ни на кого внимания, увлечённо перебирала яркие ленты и искусственные цветы. В кухне великолепно пахло, но… из комнаты потянуло дымом.

Эрни не выдержал и гневно закричал:

— Адалстан! Тебе было велено сидеть в своём чёртовом сундуке!

Нина вскочила со стула, уронив все свои ленты и нечаянно опрокинув вазу с цветами. Никакой катастрофы от этого, по счастью, не произошло: на ковре образовалась прозрачная лужица, а ленты и цветы не пострадали.

— Боже, я совсем про него забыла!

Эрни не понял, почему Нина считает, что должна всё время думать о цверге, и последовал за ней в гостиную, ожидая застать там гнома за его проделками. Но Нина направлялась в спальню Тома и Далии, откуда, оказывается, и валил дым. Эрни наконец догадался, в чём дело: Нина гладила одежду Аниты и забыла выключить утюг.

Далия, дремавшая на диване, облокотившись о подушки, вздрогнув, привстала.

— Что опять стряслось? — низким, хриплым голосом спросила она.

Вместо Тома и Аниты над ковром вращался, левитируя, клубок переливающегося и мерцающего тёмно-синего волшебного тумана.

— То-о-ом! Ты опять за старое?! Мы, кажется, договорились! — Голос Далии теперь звучал гораздо выше и звонче.

Том, вокруг шеи которого обвилась счастливо хохочущая Анита, которую он крепко держал за лодыжки, выпал из магической субстанции, плюхнувшись на ковёр.

— Мы просто совсем немножечко покувыркались. — Том обворожительно улыбнулся, строя глазки рассердившейся супруге.

Эрни поспешил в спальню, где застал Нину, проливавшую слёзы над «подгоревшей» кофточкой Аниты.

Эрни присел рядом, обняв её.

— Ну что ты сокрушаешься, зато будет чем растопить камин, — приободрил её Эрни. — Наш дорогой цверг спалил и съел гораздо больше, и ни разу не заплакал.

Нина утерла слёзы и рассмеялась:

— Да уж, это точно. Вообще-то, он… даже забавный…

— Ах вот как, он забавный! А я скучный, значит?!

Эрни получил удар локтем под ребро и упал на кровать, притворяясь поверженным.

— Ноешь как девчонка! — Нина пнула его ногой под колено. Это было по-настоящему больно, но зато её печаль как рукой сняло, чему Эрни был искренне рад.

Из гостиной тем временем донеслись звуки какой-то новой катастрофы. Прихрамывая, Эрни пошёл спасать Тома.

Том стоял посреди комнаты, потирая ушибленный затылок, гнев Далии, однако, угас, Анита мирно полулежала в кресле-мешке, поглаживая Мистера По, её уставшие глазки слипались, несмотря на шум и суматоху. В середине комнаты на ковре образовалась новая лужа — град снова пробил ветхую, видавшую виды крышу. Дождь, правда, уже заканчивался, через пару минут солнце снова засияло, тёплые лучи, просочившиеся сквозь проломившийся шифер, заиграли на ковре, растапливая льдинки и испаряя воду.

Том потёр ладонь о ладонь и стал бормотать себе под нос что-то древневаллийское.

Далия, однако, остановила его, и Эрни понял, что ошибся насчёт её настроя.

— Нет-нет, дорогой, магии на сегодня достаточно, ты полезешь наверх и поработаешь руками по-настоящему! — отчеканила она безапелляционным тоном.

Анита и Мистер По уснули, обнявшись, не обращая на происходящее ни малейшего внимания.

— Пора бы фундаментально починить эту крышу при помощи нашего золотого запаса, — пробормотал Том, почёсывая подбородок… и дырка в крыше куда-то пропала.

— Ах, ну раз так! — Далия упёрла руки в бока и побагровела.

— Вообще-то, это не я… — Том прикрыл лицо руками, как боксёр, ставящий блок, Далия продолжала «наступать» на него. — Говорю же, не я!

— Смотрите-ка! — Нина указывала на окно в спальне, сквозь которое виднелся тротуар на другой стороне улицы. Там стояли двое прохожих, которые фотографировали их дом. К ним присоединились ещё двое зевак.

Эрни заподозрил неладное и выбежал во двор. Двор выглядел чересчур ярко освещённым даже для такого знойного дня. Эрни почему-то вспомнились вестерны, в которых ковбои скакали по каньонам.

Подняв глаза, он в изумлении открыл рот: крыша была покрыта теперь не старым шифером, а черепицей из чистого золота.

— Адалстан, — догадался Эрни.

Глава 10. Освобождение Адалстана и появление незваной гостьи

Эрни подбежал к кирпичной стене, отделявшей внутренний дворик от соседских виноградников. Подпрыгнув, он ухватился за верхний бортик и, подтянувшись так, что над стеной торчали только его макушка и глаза, оглядел соседские «угодья». Машин во дворах не было, всё было тихо и глухо. Только крупный лохматый пёс, зажмурившись, грелся на солнце с видом невинного котёнка. Перевернувшись на спину и вытянув передние лапы, он зевнул, издав звук, одновременно похожий на рык и визг, и громко клацнул зубами. Перекувырнувшись, он сел и стал чесать за ухом задней лапой, запрокинув голову.

Эрни понял, что с этим четвероногим соседом стоит быть настороже, иначе он поднимет большой шум.

Эрни подошёл к «компосту» и откинул ткань, прикрывавшую сундук. Драгоценные камни засверкали на солнце. Эрни тихонько постучал по крышке. В замке что-то щёлкнуло, крышка начала подниматься, из-под неё повалил цветной клубящийся дым.

— Ну хватит представлений, открывай скорее, — тихо, но строго поторопил Эрни гнома.

Дым рассеялся, и крышка открылась полностью.

На дне теперь почти пустого, поэтому тёмного, сундука, закинув правую ногу на левую, согнутую в колене ногу, вальяжно лежал Адалстан.

— Я понимаю, тебе так удобно, но верни, пожалуйста, всё это золото на место. Том имел в виду совсем не это, говоря о починке крыши. Кстати, подслушивать нехорошо, — начав с просьбы, Эрни перешёл к выговору, зная, что такой тон неплохо действует на Адалстана.

Адалстан нахмурился и наклонил голову, перебирая пальцами свою рыжеватую бороду.

— Адалстан скучает по своим подземельям, — сокрушённо повторил он.

— Я понял, понял. Мы с Томом что-нибудь придумаем, обещаю, просто у меня пока не было времени обсудить это с ним.

Адалстан тяжко вздохнул, с недоверием покосившись на Эрни. Эрни выдержал кратковременную паузу и снова перешёл в наступление.

— Ну, давай же, верни эту черепицу обратно в сундук: так никуда не годится! — Последние слова Эрни произнес уже твердо и напористо.

Гном отыскал в своей бороде серебристые волоски и выдернул их, скорчив болезненную гримасу.

«Каньонное» освещение пропало, золотая черепица теперь лежала в сундуке в том виде, в котором она только что украшала крышу.

— Преврати это в обычные слитки, пожалуйста. Нас не очень-то поймут, если мы попытаемся продать золотую черепицу, понимаешь? — Эрни говорил серьезно и чётко, скрестив на груди руки и глядя на Адалстана сверху вниз, как будто общался с трудным подростком.

Не поднимая глаз, Адалстан вздохнул и снова выдернул нужный волосок из бороды. Золото наконец обрело приемлемый вид.

— Я бы не отказался от чашечки чая. — В животе у цверга нарочито громко заурчало.

— Сейчас не могу пригласить тебя на кухню: у нас дома спит Анита. Пойду поищу что-нибудь в холодильнике, только