— Ваш брат терял паспорт? Семен некоторое время смотрелна меня с недоумением.

— А вы откуда знаете? Неуж нашелся?

— Значит, терял?

— Черт его знает, терял или нет. Паспорт в шкафувалялся, а когда Глеб помер, мы с мамашей намучились, никак не могли этотпаспорт отыскать, а дом-то на Глеба оформлен. Просто беда, все вверх дномперерыли, а найти не смогли.

— Значит, паспорт исчез?

— Чего ему исчезать? Глеб сунул его куда-нибудь, да изабыл по пьяному делу.

— А кто-нибудь из приезжих в его доме останавливался?

— Само собой. Где ж здесь еще останавливаться?

— Вот этого человека не припомните? — Я протянулафотографию мужа, и Семен принялся очень внимательно ее разглядывать.

— Вы из милиции, что ли? — спросил он совсемдругим голосом.

— Нет, из газеты. Так вы раньше видели этого человека?

— Похож на одного парня. Приезжал года три назад. Хотя,может, и не он…

— А имя его вы помните?

— Вроде Алексей… но утверждать не берусь. Тут за тригода столько народу перебывало, разве всех упомнишь…

— А как он вообще здесь оказался? Откуда узнал о вашейдеревне?

— Ну… просто приехал. Кума моя его на постой взяла.Охотой он поначалу не интересовался, больше по окрестностям бродил, турист,одним словом. С бабками нашими беседовал про стародавние времена. Вроде книгусобирался писать, уж не знаю о чем. А потом они с Глебом скорешились, вот Глебего охотой и увлек.

— И долго он здесь жил?

— Может, неделю. Не помню я, говорю, у нас стольконароду перебывало… А зачем вам этот парень понадобился? — задал Семенвполне здравый вопрос. Мне стало ясно, пора убираться отсюда подобру-поздорову,пока у граждан не возникли сомнения по отношению к моей личности.

— Извините, что отняла у вас столько времени, — сулыбкой сказала я, поднимаясь, достала из кошелька деньги и сунула их Семену.Он посмотрел на меня, на купюры в своей руке, крякнул, почесал в затылке исказал:

— Вы куму о нем спросите. Может, она чего знает. ЗовутАнна, вон первый дом. Если настроение у нее хорошее, так ее за день непереслушаешь.

Мы простились, и я направилась к куме. Женщина все ещестояла возле палисадника, ожидая моего приближения.

— Ну что, побеседовали?

— Он меня к вам направил, — сообщила я. —Говорит, вот этот человек останавливался у вас.

Я протянула женщине фотографию. Она с интересом взглянула ивроде бы удивилась:

— Как же, Алеша… Только он здесь чудной какой-то… многостарше.

— Фамилию его помните?

— Фамилию? Нет. Простая какая-то… Волков. Точно. Или неВолков. Нет, не вспомню.

— Откуда он приехал?

— Из Москвы. Студент, хороший такой парень. Все дровамне переколол, забор поправил, ступенька на крыльце сгнила, и ее заменил. Мне иденьги-то с него брать было неудобно. Уж так он мне понравился. Симпатичный,уважительный, меня по имени-отчеству. Моей бы Таньке такого мужа, а то вышла заалкаша, теперь мучается.

Из всей тирады меня заинтересовало только одно слово“студент”. Я считала, что Глебу на момент гибели было тридцать семь лет,выходит, три года назад он был студентом-переростком.

— Он вам что-нибудь о себе рассказывал?

— Да уж я сейчас и не вспомню. Учился в Москве, а сюдаприехал на практику. Не помню, как это по-правильному называется, бабки нашиему песни пели да про молодость рассказывали, как гуляли, как свадьбы играли, аон все в тетрадку записывал и на магнитофон. Маленький такой магнитофон, этоосенью было, бабкам делать нечего, они и рады. А потом с Глебкой на охотуподался, но так, из интереса. Никого не подстрелил. Мне, говорит, живностьжалко.

— Сколько ему было лет? Женщина пожала плечами.

— Молодой совсем, двадцать с небольшим… А что вы иминтересуетесь, неуж натворил что-нибудь?

— Его родители ищут. Уехал к другу год назад и с техпор пропал.

— О господи, страсти-то какие. Неуж убили? Больнопарень-то хороший, хотя хороших-то как раз и убивают.

— Извините, — решилась я, — вы меня чаем ненапоите? Я с дороги. Вы не волнуйтесь, я заплачу.

— Чего ж за чай-то платить? Я вас и так напою.

Мы пошли в дом. Хозяйка по дороге сокрушалась о пропавшемАлексее, а я пыталась переварить сведения. Если женщина ничего не путает, Глебтри года назад был Алексеем, да еще студентом. Чудеса. То у него проблемы ссердцем, то неразбериха с возрастом. Будь Глеб намного моложе, чем мнепредставлялся, патологоанатом это несоответствие смог бы определить. Я не знаюкак, но была уверена, что смог бы. Выходит, Глеб зачем-то изображал студента.Что ж, при его внешности это нетрудно, допустим, надел человек что-нибудьмолодежное, бейсболку надвинул на ухо… Для человека в возрасте все, кто моложедвадцати пяти лет, почти что дети… Вопрос, что ему здесь могло понадобиться?Воспоминания старушек или он НЛО интересовался?

Между тем мы устроились в кухне, хозяйка включилаэлектрический самовар и посмотрела на меня с любопытством.

— Значит, вы его ищете? — спросила она, вздохнув.

— Пытаюсь найти людей, с которыми Алеша последние годыобщался. Вы мне расскажите поподробнее, с кем он здесь чаще всего виделся?

— А с кем тут видеться? Бабки, я, да вот с Глебом наохоту ходил. А так — уйдет в лес и гуляет. Хорошо, говорит, здесь у вас.Дышится легко. Далеко уходил. Вовка, сын мой, он в областном центре шоферомработает, однажды видел его возле одинокого дома. Вон в какую даль забрел.

— А что за одинокий дом?