Глаза у него странно закатывались. «В обморок бы нехлопнулся по извечной мужской привычке, – тревожно подумала Анастасия. –Хотя он же воин. Ну да. Амазонка?»

– Ты из амазонок, Капитан? – спросила онанезамедлительно.

– Гос-споди... – Он топнул ногой. – Нет,земля твердая, солнце светит... – И вдруг закричал надрывно: – Девочки,милые, ну где я есть? Я живой хоть? А вертолет где? Долбанули ж нас, горели! Выоткуда такие чудные, да еще здесь, в лютой волости?

Взгляд его перепрыгнул за спину Анастасии, и глаза у неговылезли из орбит. Анастасия тоже обернулась, но ничего страшного илиудивительного не усмотрела – к ним подходил Бой, виляя хвостом, дружелюбноскалясь.

– Сколько ног? – заорал Капитан в лицоАнастасии. – Ног у него сколько, говорю?

– Шесть, – сказала Анастасия. – Как собаке иположено. Ну, понимаешь? Это собака. Такое домашнее животное. У собак шестьног. Не бойся, все в порядке, мы тебя не обидим...

Он выпустил свою штуковину, глухо стукнувшуюся оземь, ипонесся прочь, размахивая руками, вопя:

– На хрен мне тот свет! Нету бога, нету! И аллаха нету!Зачем сюда затащили? Я ж помер! Мертвый я! Вот и лежал бы!

Анастасия понемногу начинала соображать, каким это было длянего потрясением – внезапно угодил в чужой мир, к чужим людям. Он погибал натой страшной войне, и вдруг... Стало жаль его, но Анастасия не тронулась сместа – пусть побудет наедине с собой. Странно – он молодой, а глаза старымикажутся...

Уединение его протекало бурно – он рухнул на землю, лупил поней кулаками и орал, что это нечестно, что это неправильно, что он никогда неверил во все эти загробные штучки, разве что самую малость, что сейчас он самдернет кольцо (недоуменно подняла брови внимательно слушавшая Анастасия), ипускай его второй раз собирают по кусочкам, коли охота; Еще он ругал всехархангелов (?), кричал, что готов их всех приложить одной левой, а если егосошлют к чертям, то и там начнется несусветное, отчего выйдет хуже однимчертям. Постепенно он утомился, выкричался и притих. Лежал на земле лицом вниз,сжав кулаки и стиснув ими голову.

Анастасия ждала, жестом удержав на месте Ольгу. Наконец онобмяк, стиснутые кулаки медленно разжались, он чакрыл ладонями землю и прижалсяк ней щекой, словно слушал что-то, происходящее в ее загадочных недрах. Надполем стояла тишина, огромная, как небо. Анастасия ждала.

Потом она не спеша подошла к нему, присела на корточки. Онпошевелился – лежать ему было неудобно из-за его странной сбруи, пояса, лямок,карманов, из которых торчали продолговатые плоские ящички. Анастасия осторожнокоснулась его спины меж ремней, и пальцы наткнулись на твердое – словно онносил под одеждой кирасу.

И все же он почувствовал прикосновение, поднял голову, а тами сел, свесив сильные руки меж колен. Анастасия заглянула ему в лицо. Синиеглаза, светлее ее собственных, смотрели с угрюмой отрешенностью куда-то сквозьнее и вдаль – Анастасии приходилось видеть такие глаза перед поединками, послебоя, в минуты смертельной опасности, и этот взгляд ее не удивил. Они сиделидруг против друга, глядя в противоположные стороны, довольно долго сидели так.

– Слушай, где я, в конце концов, есть? – спросилКапитан. – Что-то все это никак на загробный мир не похоже...

Анастасия заговорила – перескакивая с пятого надесятое, – рассказала о Мраке, о Счастливой Империи, о своей клятве, оволшебнике. Послушав о волшебнике, Капитан произнес какие-то непонятные слова,в том числе что-то о матери волшебника.

– Ты ее знал? – удивилась Анастасия.

– А? – Он словно смутился, махнул рукой. – Данет, ругань такая... Ну, что там дальше?

Анастасия рассказывала, а он слушал с застывшим лицом, иневозможно было определить, как он к ее рассказам относится и что вообщедумает. Наконец она умолкла, глянула вопросительно.

– Интересно, спасу нет... – сказал Капитан. –И назад никак нельзя?

Анастасия беспомощно пожала плечами. Сама она несомневалась, что нельзя никак – вряд ли такие чудеса случаются дважды, это недверь в стене, куда можно невозбранно шастать взад-вперед.

– Да уж, наверное, никак... – ответил он сам себе,и его лицо вновь застыло.

– Ты посиди, – сказала Анастасия, стараясьговорить как можно мягче. – Опомнись, подумай. Потом приходи, ужинатьбудем.

Поднялась и, не оглядываясь, пошла туда, где Ольга ужеразводила костерок под таганом. Ольга встретила ее вопросом:

– А что мы с ним делать будем, с таким бешеным?

– Привыкнет, – так же тихо ответила Анастасия. –Он явно из амазонок. Лишним не будет. Эта его штуковина – определеннооружие. – Она тряхнула головой: – Только подумать, Олька, – это женастоящий Древний! Даже жутко делается...

Вскоре Капитан подошел к ним. Он поднял свою штуковину,принес и положил рядом, снял свои странные доспехи – оказалось, у него подкурткой и в самом деле была поддета кираса.

Ольга подала ему миску. Он поблагодарил кивком, взял ложку ижадно стал есть, уткнувшись взглядом в миску. Бой с Горном устроилисьпоблизости, ожидая костей. При взгляде на них Капитана чуточку передернуло, нокак-то скорее по инерции. Он начинал привыкать к случившемуся, примиряться сним, и Анастасия решила поговорить с ним серьезно, не откладывая.

– Послушай, – сказала она, когда Капитан отставилмиску, жестом отказавшись от добавки. – Мы не на прогулке, дорога опасная,давай сразу все обговорим. Это, конечно, так удивительно и загадочно – все, чтос тобой произошло. И наш мир тебе наверняка кажется... уж не знаю чем. Ножить-то надо? Так что давай сразу определяться, насчет будущего думать.Вообще-то тебе одна дорога – с нами. Ну куда ты один пойдешь? И, главное,зачем?

Капитан достал белую палочку, сунул ее в рот, щелкнулметаллической коробочкой, из нее рванулся огонек, и изо рта у Капитана повалилдым. Анастасия отшатнулась было, но тут же взяла себя в руки и приняланадменный вид – как-никак это был человек, не бог, не оборотень и не дракон, ивсе его загадочные пожитки были вещами человеческими, сделанными людьми длялюдей.

– А ты умница, девочка, – сказал Капитан грустно изадумчиво. – Сопельки мне утирать не собираешься и плакать не будешь...Так вообще-то и нужно. Значит, зачисляешь в свою маршевую роту? Или что это утебя – развед-взвод дальнего действия?

– Зачисляю, – сказала Анастасия, не собираясьспрашивать, что означают все эти непонятные слова. – Только не зови менявпредь девочкой. Я – княжна Анастасия из рода Вторых Секретарей. Я –полноправный рыцарь, и будь любезен это запомнить. Княжна Ольга – мойоруженосец.

– Запомню, – пообещал Капитан, в упор глядя на неепочти весело и определенно дерзко. Анастасия ощутила сильную досаду и легкоесмущение, от чего рассердилась. Смущаться под мужским взглядом?! Что бы там нинаболтали про порядки Древних, где все было наоборот... Как-никак за нынешним укладомжизни, местом в ней мужчин и женщин стоят пять веков, так изменит ли этот укладпоявление одного-единственного женственного мужчины-амазонки?