— Кейт… — начал Джо и неожиданно смутился. — Чтобы ты сказала, если бы я попросил тебя изредка писать мне? Мне было бы приятнополучать от тебя весточки.

— Правда? — радостно изумилась девушка.

После всего, что Джо наговорил ей о своем нежелании женитьсяи иметь детей, Кейт была уверена, что он не станет ухаживать за ней. Но онанадеялась, что он захочет, чтобы она была его другом. И такое положение вещейее бы вполне устроило, хотя Кейт и испытывала легкое разочарование. Она немогла не понимать, что ее влечение к нему было не совсем платоническим, однакоДжо за весь вечер не сказал и не сделал ничего, что бы помогло ей понять,испытывает ли и он что-то похожее. Впрочем, Кейт уже знала, что Джо хорошоумеет скрывать свои мысли и переживания.

— Мне будет интересно узнать, как идут твоидела, — сказал Джо намеренно покровительственным тоном, стараясь получшезамаскировать глубокое внутреннее беспокойство и смятение, которое он начиналиспытывать при одном взгляде на это правильное лицо с высокими лепными скуламии большими голубыми глазами. — А я буду писать тебе о своих испытательныхполетах, — добавил он. — Если, конечно, тебе это интересно.

— О, мне очень интересно! — радостно воскликнулаКейт, подумав о том, что, если Джо сдержит слово, она сможет показывать письмаотцу. Кларку Джемисону, несомненно, тоже будет любопытно узнать об испытанияхновой техники.

Джо тем временем нацарапал на клочке бумаги свой адрес ипротянул Кейт.

— Я не очень хороший писатель, но будустараться, — пообещал он. — А ты пиши мне про свои занятия.

Он очень надеялся, что его голос звучит достаточнонейтрально — как голос старого друга, старшего брата или дядюшки, а не какголос ухажера или потенциального жениха. До сих пор Джо старался быть предельнооткровенным и искренним с Кейт, однако он ничего не сказал ни о том, как сильноего влечет к ней, ни о том, как он боится этого странного чувства,неподвластного ни его разуму, ни воле. Джо знал, что стоит ему только чуть-чутьотпустить вожжи, и он не справится с собой и наделает глупостей, а допуститьэтого было нельзя. Потому-то он и старался направить свои чувства в руслодружбы, дабы не подвергать опасности ни Кейт, ни себя. Страшнее всего былопотерять ее; только это, собственно, и помогало ему сдерживаться.

— Ты сначала пиши на тот адрес, который указан впапиной карточке, — сказала Кейт. — А как только я узнаю свой адрес вколледже, я сразу тебе его сообщу.

— Договорились, — кивнул Джо. — Только напишискорее, ладно?

В уме он уже подсчитал, что должен получить ее первое письмопочти сразу по возвращении в Калифорнию — если, конечно, она вообще собираетсяему писать. И тут же Джо подумалось, что они еще даже не расстались, а ему ужехочется получить от нее весточку. Положение было поистине ужасное — непривычноепо меньшей мере, однако Джо знал, что не сделает ничего, чтобы что-то изменить.Пусть даже у него будут только ее письма — он и на это был согласен. Кейт ужестала для него светом в ночи, маяком, к которому он стремился всем сердцем,всей душой.

— Что ж, счастливо тебе вернуться в Калифорнию, —промолвила Кейт.

На несколько секунд их глаза встретились, и за эти краткиемгновения они успели сказать друг другу очень многое, хотя никто из них даже нераскрыл рта.

А еще через минуту Кейт отправилась разыскивать своих родителей.На гребне песчаного холма она остановилась и, обернувшись, помахала ему рукой.Джо махнул в ответ. Потом Кейт скрылась из вида, а Джо повернулся и медленнопошел вдоль океанского берега, на этот раз — один…

Первые недели в колледже Кейт чувствовала себя так, словноее подхватил и понес куда-то бурный поток. Ей так много нужно было успетьсделать! Несмотря на то что она тщательно готовилась к занятиям, ей пришлосьдокупать кое-какие книги, к тому же учебная программа в колледже оказалась кудаболее напряженной, чем в школе. Много времени уходило у нее и на сами занятия,и на знакомство с преподавателями, и на встречи с куратором по учебной работе,который помог ей составить индивидуальный план занятий. Ко многому Кейтпришлось приспосабливаться, привыкать, однако уже через несколько дней сталосовершенно очевидно, что в колледже ей очень нравится. Правда, она была такзанята, что даже не ездила на выходные домой, чем заслужила справедливые упрекиматери. Однако Кейт старалась звонить ей как можно чаще и подробно рассказывалао своих делах.

Она проучилась почти целый месяц, прежде чем собраласьнаконец написать Джо. По правде сказать, Кейт могла сделать это и раньше, но ейхотелось накопить побольше новых впечатлений, чтобы было о чем рассказать вписьме. И когда в воскресенье вечером она села за стол в своей комнате, еебуквально распирало от множества интересных и смешных новостей.

Письмо получилось довольно длинным. Кейт написала Джо освоих сокурсницах, о занятиях, о профессорах, о внутреннем распорядке и даже отом, какую еду можно было купить в студенческом кафе. Еще никогда она нечувствовала себя такой счастливой. Только в колледже она впервые поняла, чтотакое настоящая свобода, и вкус ее кружил Кейт голову и пьянил, как молодоевино.

Единственное, о чем Кейт ни словом не обмолвилась, это остудентах-гарвардцах, с которыми познакомилась в прошлые выходные. Рэдклиффскийколледж был чисто женским учебным заведением, однако располагался он в том жебостонском пригороде, что и Гарвардский университет, с которым был тесносвязан. Даже часть профессоров в колледже была из Гарварда. Неудивительно, чтоучащиеся обоих учебных заведений часто общались между собой и ходили друг кдругу в гости, однако Кейт почему-то не решилась написать об этом Джо.

Ни словом не упомянула она и о том, что один из студентовГарварда — третьекурсник по имени Энди Скотт — понравился ей больше других.Впрочем, рядом с Джо, который стал для Кейт чем-то вроде эталона настоящегомужчины, Энди казался совсем мальчишкой. Да и вообще, ни один мужчина, которогоона знала, не был таким красивым, таким сильным и таким интересным, как Джо.Рядом с ним не только Энди, но и большинство ее знакомых выглядели довольнобледно. И тем не менее общаться с Энди ей было приятно, к тому же он былкапитаном сборной университетской команды по плаванию, что также произвело наКейт должное впечатление.

Если не считать этого, Кейт написала Джо буквально обо всем:о лекциях, о первых самостоятельных работах, о своем учебном плане, о комнате вобщежитии, а главное — о том, насколько счастлива она, что попала именно вРэдклифф. Письмо получилось ликующее, радостное, полное надежд, и Джо, получивего, сразу подумал о том, что именно эта кипучая жизнерадостность, свойственнаяКейт как никому другому, нравится ему в ней больше всего.

Не откладывая дела в долгий ящик, Джо тут же сел писатьответ. Эпистолярный жанр никогда не был его сильной стороной, но все же онсумел рассказать Кейт о последних моделях самолетов, которые он испытывал, атакже о том, как ему удалось решить сложную техническую проблему, поставившую втупик профессиональных авиационных конструкторов. Единственное, о чем Джоумолчал в письме, это о катастрофе, произошедшей буквально накануне. Самолетдолжен был пилотировать он сам, однако в последний момент его отправили накомандный пункт, и за штурвал пришлось сесть другому испытателю — совсеммолодому пилоту. Через полтора часа нормального полета его самолет вдруг вошелв неуправляемый штопор и рухнул на землю на краю невадской пустыни. Летчикпогиб, не успев выброситься с парашютом, и Джо пришлось извещать о несчастьеего жену. Из-за этого он чувствовал себя немного подавленным, однако приложилвсе усилия, чтобы это никак не отразилось на его письме к Кейт.