от времени радовала её любопытство различными сплетнями. Бонна, как и другие слуги в доме Редмундов, была человеком. Однако, сущность её хозяев была ей известна.

— Молодая госпожа! — позвала её бонна, через закрытую дверь ванной комнаты. — У Вас всё в порядке? — поинтересовалась она. — Вы уже больше часа лежите в горячей воде!

— Не беспокойся! — устало протянула Анабель. — Я уже выхожу. — Она вылезла из остывшей воды и, промокнув полотенцем волосы, влезла в халат. Лёгкая улыбка дёрнула пухлые губы, когда, выйдя из ванной она обнаружила на своём туалетном столике сливочное мороженное с черничным вареньем, которое, вероятно, оставила для неё обеспокоенная бонна.

— Спасибо! — тихо проговорила Анабель, присаживаясь на стул. Она потянулась к ярко-зелёной баночке и, открыв крышку, выудила от туда не менее зелёную массу, которую с усердием принялась втирать в белоснежную кожу лица. Эту баночку подарила ей мадам Бонье, заявив что: «— Этим мажют лицо всэ францужэки бэз исключэня!»

И Анабель тоже стала мазать, хотя до конца не понимала для чего это, да и француженкой не была. Завершив свой ритуал, она забралась в постель и мгновение спустя, провалилась в глубокий сон.

Проснулась девушка, поздним вечером и, почувствовав голод, решила заглянуть на кухню к мадам Тинкер. У той всегда найдётся чем поживиться. Она с опаской вышла из комнаты и на цыпочках прокралась по длинному коридору к лестнице. Но в этот момент внизу послышались приглушённые голоса Госпожи Редмунд и управляющего Винсонта, которые, явно, направлялись на встречу бедной девушки. Не желая быть замеченной девушка заметалась в панике, лихорадочно придумывая куда бы спрятаться. Но прежде чем, хозяйка дома вместе с управляющим ступила на скрипучие доски лестницы, дверь в одну из комнат распахнулась, и кто-то рывком втянул девушку внутрь.

— Тихо! — шепнул парень, закрывая ей рот. Он навалился на Анабель, прижимая её к стене.

— Думаете, она всё знает? — тихо спросил управляющий.

— Это вряд ли, — отмахнулась женщина. — Но, ей известно больше, чем стоило бы знать. Да ещё и этот Охотник…

— Он кажется безобидным. — Заметил Винсент. — Если не брать в расчёт того, что он похитил Анабель, конечно же. — Поспешно добавил он.

— Безобидный! — согласилась Госпожа. — Но есть в нём что-то… — она выдержала паузу, подыскивая правильное слово, — непредсказуемое.

— Непредсказуемое? — повторил седовласый мужчина, пробуя слово на вкус. — Что Вы имеете в виду?

— Вот увидите, он ещё выкинет что-то, чего мы совсем не ожидаем! — заверила дама.

Когда голоса стихли, Остин разжал руку, освобождая девушку из молчаливого плена.

— Что всё это значит? — возмущённо шикнула Анбель.

— То, что твоя разлюбезная тётушка, ненавидит меня так же, как и я её! — бросил парень, с трудом присаживаясь на кровать. Его трясло, а на лице проступили капельки пота.

— У тебя жар! — воскликнула Анабель, касаясь его лба. — Должно быть, рана снова воспалилась. — Предположила она, усаживаясь рядом с парнем. — Дай, я посмотрю!

— Рана здесь ни при чём! — отталкивая руку девушки, ответил Охотник.

— Тогда, откуда взялся жар?

— Из-за Волчьего камня! — тихо отозвался юноша, старательно пряча от неё глаза.

— Что ещё за Волчий камень?

— Даже этого не знаешь? — хмыкнул парень. — И в кого же ты такая глупая? — злобно бросил он.

— Я сообщу тебе, когда разберусь со своими родственниками! — пообещала девушка. — Но не надейся, что это будет быстро! Я, ведь, сирота! — язвительно напомнила Анабель.

— Хороший ответ! — похвалил Остин потирая глаза.

— Что яд Гиан снова даёт о себе знать?

— Нет, — покачал головой Остин, — просто болят.

— Болят? — удивилась девушка.

— Это моя расплата! — неуверенно улыбнулся он. И эта улыбка была такой болезненной, что Анабель позабыв утренние обиды, спросила:

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Просто не оставляй меня одного. — Прошептал юноша. И в его голосе зазвучали не присущие ему нотки страха.

Всю ночь Остина лихорадило ещё сильнее, чем после укуса Вампала. Пот тёк по его телу горячими ручейками, словно он был губкой, из которой кто-то пытался выжить всю воду до последней капли. Под утро ему стало легче и Анабель, ухаживающая за ним всё это время, обессилив, растянулась на кровати рядом с Охотником.

Не сложно представить, как удивился Остин, когда проснувшись, обнаружил в своей кровати девушку. Конечно, в Самабахе им ни раз приходилось засыпать рядом, но это была вынужденная мера, которая допускалась только в тех условиях, когда речь шла о выживании. В мирное же время, подобный поступок считался грубостью, если не сказать больше. Анабель спала на боку, подложив руки под голову. Её волосы, рыжим веером рассыпались по подушке, а подол и без того короткой рубашки, задрался выше оголяя ноги почти до бедра.

— И чего к себе спать не пошла? — буркнул Остин, стыдливо отводя взгляд. — Разбросала свои конечности по моей кровати! — нахохлился он.

— Вообще-то, я всю ночь за тобой ухаживала! — сонно протянула девушка, не открывая глаз. — Ты должен быть благодарен мне!

— А я и благодарен! — заверил Охотник. — Так что давай, иди в свою комнату! — поторопил он.

— И чего это ты меня выпроваживаешь? — разозлилась Анабель. Она открыла глаза и с недовольным видом уставилась на юношу, но тот демонстративно отвернулся.

— Потому что тебе уже пора! — быстро проговорил он. — Тётушка Редмунд, должно быть, уже тебя обыскалась!

— С чего бы ей меня искать? — приподнимаясь на локтях, поинтересовалась Анабель. — И прекрати звать её моей тётушкой!

— А как мне её называть? Твоей приёмной матерью или Госпожой

— Уф! — с упрёком выдохнула Анабель, желая покончить эти препирания.

— Хорошо, я уйду! — согласилась она. — Но, сперва, удостоверюсь, что тебя больше не лихорадит. — Она поднялась с кровати и направилась к Остину с протянутой рукой.

— Ты что задумала? — запротестовал парень, опустив глаза вниз, словно боялся смотреть на Анабель.

— Ничего противозаконного! — буркнула Анабель и коснулась ладонью его лба. — Тёплый! — констатировала она, спустя некоторое время. — Как и у меня!

— Это всё? — измученным голосом протянул Охотник. Он сидел на кровати с закрытыми глазам, а между нахмуренных бровей пролегла складка.

— Ты от меня что-то скрываешь? — с подозрением произнесла Анабель, присаживаясь рядом с юношей.

— Не скрываю! — как можно более убедительно ответил тот.

— Тогда, открой глаза!

— Не хочу!

— Остин, что происходит? — забеспокоилась Анабель. — Ты меня пугаешь!

— Как раз пугать я тебя и не хочу! Поэтому прошу, уйди.

— Не уйду! — упёрлась девушка. — Показывай, что там у тебя? — повисло долгое молчание, Остин тяжело дышал, словно решался на прыжок с обрыва, а потом произнёс:

— Я не Охотник, Анабель!

— Что? — удивилась девушка. — Ты солгал?

— Не совсем так… — он замолчал. — Я не был рождён Охотником…

— Конечно, не был, — с облегчением выдохнула Анабель. — Ведь, все Охотники рождаются людьми!

— Я не