в зелёной тунике, свистнул и объявил, что до отправки всего пять минут. Пришлось срочно занимать места. Инженер остался на платформе, поэтому узнать остальные подробности про новый вид транспорта не получилось.

Раздался металлический лязг, что-то стукнуло, вагон дёрнулся и сдвинулся с места. Медленно. Состав нырнул в туннель. В вагоне сразу наступил полумрак: подвешенная к потолку лампа оказалась не такой уж и яркой, а фонари на стенах туннеля висели не очень часто. Если Ислуина не подводила память – по регламенту фонари висели каждые полсотни метров. Минуту спустя новый лязг, ещё один толчок, и вагон поехал куда быстрее. Ещё минута – новый толчок – и они поехали ещё быстрее.

Дальше поезд ровно понёсся вперёд. С бешеной скоростью: магистр из любопытства посчитал, как быстро проносились за окном светильники – выходило, что двигался состав со скоростью не меньше пятидесяти километров в час. Неудивительно, что гномы перед внедрением всё перепроверяют по сто раз. И стоить эта самая железная дорога будет очень недёшево… можно быть уверенным, что окупятся вложения мгновенно. Если в самом деле за полчаса окажешься у подножия, да и наверх дорога будет занимать сопоставимое время… Омнибус и грузовые повозки поезду не конкуренты.

Опять раздался металлический лязг, поезд замедлился. Въехал на точно такой же вокзал, остановился. Ислуин посмотрел на часы. Догадка оказалась верна, ехали тридцать пять минут. Омнибус же ещё наверняка только-только ползёт по долине недалеко от Центральных ворот.

Туннели и помещения у подножия хребта были похожи на пригороды Ставангра, разве что работали здесь сплошь одни чернорабочие. С помощью кранов и блоков разгружали и загружали вагоны и грузовые повозки, затем впрягали волов, и повозки уезжали. Инженер, встретивший Ислуина и его спутников на перроне, не дожидаясь неизбежного вопроса, ответил сразу:

– Грузы доставляются к Центральным Восточным воротам, откуда начинаются Шахрисабзский и Яванский тракты. А дальше – обычным способом.

– Как выйдем мы? – тут же уточнил магистр. – Если нас заметят, вся операция сорвётся.

– Не беспокойтесь, – гном кивнул. – Вы покинете горы через один из неиспользуемых технических туннелей. От него спускается пешая тропа через соседний отрог. И выходит на Яванский тракт.

Идти пришлось почти два часа, с тяжёлыми мешками за спиной и с лыжами в руках. Невысокие туннели давили на нервы, вдобавок магистр постоянно боялся удариться о потолок макушкой. Зато места были совсем глухие, судя по лёгкому налёту пыли и светильникам, горевшим через трое, последний раз здесь ходили очень давно. Когда путники, наконец, упёрлись в тупик, и гном сказал: «Мы на месте», – у Ислуина и брата с сестрой слитно вырвался вздох-полустон облегчения.

Магистр и его спутники надели парки и меховые штаны, сопровождающий достал ключ, сунул его в незаметное отверстие рядом с тупиком. Хоть и без регулярного обслуживания, механизмы работали как новенькие: с глухим шелестом дверь тут же скользнула по полозьям в сторону, открывая небольшую пещеру.

– Да будет с вами в пути благословение Прародителя гор, – гном попрощался традиционным напутствием путешественников.

– Пусть не угаснет огонь в очаге тех, кто остаётся, – одновременно ответили все трое.

***

Стоило переступить направляющие дверей и привязанную к полозьям тепловую завесу, как в лицо немедленно ударил холод, защипал щёки, попытался забраться под парку. Хадльберг случайно вздохнул слишком глубоко, от резкого перепада температуры закашлялся, и недовольно скривился: покидал город парень явно нечасто и редко зимой.

Эйдис же повела себя странно. Она замерла, к чему-то принюхалась. На взгляд магистра ничем особенным здесь не пахло, типичный для зимней пещеры мокрый камень, холод и подтаявший снег. Но девушка будто увидела что-то ещё, и счастливо этому «что-то» улыбнулась.

Дверь за спиной с лёгким скрежетом встала на место. Теперь пещеру не отличить от сотен таких же, разбросанных по склонам Рудного хребта. Брат с сестрой мгновенно стали серьёзны, и Хадльберг спросил:

– Куда нам дальше?

Ислуин кивнул: всё правильно, в горах приказы отдаёт кто-то один, иначе спуск плохо кончится. И сейчас остальные признали право магистра командовать.

– Для начала поищем тропу.

Прямо перед пещерой была небольшая площадка – то ли вырублена гномами, то ли образовалась сама. В октябре снега ещё мало, а тот, что успевал нападать к пещере, сдувало ветром. Поэтому под ногами был сплошь голый камень, и почти не скользило. Не то что на пике за спиной и на двух хребтах, отвесными стенами обрамлявших долину. Там снег и лёд не сходят даже летом.

Магистр посмотрел на облако, закрывающее кромку правого хребта. Капризны Рудные горы, ох, капризны. Севернее, в долине с другой стороны каменной стены, сейчас снежная буря. Но вот перекинется ли она сюда, или всё же застрянет, зацепится за хребет – не скажет и профессиональный маг-погодник. В любом случае стоило поторопиться. Ислуин зашарил взглядом по уходящей вниз долине, нашёл первое обо – сложенную из кучки камней пирамиду-указатель. Поморщился, сначала придётся идти по голым камням, дальше ещё хуже – по камню пополам со льдом и снегом.

Как и у всех, рождённых среди гномов, у Хадльберга и Эйдис оказалось превосходное чувство равновесия и великолепное ощущение камня: куда поставить ногу, где можно перешагнуть провал между валунами или перепрыгнуть, а где лучше обойти кажущийся надёжным путь. Да и после первого обо дорога вдоль морены началась относительно хорошая, всё больше льда, трещин практически нет. Те разломы, которые изредка попадались, магистр определял заранее: брат с сестрой знали, что он маг и таиться не было смысла. Неторопливое движение от камня к камню, нередко возвращаясь назад, чтобы обойти опасное место, потом снова по льду, по морене, опять по льду. А за спиной тянет тяжёлый мешок с вещами и привязанные лыжи…

Пусть облака улеглись вокруг пика круглой шапкой, решили отдохнуть, а не сыпать в долину ветром и снегом, мешая спуску, задолго до первых синих сумерек вечера стало понятно, что все трое вымотались. Нет, силы идти ещё оставались… Но если сегодня выжимать себя досуха, завтра кто-то может попросту не встать обессиленный. Поэтому Ислуин, едва на дороге встретилась подходящая площадка, укрытая от ветра кучей огромных камней, сразу же скомандовал:

– Всё. Встаём и ночуем сегодня здесь.

Брат и сестра с равнодушными лицами отцепили со спины лыжи и заплечные мешки – мол, командир приказал, мы выполнили. Но по враз распрямившимся спинам, по ожившему взору и безмятежной походке было понятно, насколько оба на спуске вымотались. И потому за работу по обустройству ночёвки взялись