Мальчишка смотрел пустыми глазами прямо на меня и ни единой искры мысли не было в них, только пустота. Бесконечная и бескрайняя.

– Это не мое изобретение, – голос старухи стал мягче и нежнее. – Мой муж работал над созданием универсальных управляющих печатей – я просто продолжила его дело. Жаль, Гильдия не оценит гениальность решения, – она подавилась смешком. – Взяв за основу печати менталистов, я довела всё до совершенства. Потребовалось почти десять зим и три пятерки для экспериментов, – она цокнула языком. – Выводы в моей магистерской диссертации посвящены тому, что управляющие печати нельзя воссоздать – императорская власть незыблема, – она засмеялась каркающим смехом. – Но кто сказал, что это так? Всегда можно найти заинтересованных людей и источники финансирования. Смотри, – она развернула мою голову немного в сторону, чтобы было лучше видно. – Их здесь десять. Молодые, сильные, готовые умереть за идею. Здесь десяток, в каждом пределе – сотни, а скоро будут тысячи! – Шептала она страстно. – И какие возможности для использования – достаточно только одного, чтобы вызвать Прорыв грани, или превратить каждого в ходячий артефакт. В каждом доме предела, в каждой академии, в каждой дивизии… хватит одного, бум! – Старуха улыбалась. – Все новые открытия – это хорошо забытое старое. Знания, которые мы утеряли в бесконечных битвах за кусок земли и силу. Старые хроники хранят ответы – нужно только уметь искать и не бояться пробовать… Я готовила себе замену почти десять зим, подбирала учеников – придирчиво, тех, которых выкинули на обочину, так же, как меня когда-то… Знаешь, как велика благодарность людская? Она не такова, чтобы умереть за идею, поэтому нужны печати, чтобы ничего не мешало выполнению своего долга. Печать убирает лишнее, оставляя в голове только одну цель – служить высшей цели. Разве смерть такая большая плата?

В каждом доме? Они добрались до сиров? Никто не даст проверять клановых – даже для простого допроса нужно разрешение Главы… а, если их много… я бы вздрогнула, если бы могла. А у Блау? После поимки помощника повара проверяли всех, но вдруг есть ещё...

– Смотри, – повторила старуху цепко удерживая меня за волосы. – Это всё благодаря тебе. Только благодаря тебе, маленькая тварь. Если бы не ты, я бы умерла на площади… ни на кого нельзя положиться… мирийцы – она раздраженно цокнула языком, – заставили провести испытания первых печатей лично, но эти недоучки постоянно путают вектора… Если бы я умерла, дело всей жизни было бы похоронено, – пробормотала Аю, – можно было бы восстановить этапы по записям, но сколько зим на это ушло бы? И нет… нет талантливых учеников… Мы никак не могли обойти ограничения, никак… но теперь печати можно наносить всем и каждому. Я давно готова перешагнуть Грань, смерть меня не пугает, страшно умирать, не отомстив… А так у моих мальчиков будет самый лучший погребальный костер – весь Север…, – она снова каркающе рассмеялась. – Что это, если не длань Немеса и воля судьбы – Блау спасает меня от смерти...

Я материлась беззвучно, материлась так, что кровь быстрее побежала по венам от ярости, от собственного идиотизма…

– Ты изменила историю, девочка, – крючковатые пальцы похлопали меня по макушке. – Именно поэтому ты достойна знать перед смертью, за какие грехи умираешь… и это к лучшему, – закончила она невнятно. – Ты должна быть благодарна, Столица плохое место для провинциальных сир… – палец больно ткнул меня в лоб. – ...глупых-провинциальных-сир…

– Магистр! Всё готово!

Старуха кивнула и, помедлив, обернулась ко мне.

– Север падет благодаря Блау, гордись… Завтра северный предел перестанет существовать – твари сотрут его с лица земли, прорывы будут полыхать в небе над каждым городом, в каждом доме будут те, кто потеряет завтра близких… и всё благодаря тебе, девочка… у моего сына будет достойное посмертие.

Старая тварь! Старая конченная тварь! Вернись! У Старухи окончательно поехали плетения – кому нужен уничтоженный Север? Кому нужен Предел, который стерли с лица земли твари?

Если я изменила историю один раз – я сделаю это ещё, я всё исправлю. Все исправлю. Все исправлю. И убью старую конченную тварь своими руками. Ярость внутри поднималась, застилая глаза пеленой, скручиваясь внутри в тугую спираль. Великий!

Думай, Блау, думай. Если есть вход – есть выход. Думай!

Пальцы не слушались – я смогла достать до ладони, но не могла пошевелить запястьем. Ничем. Не могла. Пошевелить.

– Все Высшие одинаковы, – выплюнула Аю. – Жадны до власти и готовы растоптать тех, кто ниже и предать тех, с кем вчера ел за одним столом – это суть Высших. Предательство, и Хейли точно такие же, – старуха смотрела в сторону Анастаса, который валялся на соломе сломанной куклой. – Жадны. Беспринципны. И достойны только одного – смерти. Пусть все горит огнем… чтобы ничего, ни единого кристалла не досталось Империи… завтра здесь будет второй Юг, только вместо бескрайней пустыни – снега, – она остановилась, сделала рваный вдох и сплюнула кровь. – Я – умираю. Времени больше нет и теперь ничего не имеет значения. Единственное, чего я хочу – достойного посмертия для моих мужчин, , чтобы весь Север отправился за Грань следом за моим мальчиком. Сейчас я не могу уничтожить Фениксов и Империю – это сделают другие, но я могу уничтожить Север.

– Госпожа!

– Время пришло, начинаем! – старуха уходила, шаркая ногами, а я не могла пошевелить даже кончиком пальца.

Я смотрела, как покачиваются шпильки в волосах Аю – только один бросок, мне не нужна сила – хватило бы одного удара. Но я не могла пошевелить даже кончиком пальца.

Ни одним. Пальцем. Я зажмурилась и закричала. Беззвучно.

***

Запретный город

Слуга спешил, спешил изо всех сил, старательно делая вид, что он не торопится – прогулочным шагом, перебрасываясь парой-тройкой обязательных по этикету бессмысленных фраз ни о чем, шаг за шагом продвигался в сторону покоев Господина.

Когда оставалось пройти всего один поворот, его снова окликнули.

– Господин Старший Распорядитель, не правда ли, идея разбить весенний сад под открытым небом восхитительна?

Слуга развернулся, мгновенно надев привычную маску на лицо – предупредительная и ничего не выражающая улыбка, и согнул спину в поклоне. Пятая по счету фаворитка Третьего Наследника с хищной неторопливостью похлопывала расписным веером по руке, украшенной браслетами из розового жемчуга. Точно такие преподнесли в последний визит Императору послы из Фрейзии.

Если кто-то узнает, что она уже запустила руки в сокровищницу – слуга прикрыл глаза, представив масштабы разрушений на женской половине.

– Несомненно, госпожа, – подобострастно пропел он и склонился ещё ниже. В Запретном городе никогда не знаешь, какую глубину поклона сегодня сочтут достаточной Высокие господа.

Девицы захихикали, зашуршали расписанные золотыми нитями юбки ханьфу, маленькие ножки в парчовых туфельках подошли ближе – слуга даже мог пересчитать небольшие жемчужинки по краям. Маленькая ножка притопнула.