— Мы бежали, желая получше все рассмотреть, и Ральфнаткнулся на дерево, — вмешалась Луиза. — Хорошо, что хоть он не в больнице.

Дон рассмеялся, но как-то неприятно. Фэй вообще не обращална них внимания. Однако Стэн внимательно слушал и не смеялся. Он пристальносмотрел на них.

— Луиза, — произнес он.

— Что?

— Ты знаешь, что к запястью у тебя привязан тапок? Женщинавзглянула на свою руку. Ральф лихорадочно искал объяснение. Но Луиза, поднявглаза на Стэна, ослепительно улыбнулась.

— Да! — сказала она. — Правда, выглядит интересно? Нечтовроде… Огромного браслета!

— Ага, — промямлил Стэн. — Конечно. — Но теперь он уже несмотрел на тапок; он смотрел на лицо Луизы. Ральф забеспокоился, какиеобъяснения по поводу изменений своей внешности они смогут представить завтрапри свете дня.

— Пойдем! — нетерпеливо крикнул Фэй. — Идем быстрее!

Они поспешили прочь (Стэн бросил на них последнийподозрительный взгляд через плечо).

— Боже, как это глупо, — заметила Луиза. — Но надо же было что-тосказать.

— Получилось просто замечательно.

— Ну, как только я открываю рот, из него всегда что-товываливается, — сказала она. — Это один из двух моих талантов, второй жекасается способности уплести большую коробку кукурузных хлопьев за время киносеанса.— Луиза отвязала тапок Элен и посмотрела на него. — С ней все в порядке, ведьтак?

— Да, — согласился Ральф и потянулся к тапку, но тут понял,что у него уже что-то есть в левой руке. Он так долго сжимал пальцы, что ониодеревенели и не желали открываться. Когда же ладонь распахнулась, Ральф увиделвмятины от ногтей, впивавшихся в ладонь. И тут Ральф осознал, что, хотя егособственное обручальное кольцо на месте, кольцо Эда исчезло.

Оно казалось вполне подходящим во размеру, но все равнососкользнуло с его пальца за последние полчаса.

«А может быть, и нет, — прошептал голос, и Ральф удивился,что на этот раз тот не принадлежит Кэролайн. Это был голос Билла Мак-Говерна. —Может быть, оно просто исчезло. Всякое бывает».

Но Ральф так не думал. У него возникла мысль, чтообручальное кольцо Эда наделено силами, которые вовсе не обязаны умирать вместес владельцем.

Кольцо, найденное Билбо Баггинсом и неохотно подаренное имсвоему племяннику Фродо, способно было отправляться по собственному желаниюкуда угодно… И когда угодно. Возможно, кольцо Эда обладало подобным качеством.

Не успел Ральф развить эту мысль дальше, как Луиза поменялатапок Элен на зажатую в его руке вещь: смятый листочек бумаги. Она распрямилаего и посмотрела. Ее любопытство сменилось грустью.

— Я помню эту фотографию, — сказала она. — Точно такое жефото в золоченой рамочке стояло на каминной полке в их гостиной. Оно былосемейной гордостью.

Ральф кивнул:

— Скорее всего, Эд носил фотографию в бумажнике. Она была наприборной доске в самолете. Пока я не взял ее, Эд избивал меня, не прилагаяникаких видимых усилий. Единственное, что я мог придумать, это схватитьфотографию.

Когда я взял ее, он забыл про Общественный центр ипереключил свое внимание на них. Последние его слова были: «Верни их мне! Онимои!»

— Но обращался ли он к тебе?

Ральф сунул тапок в задний карман брюк и покачал головой:

— Нет. Я так не думаю.

— Элен находилась в Общественном центре сегодня вечером?

— Да. — Ральф вспомнил, как она выглядела в Хай-Ридж —бледное лицо и покрасневшие от дыма, слезящиеся глаза. «Если они остановят нассейчас, значит, победят они, — сказала она. — Неужели не понятно?»

И теперь он действительно понимал.

Ральф забрал у Луизы фотографию, снова смял ее и подошел кмусорной урне на углу Гаррис-авеню и Коссат-лейн.

— Мы возьмем у них другое фото, чтобы поставить его на нашукаминную полку. Менее формальное. А это… Я не хочу его.

Он швырнул маленький комок в урну, но ветер, выбрав именноданный момент, подхватил фотографию Элен и Натали своим холодным ыханием.Ральф и Луиза, словно загипнотизированные, наблюдали за кружением снимка.Именно Луиза первая отвела глаза. С легкой улыбкой на губах она посмотрела наРальфа.

— Неужели я услышала от тебя иносказательное предложениеруки и сердца, или я просто устала? — спросила она.

Ральф открыл было рот для ответа, но на них налетел еще одинпорыв ветра, настолько сильный, что они зажмурились, Когда Ральф открыл глаза,Луиза уже поднималась по холму.

— Все возможно, Луиза, — сказал он. — Теперь я это знаю.

9

Пятью минутами позже ключ повернулся в замке входной дверидома Луизы.

Женщина пропустила Ральфа вперед и плотно закрыла дверь,оставляя снаружи ветреную, сварливую ночь. Ральф проследовал за Луизой вгостиную и остановился бы здесь, но его спутница даже не колебалась.По-прежнему держа его за руку, не увлекая его за собой (но, вполне очевидно,намереваясь это сделать, если он начнет отставать), Луиза указала на спальню.

Ральф взглянул на женщину. Луиза выглядела спокойной… Ивнезапно он вновь почувствовал внутренний щелчок. Он наблюдал, как вокруг неесерой розой расцветает аура. Все еще уменьшенная, но возвращающаяся.

— Луиза, ты уверена, что хочешь этого?

— Конечно! Неужели ты считаешь, что после всего пережитогоя, потрепав тебя по щеке, отошлю домой?

Неожиданно женщина улыбнулась — плутовской озорной улыбкой:

— И кроме того, Ральф, неужели сегодня ты чувствуешь в себежелание?

Скажи мне правду.

Ральф поразмыслил, рассмеялся и обнял ее. Губы Луизы былинежны и слегка влажны, как кожура персика. Поцелуй, казалось, пронесся по всемуего телу, но ощущения в основном сосредоточились на губах, напоминая слабыйразряд электрического тока. Когда их губы разъединились, Ральф был возбужденболее, чем когда-либо… Но он чувствовал и сильнейшее раздражение.

— А что, если я скажу да, Луиза? Что, если я скажу, что уменя есть желание заняться любовью?

Она отступила назад и оценивающе посмотрела на него, словнопытаясь решить, действительно ли он хочет или это обычная мужская бравада. Иодновременно ее руки устремились к пуговицам платья. Когда Ральф принялсяпомогать ей, он подметил замечательную вещь: Луиза снова выглядела моложе.