уяснил — мастер Си не хочет больше делать для меня духовные ингредиенты. А без этих ингредиентов не будет пилюль. А без пилюль я потеряю свою власть над демонами из других миров.

В этом смысле поведение мастера Си было просто неприемлемым.

Да, этот старик сохранил магию, даже когда Либератор отключил её во всем мире. Почему-то на некоторых культиваторов-монахов силы Либератора не действовали. Вроде бы это было связано с тем, что особо прокачанные китайцы умели накапливать в себе солярис, как верблюды накапливают воду в горбу.

И мастер Си был настоящим сокровищем, мы обнаружили его еще месяц назад и захватили в плен — теперь он клепал для нас ингредиенты, обращая материю в дух, а мои друзья из других миров делали из этих ингредиентов пилюли для меня. И лишь благодаря пилюлям я был до сих пор жив.

Если бы не эти пилюли — алкоголь и наркота давно бы уже свели мою истерзанную тушку в могилу...

Я это отлично понимал, но понимал и другое — жизнь без мужских причиндалов оказалась настоящим адом. Я честно приходил в ужас всякий раз, когда думал о том, что Петя жил в этом покалеченном теле столько лет...

И чем больше я приходил в ужас — тем больше мне хотелось от этого ужаса сбежать, забыться. И никаких способов забыться, кроме как затуманить сознание, у меня не было.

Я теперь был евнухом, удовольствия любви были мне недоступны, да я даже ссал сидя, как женщина!

Я с мрачной усмешкой вспоминал гейсы моего наставника Словенова — не заниматься сексом, не употреблять алкоголь и наркотики, не жрать пилюли...

Первое мне теперь было недоступно, зато вот все остальные запреты я нарушал со страстным наслаждением. Теперь-то я наконец мог оторваться, терять мне больше было нечего...

— Что? — я оглядел пещеру.

Соколов глядел на меня со страхом, Чен усмехался. Мастер Си стер с лица кровь, натекшую с его пробитой головы — регенерировал старик медленно и с трудом.

Еще здесь же в подземном зале был Мухожуков — мой старый знакомый. Когда Либератор вырубил всем АРИСТО магию, Мухожуков приехал в Китай, чтобы найти моего брата Петю, а нашел в результате меня...

Мухожуков выглядел чуть лучше истерзанного пытками мастера Си — на руке у графа не хватало пальцев. Регена у него больше не было, как и магии, а два пальца Мухожукову приказал отрубить я — пару дней назад, за то, что ублюдок отхлебнул из моей бутылки алкоголя.

Так что теперь Мухожуков был бледен, его явно лихорадило, его рука была завязана грязными бинтами, которые уже давно пора было менять. Но их никто не менял. В этой пещере всем уже давно на все было плевать.

Поэтому Мухожуков просто сидел у костра, опасливо поглядывал на меня и грелся, пытаясь спастись от озноба.

А кроме нас всех в этой пещере были только горы оружия, и еще наркоты, алкоголя и ингредиентов для пилюль, а еще немного провизии. Ну и еще десяток триад, решивших поступить ко мне на службу, они сторожили вход.

И всё.

Мы понятия не имели, что происходит за пределами пещеры, но нас это и не волновало. Мы были вдали от цивилизации, нас окружала тундра, образовавшаяся на месте вырубленной много лет назад тайги. А кочевавшие по тундре нанайцы меня боялись, они не подходили к пещере, они считали меня демоном, как и престарелый мастер Си...

Так что я даже был не в курсе, как там поживает Либератор. Вроде бы в Китае уже была установлена его власть, как и в Манчжурии, а во Владивостоке сидел какой-то радикальный масон, поставленный Либератором, а в Тетюхе образовалась какая-то республика эвенков...

Но мне правда было насрать.

Меня Либератор не трогал, и я его не трогал.

Мы уже много дней не выходили из пещеры, я не помнил сколько точно, мы пришли сюда, когда закончили грабить северный Китай. Оттуда нам пришлось свалить, поскольку меня невзлюбили местные триады...

Мы были на краю мира, куда даже око Либератора не смотрит.

— ЧТО? — повторил я свой вопрос, — Что происходит? Почему у чинг чонга голова разбита?

Я уставился на рану на голове мастера Си, которая уже почти отрегенерировала.

Чен хохотнул.

— Вы сами разбили китайцу голову, шеф, — мрачно вздохнул Соколов, — Только что. Вы бутылку бросили.

Мухожуков поглядел на меня со страхом. Они все меня боялись, даже Чен, хоть он и скрывал это.

Они и раньше меня боялись — я ведь сохранил магию. Я был единственным магом на сотни километров вокруг, если не считать моего пленника мастера Си.

Как так вышло, я и сам не знал... Конечно, у меня больше не было крокодильных сил. Моя крокодильность и моя божественность перешли Пете, вместе с моим телом, которое я отдал брату. И вместе с Петей они и сгинули.

Я же получил это новое Петино тело — без сломанного носа, как у меня, зато и без члена и яиц. Хорошенький обмен!

И ранг у меня был вторым, у Петиного тела вечно был второй ранг, из-за его духовного ранения...

Но я сохранил и кое-что свое — знания о Древостоке, умение им пользоваться, навык открытия запретной чакры.

И я использовал Древосток — я гнал через него пилюли, я призывал демонов из других миров через эту чакру, а демоны делали для меня новые пилюли, они хотели придти в наш мир, и я был единственными вратами для них...

Я начал хавать пилюли месяц назад.

Петя отобрал их большой запас у культиваторов, хоть своей лаборатории он так и не сделал, да это было и невозможно.

А после того, как Либератор отключил магию, пилюли стали бесполезными для всех, кроме меня и еще некоторых культиваторов, большая часть которых теперь пряталась где-то от Либератора. Так что продавать пилюли смысла не имело, имело смысл их жрать, все больше расшатывая свой Древосток.

И я жрал их горстями, и демоны пришли...

А потом заговорили. Выяснилось, что они и сами умеют делать пилюли. Только им нужны ингредиенты, а ингредиенты мог производить только мастер Си, демоны этого не умели, а других пленных культиваторов у меня не было...

Конечно, демоны не подчинялись мне, у меня же был только второй ранг.

Так что мы с ними вступили в некий симбиоз. Я жрал пилюли и через свой Древосток впускал демонов в наш мир, и они разбредались по Дальнему Востоку. И, учитывая сложившую