– Идем со мной, доблестный Мериадок, - сказала она безулыбки. - Арагорн просил меня подобрать тебе подобающее вооружение, и я обещалавыполнить его поручение. Сердце подсказывает мне, что доспехи тебе ещёпонадобятся.

Она привела его в шатер свиты Теодена. Там оружейник вручилМерри шлем, круглый щит с белым конем на зеленом ноле и другое необходимоеснаряжение по росту.

– Ни кольчуги, ни панциря для тебя не нашлось, - сказалаЙовин, - а сейчас ковать их уже поздно. Но вот тебе от меня кожаная куртка ипояс для твоего меча. Пусть они принесут тебе удачу. Прощай, добрый Мериадок,может, мы еще свидимся.

Мерри в ответ молча низко поклонился ей.

Так в сгущающемся мраке король Рохана готовился выступить повосточной дороге. С тяжелым сердцем отправлялись всадники в бой, но это былисуровые люди, верные своему Королю; никто не роптал, даже в лагере, гдеразмещались женщины, старики и дети, не заметно было ни слез, ни жалоб. Рокнавис над страной, но рохирримы принимали судьбу молча.

Быстро пролетели два часа. Король, высокий и величавый, набелом коне, который, казалось, мерцал в полумраке, объезжал строй. Людидивились и радовались, видя его, исполненным решимости.

На широком поле вдоль берега реки выстроились Всадники вполном вооружении - пятьдесят пять сотен - и несколько сотен воинов резерва сзапасными, легко нагруженными конями. Прозвучал единственный рог. Король поднялруку и войска двинулись.

Во главе шли двенадцать военачальников, все ветераны,покрытые славой. Справа от Короля ехал Йомер. Он распрощался с Йовин еще вкрепости и теперь гнал от себя печаль расставания, стараясь думать лишь опредстоящем пути. За ними трусил Мерри на своей лошадке, потом следовалигондорские гонцы, а еще дальше - снова двенадцать королевских рыцарей. Онипроехали вдоль длинного ряда людей, ожидавших сигнала с суровыми, неподвижнымилицами. Эскорт миновал левый фланг строя, и вдруг Мерри поймал взгляд одного изВсадников. «Молодой воин, - подумал хоббит, возвращая взгляд, - полегче ипогибче остальных». Он уловил блеск ясных серых глаз и вздрогнул - так смотрятте, кто оставил надежду и ищет лишь смерти.

Вниз по дороге вдоль Снежицы спускались они. Женщины, стоя втемных проемах дверей, провожали воинов печальными возгласами. Так, без песен,без музыки, без звуков рогов начался великий поход на восток, о котором и многопоколений спустя пели в Рохане.

Из Дунхарга утром ненастного дня

Сын Тенгеля выехал с верною свитой,

И в Эдорас прибыл. Златые чертоги,

Сиявшие некогда пламенным светом,

Наполнены были тяжелою мглой,

Высокие рощи - одеты туманом.

Недолгим и тягостным было прощанье

С местами святыми и верным народом,

Со всеми, кто помнил счастливые годы,

Царившие до наступления тьмы.

Отринув сомненья, навстречу судьбе

Король поспешил, верный данным обетам.

Путь Йорлингов длился пять дней и ночей,

Их видели Фолд, и Фириен, и Финмарх;

И к Мундбургу вышли шесть тысяч бойцов -

Могучему граду властителей Моря.

Он был осажден многотысячным войском,

И черный огонь воздымался, неистов,

Вкруг стен крепостных. И в великом сраженье

Всех смерть приняла. Уходили во мрак

И всадник, и конь. И в тени угасали

Удары копыт… Так поведали песни.

В полдень они были в Эдорасе. Тьма по-прежнему окутывала всекругом стылым саваном. Казалось, что наступил поздний вечер. Теоден отдавалприказания вновь прибывшим отрядам, а потом, отпустив военачальников, ласковоно твердо простился с Мерри.

– Твоей лошадке не выдержать этого пути, - сказал правитель.- На полях Гондора нам предстоит такая битва, в которой падут многие могучиевоины. Для тебя там не найдется ничего, кроме гибели.

– Кто может это знать? - пылко возразил Мерри. - Я вашоруженосец, и мое место рядом с вами. Я не хочу, чтобы обо мне потом говориликак о ненужной вещи, от которой всем хочется избавиться.

– А я хочу спасти тебя, - грустно ответил Теоден. - Незабывай, ты обещал повиноваться мне. Если бы битва шла у стен Эдораса, я несомневаюсь, что о твоих подвигах сложили бы песни. Но до Гондора сто двадцатьлиг. Никто из Всадников не может взять тебя с собой. Это мой приказ, Мериадок,и больше мы не будем говорить об этом.

Донельзя огорченный, Мерри смотрел, как строились войска.Воины поправляли снаряжение и сбрую, оглаживали коней, с беспокойствомпоглядывая на небо. Почувствовав рядом чье-то присутствие, хоббит обернулся иувидел того самого молодого Всадника, который так странно посмотрел на негосегодня утром.

– «Для твердой воли нет преград», - шепнул Всадник, - такговорят у нас в Рохане. Мне кажется, ты хотел бы быть вместе с правителем вэтом походе?

– Да, очень хотел, - ответил Мерри, - но…

– Так можешь ехать со мной, - неожиданно сказал воин иподмигнул ошеломленному хоббиту. - Сядешь впереди, я прикрою тебя плащом, вэтом сумраке никто не заметит. - И добавил с затаенной скорбью: - Нельзяотказывать тому, кто так стремится помочь. Но - никому ни слова! Идем, порасобираться.

– Очень благодарен вам! - радостно ответил Мерри. - Но я незнаю даже вашего имени.

– Разве? - усмехнулся Всадник. - Зови меня Дернхельм.

Вот так и случилось, что, когда войска Рохана выступили,Мерри сидел в седле впереди Дернхельма, а серый конь даже не замечал этого,потому что молодой воин, хотя и был силен и ловок, но все-таки и ростом истатью уступал другим Всадникам.

Они двинулись навстречу сумраку. Первый ночлег устроили вивовых зарослях, где Снежица впадает в Энтову Купель, в двенадцати лигах отЭдораса. А наутро - снова вперед, через Фолд и Финмарх, где по правую рукуСвященные Дубравы взбирались по отрогам к рубежам Гондора, а по левую рукулежали туманы над болотами в устье Энтовой Купели. Они скакали, а навстречунеслась молва о войне на севере. Растерянные, испуганные люди говорили оврагах, напавших на восточные границы, об орочьих ордах, бесчинствующих встепях Рохана.

– Вперед! - командовал Йомер. - Теперь поздно поворачивать.Топи Энтовой Купели прикроют нас слева. Надо спешить. Вперед!