«Ладан задышал», – скажет торговец-оманец на рынке Маската, указывая взглядом (и только взглядом, заметим, никоим образом не пальцем) на искодящие из курильницы благовонные дымы, что испускают зажженные кусочки ладана, похожие на янтарь. В почете в Омане изготовители курильниц, «жилищ благовоний». В давние времена их делали из глины, реже – из камня, и расписывали стойким красителем красного цвета, приготовленным из смолы драконового дерева с острова Сокотра.

Повышенный спрос на аравийские благовония отмечался в периоды расцвета греческой, римской и византийской империй. В Древнем Риме ладан считался атрибутом богатства и знатности. В день смерти своей жены, Поппеи Сабины (30–65), император Нерон (37–68), со слов историков прошлого, сжег в храмах Вечного города столько ладана, сколько составлял его годичный сбор в землях Южной Аравии. Ежегодно в Римскую империю из Южной Аравии торговцы завозили 3 тыс. тонн ладана.

Со временем пески Аравии занесли некогда богатейшие в мире города-торжища ладаном – Убар и Сафару Метрополис. Располагались они у гор Кара, что в Дофаре. Из трудов древних историков известно, что «утерянные города» эти окружали мощные каменные стены, высотой в девять метров, со сторожевыми башнями, а центральные площади венчали величественные храмы. В трех километрах от Убара, на границе с пустыней Руб-эль-Хали (Пустая четверть), находился крупнейший тогда в Южной Аравии торговый караван-сарай, предназначавшийся для разгрузки и погрузки ладана. В 70 километрах от Убара лежал город Сафара Метрополис. Из обоих мест этих ладан шел в Сирию, Египет и Палестину. Предания арабов Южной Аравии повествуют, что когда царица Савская (Билкис) посещала царя Соломона и щедро одарила его, то он, в свою очередь, даровал ей Газу, конечный пункт «дороги ладана» в Палестине (шел из Хадрамаута и Дофара через Ма’риб, Макку [Мекку], Йасриб [Мадину, Медину] и Петру).

Смолы благовонных деревьев жители Дофара и Хадрамаута называют словом «лябан», так же, как и популярный среди аравийцев кисломолочный продукт («лябан» в переводе с арабского языка значит «молочная белизна»). И в наши дни дофарцы по утрам и вечерам окуривают свои жилища благовониями.

История торговли аравийским благовониями прослеживается на расстояние с отметкой в 5000 лет до нашей эры. Первыми в государствах Древнего мира, за пределами Аравии, их стали использовать жрецы в храмах Месопотамии, Египта и Иудеи, а потом Греции и других стран Средиземноморья. Ладан считался благовонием богов. В Вавилоне, например, в ходе ежегодных празднеств в честь бога Бела в храмах города сжигали не менее 28,5 тонн благовоний. Египтяне, к слову, использовали благовония (мирру) и при бальзомировании тел усопших. Кусочки ладана археологи обнаружили в гробнице Тутанхамона (1333–23 гг. до н. э.). Древние греки приносили благовония в жертву богам, начиная с VI в. до н. э. Финикийцы ходили за благовониями из Тира в Сухар и Бахлу (здесь, как гласит легенда, приземлялся на ковре-самолете пророк Дауд, повелевший джиннам проложить первые в Омане водоводы, фаладжи). Дофарскими благовониями на рынках Шумера торговали в 1000 г. до н. э. Тогда же, к слову, произошло и одомашливание верблюда, «корабля суши» в речи мореходов Омана, на котором и перевозили благовония по «дороге ладана».

Из «Перипла Эритрейского моря» следует, что благовония, что собирали в «землях ладана», свозили для продажи во дворы тамошних храмов. Отношение к благовониям у жителей Древней Аравии, отмечает арабский историк ал-Хамадани (ум. 945), было «благоговейным». Владельцам плантаций ладана, равно как и его сборщикам, составлявшим, к слову, отдельную касту, во время сезона сбора ладана надлежало «избегать близости с женщиной и посещений похорон».

Благовония и сегодня – один из непременных свадебных подарков жениха невесте в Горном Омане. Преподносит он их, по традиции предков, в специальном свадебном сундучке, сделанном из дорогих пород дерева, богато инкрустированном золотом и серебром. В одном из отделений «сундучка для невест», наряду с ароматами (духами) и ювелирными украшениями, непременно присутствуют благовония.

Среди подарков, принесенных волхвами к месту рождения Иисуса, библейские тексты упоминают золото, ладан и смирну (мирру). Ладан символизировал божественную принадлежность, смирна – способность исцелять, а золото олицетворяло власть.

Благовонные запахи ладана и мирры, сказывают в племенах Омана, благотворно влияют на человека. Оманцы-горцы свято верят в целительную силу ладана. Издревле в племенах кочевников для снятия усталости от длительных и утомительных переходов, а также для «укрепления памяти» прибегали к окуриванию себя дымами ладана. Согласно бытующему среди них поверью, дымы ладана очищают воздух, воду и организм человека. Глиняные емкости для воды в оманской глубинке жители до сих пор окуривают благовонными дымами, продлевая, таким образом, по их выражению, «жизнь воде». И, действительно, вода в глиняных кувшинах, окуренных дымами ладана, хранится, как это не покажется странным, дольше, чем в других сосудах.

В прошлом ладан использовали как в косметических, так и в лечебных целях. По свидетельству Аристотеля, античные гречанки , равно как и древние египтянки и вавилонянки, пользовались ладаном в качестве противозачаточного средства (приготавливали на основе ладана, смешанного с оливковым маслом, специальную мазь). Египетская царица Хатшепсут (ум. 1468 до н. э.), применяла масло мирры как косметическое средство для ухода за кожей лица и тела (в храме Хатшепсут в Дейр-эль-Бахре имеются настенные надписи, сообщающие об обожаемых царицей благовониях – ладане и мирре, и об экспедиции, хаживавшей за ними в 1482 г. до н. э.). Строки о ладане встречается и у Сапфо, писавшей, что миррой, касией и ладаном «с удовольствием» пользовались женщины-гречанки. Жительницы Дофара и сегодня применяют воск, приготовленный из ладана, для депиляции.

Именно торговля благовониями, как писал в своей «Естественной истории» древнеримский писатель-эрудит Плиний Старший (ум. 79), дала Южной Аравии название «Счастливой» или «Благовонной», как ее еще именовали мореходы-греки, и сделала южно-аравийцев, жителей «страны благовоний», богатейшими людьми в мире. «Благовонный Сапфар [Дофар]», говорит он, притягивал к себе внимание и правителей великих царств, и купцов, и мореплавателей. Крупнейшим портовым рынком Древнего Дофара являлся Самхурам, «сердце» торговли благовониями, как о нем отзывались древнегреческие историки (процветал с IV в. до н. э. по IV в. н. э.). Для охраны складских помещений с благовониями от набегов пиратов там содержался довольно крупный военно-сторожевой пост. Следует сказать, что в Древнем мире повсюду благовония в храмах хранились в специальных комнатах, под круглосуточной охраной храмовых служащих. Одно из самых крупных хранилищ для благовоний в Иерусалиме, к примеру, находилось, как повествуют историки, в Храме Соломона.

Уместным представляется упомянуть и о том, что вблизи Самхурама располагался Эль-Балид, древний дофарский приморский город с удобной гаванью и бойким рынком торговли благовониями. Эль-Балид известен с 2000 г. до н. э. В нем бывали Марко Поло (в 1285 г.) и Ибн Баттута (в 1329 и 1349 гг.). Хаживал в Эль-Балид и китайский адмирал Чжэн Хэ (в 1421 и 1431 гг.). Через Эль-Балид, сообщают хронисты Омана, благовония ввозили в пределы Китая. В восточной части города располагались цитадель и таможня, а в центре – мечеть Джими, большая и красивая, по словам С. Майлса, с круглыми и восьмиугольными колоннами, высотой в 8 футов, с резными капителями и массивными цоколями. В мечети этой обращали на себя внимание искусно вырезанный михраб (ниша в стене мечети, указывающая направление на Каабу), минбар из сандалового дерева (нечто вроде кафедры с ведущими к ней ступенями, с которой читаются проповеди) и деревянные входные двери с вырезанными на них айатами («стихами») из Корана.