— С чего ты взял? — встрепенулась Женя.

— Все-таки натворили?

— Да нет, не натворили… Просто…

— Что просто?

— Да Майка парня у одной отбила, а у той папаша крутой.

— Кто такой?

— Да дело не в папаше, а в Майке. Они там уже свадьбу объявили, гости пришли. Столы накрыли, все такое. А жених не пришел… Как думаешь, что папаша сделает?

— А ты здесь при чем?

— Ну, мы же одна компания. За компанию и огрести можно…

— Про папашу ты мне так и не сказала.

— Ну, он там всяким разным занимается… Ломбарды у него… Темная личность… Багиров его фамилия, ты должен слышать…

— Услышал, — кивнул Плошников.

— А раньше не знал? — Женя удивленно посмотрела на него.

— Теперь буду знать… Объявляю благодарность.

— За что?

— Секретному сотруднику — за секретную информацию.

— Кто это секретный сотрудник?! — возмутилась Женя.

— Подписку с тебя брать не буду, но на учет возьму. Как ценного сотрудника. Которому я должен помогать… Я же должен объяснить начальству, почему я тебе помогаю.

— Знаешь ты кто?

— И помогаю, и защищаю…

Плошников вынул из кобуры пистолет, снял с предохранителя. Женя завороженно смотрела, как он передергивает затвор.

— Вдруг у тебя дома засада?

— Я не хочу домой!

— У меня однокомнатная квартира, я не хочу спать на кухне… Пошли!

Засады в квартире не было, но нападение все же произошло. Юра обошел комнаты, сел в кресло с видом на телевизор и почувствовал, как на него напала усталость. Женя позвала его на кухню пить чай, а он даже не шелохнулся. Пусть думает, что он спит. И он действительно провалился в сон…

Зима еще не уходила, но хвост уже поджимала. Небо чистое, солнце не просто светит, но и греет, сосульки плачут, жалуясь на тепло. Капли бьют о подоконник. Народ гуляет. Суббота как-никак. У нормальных людей выходной.

Юре тоже положен выходной, но если Табачный на службе, то и Плошников должен торчать в управлении. Тем более работы — вагон.

Иван Волошин приехал по вызову точно в назначенное время. Сержант из дежурной смены проводил его в кабинет. Плошников поднялся навстречу вошедшему, показал на стул, предложил сесть.

— Я говорил вам, что гражданка Гаева арестована по обвинению в нанесении тяжких телесных повреждений.

— Да, говорили, — кивнул мужчина.

— И вы не отрицаете свою связь с Гаевой?

— Нет. Она моя невеста…

— Даже несмотря на то, что произошло?

— А что произошло?

— Насколько я знаю, вы расстались.

— Это она так думает…

Плошников достал из ящика стола пачку сигарет, положил на стол, щелкнул по ней пальцем:

— Угощайтесь.

— Спасибо, не курю. — Волошин не без труда оторвал взгляд от пачки.

— Давно завязали?

— Ну, года три уже…

— Значит, во вторник развязали?

— Я вас не понимаю.

— Вы во вторник покупали сигареты. Марки «Парламент». В магазине на улице Кутузова в половине восьмого вечера.

— Я покупал?! — Волошин заметно напрягся.

— Есть показания кассира, которая продала вам сигареты… Что вы делали во дворе дома, где жила Гаева?

— Я делал? — разволновался мужчина.

— Вы следили за Гаевой?

— Ну-у…

— Советую вам говорить правду, Иван Павлович. Будете врать, изворачиваться, быстро запутаетесь. И утратите доверие…

— Да, я следил за Ритой.

— Откуда вы за ней следили?

— Она поехала в Крюковское, я поехал за ней…

— Кривичев привез Гаеву к ней домой.

— Да, он привез ее домой. Они поднялись в квартиру.

— А вы остались во дворе?

— Да, я стоял во дворе…

— Квартира стояла на прослушке?

— Простите, что?

— У вас в квартире Гаевой были «жучки»? Вы могли слушать, о чем она говорила с Кривичевым?

— Нет. Не было никаких «жучков», я ничего не слышал.

— Зачем же вы тогда находились во дворе?

— Я ждал, когда Кривичев уйдет…

— Зачем?

— Хотел поговорить с Ритой.

— Почему же не поговорили? Кривичев уехал, Рита вернулась домой. Вы бы могли подняться к ней, поговорить.

— У меня пропало желание говорить с ней.

— Зато появилось желание выкурить сигаретку?

— Да, появилось желание выкурить сигарету. Что здесь такого?

— Вы купили пачку «Парламента» и отправились домой?

— Да, я купил сигарет и отправился домой.

— Решили расстаться с Ритой?

— Да, решил расстаться… — медленно проговорил Волошин, всматриваясь в Плошникова в ожидании подвоха.

— Но вы же только что сказали, что не собирались расставаться с ней.

— Я сказал?

Плошников показал на смартфон, который лежал у него на столе, давая понять, что разговор записывается. Волошин его понял.

— Да, вы сказали, что мы расстались… — вспомнил он. — И я сказал, что это она так думает…

— А вы думаете иначе, так я должен был вас понимать?

— Ну, в общем, да…

— Вы собирались поговорить с Ритой, но она уехала. С Кривичевым. И я не говорил, что Рита уехала с ним, но я сказал, что она вернулась. Я сказал, а вы не спросили, откуда она вернулась. А почему не спросили?.. Вы знали, что Рита уехала вместе с Кривичевым. Вы знали, что примерно через полчаса Рита вернулась домой. Кривичев уехал, а Рита вернулась. Вы знали это? — хлестко спросил Плошников.

— Я знал?! — Волошин смотрел на него, как зверь, пойманный в ловушку.

— Иван Павлович, я же советовал вам говорить правду. Ситуация довольно сложная, будете изворачиваться — обязательно запутаетесь.

— Я не вру.

— Тогда спрошу еще. Вы знали, что Рита уехала вместе с Кривичевым?

— Да, знал, — через силу выдавил мужчина.

— Она вернулась, но вы к ней так и не зашли. Почему?

— Я решил, что это не нужно…

— А может, вы поехали за Кривичевым?

— Я поехал за ним?

— Да, поехали. И убили его.