– Пойдем сегодня в ресторан! Отметим! Все же хорошо, ну?!

Ее вид расстраивал. Возвращал на землю. Напоминал, что все их вопросы как были, так и остались – они с Катей по-прежнему ссыльные, и их не пустят к нему в Игарку. В ее усталых глазах была их новая разлука.

– Не надо в ресторан. Там курят и дерутся… недавно опять милиция разнимала. Ты тоже там напьешься, а нам надо спокойно поговорить… – она неожиданно улыбнулась и потянулась к нему. – Санечка мой приехал!

В палатке Клер проснулась. Николь раздела ее, девочка выросла, говорила «а-а-а-а», и «ма-ма-ма-ма», и еще «ах» и «ох» и сама вставала и ходила внутри кроватки. Сразу пошла на ручки к Сан Санычу.

Николь сварила картошки, в чемодане Сан Саныча было полно всякой разной вкусноты и две бутылки шампанского. Они поужинали, уложили Катю, сидели обнявшись и разговаривали, разговаривали. Негромко, иногда шептались. Сан Саныч подробно рассказал про демонстрацию на Красной площади, про совещание, на котором к нему относились очень серьезно, даже предложили работу в министерстве. В Красноярске тоже все было отлично.

Выпивший Сан Саныч горел надеждами, Николь тоже начала улыбаться, вспоминали, как славно работалось на «Полярном», фантазировали, что он перевезет ее в Игарку и они станут наконец законными родителями и супругами. Поспорили, как записать Катю-Клер, сошлись на Кате, хотя Сан Саныч готов был уступить. Он встал к кроватке, где спокойно спала их дочь, нагнулся, разглядывая:

– Я теперь буду хорошим отцом! Увидишь! Всегда буду с вами! – повернулся к Николь. – Летел сейчас в самолете и думал про вас – у меня никого нет ближе. Не дай бог, что-то случится, я без вас сдохну! Часа не проживу!

Заснули около трех.

Ровно в четыре утра их разбудили. Это были соседи, те двое ребят. Сан Саныч встал из кровати, недовольный, не понимая, что происходит.

– Вы арестованы! Одевайтесь! – негромко повторил один, открывая свой документ и постановление об аресте.

Он был в форме офицера госбезопасности, со звездочкой младшего лейтенанта. Второй, в штатском, стоял с наведенным на них пистолетом и светил фонариком в лица.

– Не-ет! – громко вскрикнула Николь.

– Тихо! – строго зашипел офицер, придвигаясь прямо к ее лицу.

– А в чем дело?! – пытался спросить Сан Саныч, чувствуя, как разом кончился воздух и земля пошла из-под ног.

– Одевайтесь, все объясним!

– Этого не может быть, я позавчера разговаривал… Слушайте… это какая-то глупость! Это ошибка! – Сан Санычу вдруг и самому стало ясно, что это недоразумение.

– Возможно, – охотно согласился лейтенант, – мы вас задерживаем только для выяснения.

У лейтенанта был умный взгляд и тонкие стильные усики на лице. Он зачерпнул воды и подал Николь. Сан Саныч только теперь услышал, как ее трясет и что она, как сумасшедшая, бормочет: нет-нет-нет… нет-нет-нет… не-е-ет… не-е-ет-нет…

– Николь, не волнуйся… это недоразумение, все выяснится! Я же позавчера разговаривал с начальником оперотдела пароходства, я говорил тебе, он меня поздравлял.

– У вас есть оружие?

– Да, в сейфе на «Полярном»… – Сан Саныч зажег керосиновую лампу и стал одеваться.

– Вам тоже надо будет одеться!

– Мне? – Николь сидела, вжавшись в спинку кровати.

– Да! – очень уверенно ответил младшийлейтенант. – Одевайтесь.

– Может, вы отвернетесь? – в голосе Сан Саныча была настоятельная просьба.

– Мы не смотрим… – сказал офицер, но не отвернулся.

Сан Саныч понимал, что могли прийти и за ним, но было ясно, что эти ребята выполняют какое-то старое задание, что они не знают, как все поменялось. Он надел китель с орденами, стал застегиваться. Младший лейтенант не дал, бесцеремонно, будто китель висел в шкафу, на плечиках, а не на плечах, прохлопал карманы, потом брюки. Ощупал Белова со спины. В Сан Саныче вскипело негодование, но он тут же задушил его. Он готов был раздеться догола, и пусть бы они здесь все обыскали и убедились, что у них ничего запретного нет и быть не может! Пусть бы обыскали, убедились и ушли… Николь натягивала на себя одежду под одеялом.

– Куда мы? Мы вместе пойдем? – спросила. В ее голосе была надежда.

– В отделение милиции. Доложим начальству, скажут отпустить – отпустим. Вы правы, ошибки бывают… – младший лейтенант доброжелательно улыбнулся.

Сан Саныч переглянулся с Николь.

– А вы тут жили… – она кивнула на соседнюю комнату, – вы следили за мной? – она тоже старалась дружески, как знакомому, улыбнуться лейтенанту.

– Служба такая, – в тон ей ответил молодой лейтенант. – Ребенка возьмите! – подсказал.

– Да? – удивилась Николь. – Ну конечно! Я совсем забыла!

Она повернулась к Клер, которая кряхтела и вела себя беспокойно, как только все началось. Поменяла пеленку и стала одевать. Ее сильные руки привычно крутили девочку, натягивали рукава, видно было, что Николь торопится, делает все машинально, сама посматривает на офицера и пытается улыбаться.

– Возьмите зубную щетку и порошок, – подсказал штатский, он уже убрал пистолет.

– Зубную щетку? – Сан Саныч, не понимая, посмотрел на старшего.

– Мы готовы! – Николь застегнула пальто и взяла девочку на руки.

– Товарищ останется, – лейтенант кивнул на штатского, – посторожит вещи. Если на улице встретятся знакомые, ведите себя спокойно, как будто ничего не произошло. Это в ваших интересах, вы можете вернуться уже сегодня… Правильно?

– Конечно, что вы, мы… конечно… – перебивая друг друга, согласились Николь и Сан Саныч.

Они вышли и, старательно делая вид, что все в порядке, двинулись пустынной ночной улицей. Николь не отдала Сан Санычу Катю, сама несла, спотыкаясь в свете фонарей. Младший лейтенант шел чуть сзади.

В отделении милиции их завели в небольшую комнату. Сначала опросили Николь, Белов ждал в коридоре. Кто такая, где работает, в каких отношениях с Беловым А. А. Лейтенант довольно формально все записывал. Или делал вид, или Николь на самом деле его не интересовала. Насчет Клер, которую Николь держала на руках, вообще ничего не спросил и отпустил.

– Я могу подождать Белова? – спросила, поднимаясь, Николь.

– Не надо, пока с начальством свяжемся, в Красноярске еще не проснулись… Вам ребенка надо кормить. Идите.

Николь вышла с Сан Санычем. Было около девяти, еще не светало. Отошли чуть в сторону от света фонаря.

– Ну что?

– Ничего, обычная анкета… – она смотрела на Сан Саныча, а сама думала о чем-то. – Сказал, будет в Красноярск звонить. Мы даже постановление об аресте не посмотрели…

– Да ладно, нормальные мужики, сейчас позвонят, и все выяснится, – трусливо бодрился Сан Саныч.