вой еси, Добрынюшка Микитиць сын!

Ишше полно нам ведь этта жить во белы́х шатрах,

Ишше надобно нам ведь ехать в красён Киев-град».

Лёкко, скоро сами скачут на добрых коней,

260 Ай поехали братаны в красён Киев-град;

Ай ко городу ехали не дорогою,

Ай во город заежжали не воротами,

Кони скакали черес сьтену городовую.

Ишше едут ко Владимёру на широкой двор,

265 Да стречаёт ведь князь их со кнегиною,

Ай стречают де они, сьлёзно умываютце.

Говорил же восударь тогды Илья Муромечь:

«Ты о чём жа, ты Владимёр, сьле́зно уливаисьсе?

Ишше надо нам теперечи с тобой веселитисе:

270 Ишше станём мы играть топере свадёбку,

Ишше станём мы женить теперь Михайлушка».

Говорил тогды Владимёр стольнё-киевской:

«Уж ты вой есь, восударь ты Илья Муромець!

Ишше был у миня король-от земьли Турския;

275 Ай играли сь им во пешочки, во шахматы,

Проиграл я королю денёг сорок тысечей,

Проиграл я двенадцеть добрых молодцов».

Повелась-то ведь тогды у их свадебка.

Говорила де Овдотьюшка, лебедь белая:

280 «Уж ты вой еси, Михайлушко сын Иванович!

Уж и сьделам мы с тобой крепку заповедь,

Ай запишом мы с тобой записи великия,

Закрепим-то мы князём Владимёром,

Закрепим-то мы ѓосударём Ильёй Муромцом:

285 Да которой де у нас переди помре́т,

Ай другому-то надобно во гроб живу лекчи».

Ай на ето Михайлушко согласен был.

Записали они записи великия,

Закрепили они князём-то Владимёром,

290 Закрепили восударём-то Ильёй Муромцом.

Повелась тогды у их верно свадебка,

Повенчалсэ Михайлушко сын Иванович.

Говорил тогды Владимёр-от стольнёй киевской:

«Уж ты вой есь, восударь да Илья Муромец!

295 Ай кого жа мы пошлём ехать в град Турския

Ко тому жа королю земьли Турския

Ай отыгрывать денёг сорок тысячей,

Отыграть надо двенадцеть нам добрых молодцов.

Ишше кто у нас играть масьтёр в пешки, во шахматы?»

300 Говорил восударь тогды Илья Муромец:

«Ай пошлём-ко мы Михайлушка сына Иванова:

Ишше нету такового игрока на сьвятой Руси;

Отыграт-то у ёго сорок тысячей,

Отыграт-то ведь двенадцеть добрых мо́лодцов».

305 Говорил жа восударь тогды Илья Муромець:

«Уж ты вой еси, Поты́к ты Михайлушко Иванович!

Поезжай-ко-се ты, сьезьди в земьлю Турския,

Поиграй ты во пешки и во шахматы

Ай со тим жо королём да земьли Турския,

310 Отыграй ты у ёго денёг сорок тысечей,

Отыграй-ко-се двенадцеть добрых молодцов».

Да пришло тогды Михайлушку делать нечево,

Ишше стал тогды Михайлушко собиратисе,

Ишше ехать де Михайлушко к королю Турскому.

315 Лёкко, скоро он ведь скаче на добра коня.

Провожат-то де Владимёр стольнёй киевской,

Провожаёт ѓосударь да Илья Муромець,

Провожаё де ёго тогды молода жона,

Молоды́я де Овдотьюшка, лебедь белая.

320 Только видели Михайлушка собираючись,

Ай не видели поездочки богатырския,

Только видели — во полюшки курева́ стоит.

Да ка здраво он ведь ехал полё чистое,

Ишше здраво он ехал да лесы те́мныя,

325 Ишше здраво он ведь ехал да гре́зи-ти че́рныя;

Ишше едё к королю-ту земли Турскому.

Ай ко городу он ехал не дорогою,

Ай во город заезжал он сам не воротами,

Конь скакал же чере сьтену-ту городовую,

330 Мимо ту жа круглу башню наугольнюю.

Ишше едё к королю прямо на широкой двор;

Он как мечё де коня сам среди двора,

Не привязана-та мечё да не приказана,

Не роседлана мечёт да не розуздана;

335 Сам идёт тогды во гирьню-ту королевую,

Ишше бьё челом королю-ту земли Турския:

«Уж ты здрасвуй, король же земли Турския,

Уж и здрасвуй, королева, молода жена!»

Говорил ёму король тогды земьли Турския:

340 «Уж и здрасвуй ты, Поты́к Михайлушко Иванович!

Ты по-старому приехал ли жить, по-прежному?

Во рабы ли ты приехал ко мне, в млады́ во конюхи,

Ли во мла́дыя приехал ко мьне во клюсьники,

Ли ис Киёва приехал ко мьне ли посланником?»

345 Говорил тогды Михайлушко сын Иванович:

«Не по-старому приехал жить, не по-прежному,

Не в рабы к тебе приехал я, не во клюсьники,

Не во младыя приехал те не во конюхи,

Ай приехал я из Киева да посланником

350 Ай играть с тобой во пешки-ти, во шахматы,

Отыгрывать своих я сорок тысечей,

Ай отыгрывать двенадцеть я добрых молодцов».

Королю де отказатьсе ёму тогды некогда;

Ишше сам он говорил ёму таково слово:

355 «Ай положим-ко, Михайлушко, заповедь великую:

Есьли ты как поиграшь миня во пешки-шахматы,

Ай отдам тебе, Михайло, я сорок тысечей,

Ай отдам тебе, Михайло, добрых молодцов;

Есьли я как поиграю тебя, да Михайлушко,

360 Не спушшу я тебя, Михайло, в красен Киев-град».

Да Михайлушко на ето очунь да согласной был.

Розоставили они пешки-то, шахмата.

Ай ступал тогды Михайлушко по перьву ступ,

Ай ступал-то ведь король по вто́ру ступ,

365 Ай Михайлушко ступил тогды по третью ступ,

Заступил-то коё место самолучшоё,

На серёдки доски королю мат дае́т;

Отыграл у короля-та сорок тысечей,

Отыграл-то он дьвенадцеть добрых молодцов.

370 Говорил тогды король-от земьли Турския:

«Уж ты вой еси, Михайлушко сын Иванович!

Розоставим-ко, Михайлушко, во второй након.

Ишше ты где поиграшь миня, Михайлушко,

Ай отдам тебе, Михайло, я сорок тысечей,

375 Ай отдам тебе дьвенадцеть добрых молодцов,

Ай ишше́ я ведь тебе дру́га сорок тысечей;

Есьли я как поиграю тебя, я, Михайлушко,

Не спушшу тибя, Михайлушко, в красён Киев-град».

Да на ето де Михайлушко да согласной был.

380 Розоставили они пешки во второй након.

Ай ступил тогды Михайлушко по перьву ступ,

Ай король-от ступил тогды по вто́ру ступ,

Ай Михайлушко ступил тогды и по третию ступ,

Зазступил-то коё место самолучшое,

385 На серёдки доски королю мат даёт;

Отыграл-от Михайлушко сорок тысечей,

Ишше выиграл Михайло друга́ сорок тысечей,