тан-дан, тан-дан! — раздалось вдруг в тишине.

— Что это, мастер гном? — прошептал один из воинов.

Балин замер, боясь пошевелиться. Он до боли в глазах всматривался в темноту. Чтобы лучше слышать, гном приложил к уху ладонь. Где-то в тишине и мраке бил по наковальне молот. А в следующее мгновенье Балин почувствовал, как волосы на голове встают дыбом. Где-то наверху раздался детский смех, а потом над самой головой протопали меленькие башмачки!

Глава 8

— Что это, Балин? — повторил вопрос десятник.

— Ты тоже слышал? — прошептал ошеломленный гном.

— Что слышал? — отозвался человек.

— Ладно, — Балин уже взял себя в руки. — Идем. Впереди никого нет.

— Откуда ты знаешь? — пробурчал десятник.

— Знаю, — сказал Балин. — Духи предков ждут нас.

— Вот влепят стрелу, тогда точно духов предков повстречаешь, — пробормотал воин, но пошел за гномом.

В коридоре они действительно никого не нашли. Зато повсюду валялись оружие — гнилые копья, луки, стрелы. Создавалось впечатление, что орки покинули место засады в дикой спешке, бросив все, что могло помешать им при бегстве. Балин внимательно обследовал все вокруг и пришел к выводу, что твари сбежали вниз.

— Они сейчас уж давно миновали четвертый подземный, — проворчал Лони.

— Что делать будем? — нахмурился Нали.

Балин размышлял. Если сейчас спускаться вниз — то на это уйдет день, а может — и больше. Это, кстати, вовсе не будет значить, что орков удастся найти. Он вспомнил, как с Ори обсуждал план завоевания Мории малыми силами. Тогда вообще предполагалось, что все начнется с одного-единственного зала… А сейчас в Мории полторы тысячи бойцов. Но, чтобы обойти все местные закоулки, потребуется в десять раз больше и людей, и времени…

— Перекройте двери на переходах, — скомандовал Балин. — Не останавливаться. Как только под нашим контролем будут все Великие ворота, то через месяц орки сами вымрут от голода.

Близнецы переглянулись и согласно кивнули.

— Вперед, — приказал Балин и пошел первым. За ним потянулись остальные. Лони и Нали остались в замыкающих — закрывать двери. По правде говоря, любая дверь, сработанная гномом, имеет замок. Но не каждый может его найти и уж тем более — открыть. А дверей в Мории было превеликое множество. Балин отметил на карте место, где не удалось поймать орков, и сейчас шел вверх, надеясь поспеть к месту сбора вовремя. На войне многие вещи надо успевать делать вовремя. Война для гномов была самой грязной работой, которую только возможно придумать. Балин уже устал ползать в грязи, бесцельно размахивать топором, бегать, ждать, ничего не делать, снова бегать в полной темноте, карабкаться вверх, сползать вниз, вытаскивать каждый раз из-за пояса метательный топорик, сдирать комья грязи и орочьего дерьма с бороды и снова — ждать, идти, бежать, ждать. Более бесполезным делом он ни разу в жизни не занимался. Он пытался вдолбить себе в голову, то что это не бесполезно и, несомненно, нужно. Но разум отказывался принимать беготню за работу, а трупы врагов и друзей — за результат упорного труда. Балин устал. Единственное, что осталось — побыстрей закончить с этим бардаком, который почему-то называется благородным делом.

На рассвете четвертого дня битвы за Морию войска Гримбьорна Молодого достигли Восточных ворот.

Орки спешно покидали гномье царство. Хотя снаружи начинало светать, страх гнал темных тварей на равнину.

Оин и Бьерн достигли ворот первыми, нещадно рубя направо и налево. Сопротивления они уже не встречали, но застарелые ненависть и гнев владели их душами. Когда солнце взошло, то оно увидело тучи орков, что, повизгивая и закрывая головы руками, на подгибающихся ногах убегали от гномов и людей, выходивших из древних ворот Мории.

Люди, презрев опасность и радуясь пространству, свежему воздуху и солнцу, оставляли преследование, довольствуясь тем, что враг бежит. Но гномы, привыкшие все доводить до конца, не останавливались.

Свет был противен слугам Тьмы. Поэтому орки пользовались любым укрытием от солнца. В одной из балок, которая предательски расположилась совсем недалеко от широкого мощеного тракта, ведущего начало от самых ворот, скрывалась толпа тварей. Увидев гномов, увлекшихся преследованием, орки выпустили рой стрел и кинулись удирать по дну оврага. Балин, который шел впереди, мгновенно закрылся щитом. Но шедший за ним Флои не успел сделать этого. Тяжелая орочья стрела ударила гнома прямо в глаз. Не издав ни единого звука, мертвый Флои повалился на землю.

Балин сдавленно замычал, будто стрела поразила его самого. Одним движением, словно ребенка, а не кряжистого взрослого гнома, он поднял Флои на руки. Потеряв секиру, не видя перед собой ничего, кроме кровавого тумана, Балин пошел по дороге вперед. И так величественно и угрожающе было это зрелище, что орки разбегались в стороны, страшась обернуться, а гномы преследовали их в бешенстве, как будто каждый стал берсерком.

Балин прошел не один фарлонг, пока, наконец, не остановился. Пот заливал ему глаза, сердце храброго гнома птицей билось в груди, а могучие руки дрожали. Он повернул голову влево и понял, что стоит рядом с Зеркальным. Поверхность озера была черной и абсолютно гладкой, словно ни один ветерок не мог потревожить этих печальных вод.

— Холодны ключи Кибель Налы, прекрасны многоколонные залы Казад Дума и темны воды Келед Зарама, — проговорил гном. Сколько раз он видел этот миг в мечтах и во снах: бегущие враги, боевые друзья и лик воды, заглянуть в который мечтает каждый из Подгорного народа. Только не было на этой картинке из мечты убитого Флои. Балин перехватил тело поудобней и начал спускаться по берегу, который, казалось, еще не знал ничьей ноги. Пройдя по траве, он оставил убитого друга у камня Дарина, обломка колонны, который возвышался из земли неподалеку от того места, где