— Я тут подумал, вряд ли Вальчик мог нас в чем тозаподозрить, но приметить мог запросто. И если увидит нас снова, тут ему вголову могут прийти разные нехорошие мысли. Вы в чем первый раз были?

— В шортах и майках.

— Значит, сейчас никаких шортов! Юбки, платочки.

— У меня юбки нет! — сказала я.

— Вообще? Ни одной? — удивился Володька.

— Ни одной! Я их не ношу.

— Моть, а у тебя тоже нет?

— Есть одна!

— Тьфу! Тоже мне, девчонки — на двоих одна юбка! Ладно,ты, Матильда, надевай юбку» а я сейчас! Мать, можно тебя на минутку? Слушай, тыне дашь Аське свою розовую юбку? У нее с собой ни одной нет.

Женя, опять уже засевшая за компьютер, с рассеянным видомпринесла свою юбку из розовой марлевки.

— Вот, примерь!

Юбка была на резинке и доставала мне до щиколотки.

— Я в ней похожа на пугало!

— Ничего подобного! Тебе очень даже идет! —возразил Володька.

— А что я сверху-то надену?

— Беленькую рубашку, — подсказала Мотька, — ибосоножки. Здорово! Тебя бы и мать родная не узнала в таком виде.

Мотька тоже напялила юбку с блузкой.

— А как же кепочка? Она сюда не пойдет!

— Не надо никаких кепочек. Это вы еще успеете! Очки!Да, можно очки! Они вас совершенно изменят. Вот, возьмите мои старые!

— Но мы же в них ничего не увидим, только головазакружится, — заявила Матильда. — Уж лучше темные надеть!

— Тоже верно! О! Вид у вас, надо сказать, причудливый.Но зато совсем-совсем другой. Вальчик вас ни за что не узнает.

— А ты? — спросила я. — Тебе ведь тоже надочто-то изменить.

— А я как раз надену красный кепарик и другие очки! Икожаную куртку!

— Не запаришься?

— Пар костей не ломит!

Взглянув на часы, мы поняли, что купаться нам сегодня уже неуспеть. Слишком долго мы провозились с юбками. А завтра мы едем в Иерусалим.Когда еще теперь мы искупаемся, ведь в понедельник у нас встреча с Курицей…

В четверть восьмого мы были на Рамбаме, в половине восьмогопоявился бледный, как смерть, Арье. Окинув взглядом кафе, он сел за столик. Мытут же устроились по соседству. Минут через десять появился Вальчик всопровождении какого-то детины довольно устрашающего вида.

— Шалом, Арье!

— Шалом! — мрачно ответил тот и, кажется,побледнел еще больше.

— Вот, познакомься, это мой кореш, Витек.

Арье молча кивнул. Вальчик и его кореш уселись за столик.

— Витек, будь другом, принеси пивка на всех и закажичего нибудь пожрать.

Витек отошел к стойке.

— Ну что, Арье, скажешь?

— Вот, возьми! — И Арье выложил на столик толстыйконверт.

— Неужели собрал?

— Здесь семь тысяч. Еще три отдам в среду.

Вальчик заглянул в конверт.

— Семь тысяч всего? Так не пойдет. Мое слово твердое.Значит, во вторник полетишь в Москву. Все, эти бабки я забираю, а три штукиотработаешь, и тогда мы в расчете!

— Но ведь ты говорил, если я полечу, ты долг простишь,а теперь и деньги забираешь, и я еще лететь должен? — задохнулсяАрье. — И это называется твое слово твердое?

— Ты свои семь штук получишь назад, когда из Москвывернешься.

— А почему я должен тебе верить? Тут к столику вернулсяВитек.

— Что тебе еще остается? — ухмыльнулся Вальчик.

Кажется, я еще никогда в жизни ни к кому не испытывала такойненависти!

— Значит так, Арье, — начал Вальчик немного погодя. —Завтра с утречка Витек за тобой зайдет, отправитесь вместе в Эль Аль, закажетебилет и визу, Витек за все заплатит. Товар получишь перед самым отлетом. ВМоскве тебя встретят. Потусуйся там дня три и возвращайся. На обратном путизахватишь с собой еще одну махонькую посылочку, и мы в расчете! Да не дрожи! Натебя никто и внимания не обратит. Я уж давно понял: чем занюханнее курьер, темлегче через таможню проходит. А уж тут, в вашем жидовском государстве, тебе ивовсе бояться нечего, у вас таможня нестрашная.

— Это ты так думаешь.

— Не думаю, а знаю. Они все больше бомбы ищут, а мы сбомбами дела не имеем. Мы люди мирные!

— А что будет с деньгами? — мертвым голосомспросил Арье. — Я ведь их занял где только мог.

— Получишь назад, когда вернешься, я уже сказал.

— А что мне везти-то?

— Зачем тебе раньше времени это знать? Туда одноповезешь, назад — другое!

— Эх, Валентин, нарвешься ты рано или поздно, замочаттебя за твое гадство!

— Уж не ты ли замочить меня собираешься?

— Да нет, я об тебя рук марать не стану, — вдруг схолодным бешенством произнес Арье и поднялся. — Ну все, я пошел.

— Не советую грубить. А то я денежки-то и себе оставитьмогу.

— Ладно, хватит меня запугивать! Не отдашь деньги —пожалеешь, ох, как пожалеешь! Тут уж тебе не со мной дело иметь придется,заруби себе на носу!

— Витек, по-моему, он грубит, а?

— Грубит! — пробасил тот и одним движением ногподсек Арье. Бедняга упал.

— Какой ты неосторожный, Арье! Надо под ногисмотреть! — заржал Нальчик.

Арье молча поднялся и, сжав кулаки, пошел прочь.

— Какая мразь! — прошептал Володька. —Кажется, убил бы гада!

— Тише! — шикнула на него Мотька.

Я вытащила из сумки записную книжку, вырвала листок инаписала: «Может, нам пойти за Арье и поговорить с ним?»

«Нет! Он сейчас не в том состоянии! — написалВолодька. — Завтра я сам с ним поговорю! А сегодня попробуем проследить заэтим гадом!»

Я кивнула.

Между тем Вальчик с Витьком поели, напились пива,обменявшись при этом едва ли пятью словами. Наконец они встали, пожали другдругу руки, и Вальчик сказал:

— Пока, золотой! Завтра, как все с этим шпендрикомоформишь, позвони мне. Буду ждать.

— Ладно, бывай!

— Домой? — осведомился Вальчик.

— А чо я там забыл? Прошвырнусь, время еще детское!

— А я нынче что-то притомился. Пойду, бабаськи хочется,на ходу сплю!

— Пива меньше пить надо!

— Тебя забыл спросить, — благодушно огрызнулсяВальчик.

И они разошлись в разные стороны.