вызвать «Скорую», и Николай принялся дозваниваться по «03». Тем временем, разгон палаточного лагеря продолжался по нарастающей и превращался в стихию, которую невозможно было остановить. Еще несколько молодых людей вынырнули из кольца и побежали, прихрамывая и утирая кровь с лица. На этот раз за ними никто не гнался. Вернулся Николай и сказал, что «Скорая» не отвечает, а просматриваемые с балкона три тела неподвижно лежали на газоне.

– Я все-таки пойду к ним.

– Не надо, Коля, не надо. Ты не врач, и тебя шахтеры могут принять за активиста протестных беспорядков.

Эти аргументы подействовали.

Неожиданно еще несколько человеческих ручейков пробили кольцо окруживших площадь шахтеров. Внимание Алексея привлекла оторвавшаяся от одной группы беглецов девушка. Она бежала босиком, одежда местами была изодрана, а черные волосы развевались на ветру, прикрывая лицо. В какие – то моменты была заметна кровь на щеках и шее. Она прямо бежала к газону, где лежали три неподвижных тела. Девушка подбежала к одному, второму, явно всматриваясь, кто же они. У третьего тела она застыла, и на всю улицу раздался ее душераздирающий крик.

– Мирча? Мирча? Ее рыдания вскипятили кровь у Алексея и Николая, а когда вдалеке показались две фигуры в шахтерской робе, уже без колебаний оба бросились по ступенькам вниз на улицу. Подхватив ее за руки, нырнули в парадное и закрыли дверь на ключ. Хозяйка книжного магазина на первом этаже вышла им навстречу и сказав, что знает эту девушку, скрылась с ней ы цокольном помещении.

Долго сидели молча и пили коньяк.

В Южной Америке Алексей видел разгоны демонстрантов и дубинками, и водометами. И жил в условиях комендантского часа. Но, это происходило в капиталистических странах и считалось в порядке вещей. А здесь, в Румынии полгода назад еще социалистической стране, вот уж не ожидал. Николай же сам из провинции участвовал в юности в деревенских драках, но это было в далеком прошлом.

– Ну хорошо, что девушку спасли, – первым нарушил молчание Алексей.

– Да, эти животные могли ее на наших глазах изнасиловать, – поддержал его Николай.

– Ну ладно, Коля, поехали в посольство, доложим, что видели. Надеюсь, наши красные номера шахтеры знают, так что доберемся как-нибудь.

Глава 4

На следующий день в Москву отправили информацию, основанную на официальных данных администрации президента Илиеску. Там говорилось, что почти месячный митинг-майдан организовали деклассированные элементы, наркоманы, проститутки и т. д. В спонсорстве подозревались тайные агенты Чаушеску и венгерские националисты. В ответ на многочисленные обращения населения с просьбой навести порядок, профсоюз горняков предложил свою помощь. Власти Румынии с одобрением откликнулись на предложения шахтеров. Лидеры шахтерского отряда обратились с просьбой к митингующим освободить Университетскую площадь и разойтись по домам. В ответ в шахтеров полетели «коктейли Молотова», камни, металлические предметы. Кто-то из протестантов стал угрожать оружием. Агрессивные действия толпы, приведшие к ранениям среди шахтеров, спровоцировали массовую драку. Кулачные бои продолжались несколько часов. В результате, палаточный лагерь ликвидировали, мирная жизнь в столице восстановилась. К сожалению, как указывал официальный Бухарест, не обошлось без жертв. Шесть человек погибли и несколько сот получили ранения. Погибшие и раненные были с обеих сторон.

Несколько дней город приходил в себя, особенно исторический центр. Там развивались основные события и столкновения шахтеров с митингующими. Много слухов распространялось о числе пострадавших. Оппозиция настаивала на том, что в Бухарест прибыло десять тысяч шахтеров во главе с лидером горняков Мироном Козмой. Что реально погибло около ста человек, и более тысячи раненых. Но практически эта тема сильно не раскручивалась, поскольку не было единства в политической оппозиции, а большинство румын молчаливо поддержали президента Илиеску.

Алексей и Николай не афишировали свое участие в одном из эпизодов беспорядков. Хозяйка книжного магазина в здании, где размещается офис Николая, передала благодарность от спасенной девушки. Она ее знала давно, девушка часто заходила в магазин. Ее зовут Кристина, и со своим женихом Мирче они случайно оказались в палаточном лагере. Кристина, к счастью, не пострадала, а Мирча погиб. Девушка до сих пор в трауре и не верит случившемуся.

Алексей с Николаем были свидетелями этой трагедии, но найти объяснений такой ярости шахтеров не смогли.

Очевидцы рассказывали, что когда шахтеры отрядами шли по Шоссяу Киселеф, они в своих робах, касках и лицами со следами сажи были похожи на каких-то призраков «черных рыцарей Тьмы».

Из личного дневника Алексея.

Зима 1991 года в Румынии выдалась снежной и морозной. Отопление в квартирах оставалось как и при Чаушеску на грани ощущения того, что ты как бы находишься на улице. Обогреватели, грелки в постель-все шло в ход. Шерстяные носки и вязаные шапочки стали неотъемлемым атрибутом ночного туалета.

В эту ночь не засыпалось, и Алексей, удобно устроившись в кресле у окна, вблизи обогревателя, созерцал февральскую метель. Снежинки кружились вокруг уличного фонаря, словно пытаясь обнять его и приглушить освещение ламп, чтобы не мешали спать. Но получалось все наоборот-яркость фонаря только увеличила свой радиус.

Да, завтра вновь придется откапывать машину, думал Алексей. Но это полбеды – путь на работу грозит новым приключением. В те годы в Бухаресте снегоуборочная техника вообще не появлялась на улицах города. Расчет был на то, что к обеду снег растает. Он действительно таял, образуя потоки воды, ливневка явно не справлялась. В дни снегопадов невозможно было выйти на улицу без резиновых сапог.

Алексей долил себе еще чаю в стакан и подумал, что мороз и снег благо для сегодняшней Румынии – нет демонстраций, и сейсмическая активность почти на нуле. А может все это связано. Наверняка.

Мысли бегали туда-сюда в каком-то хаосе: от снега до землетрясений. О чем я думаю? Ну, конечно, как это можно забыть? 30 мая 1990 года надолго останется в памяти.

В этот день жена с детьми собиралась к отъезду в Москву в первый отпуск. Чемоданы упорно не хотели закрываться. Много тогда было в Румынии того, что не продавалось в магазине «Кодру» в Москве, что вблизи метро «Добрынинская». Это и изделия из тонкого фарфора – посуда, статуэтки, вазы ручной работы. Постельное белье, ткани и одежда. Короче, ехали не с пустыми руками. Тогда оплачивали только проезд на поезде, а это целое купе на семью. Впихнуть туда можно было «миллион» коробок. Международный поезд отправлялся вечером – две ночи, и ты в Москве на Киевском вокзале.

Чтобы убить время перед обедом, Алексей с детьми Василием и Ленькой играл в карты. В семье пользовалась популярностью игра «Ап энд даун» (Вверх и вниз) с элементами