подкупить служанку так быстро я не смогла бы... А, в-третьих, старуха очень плоха. Скоро она умрет и без нашего участия.

Третий советник немного помолчал. А потом отступил второй раз за день:

— Возможно вы правы. Однако, Абрита, напоминаю, ставки сейчас слишком высоки. И вы не должны ничего предпринимать без моего одобрения. Ни единого шага. Вы поняли?

— Да, — кротко опустила я взгляд вниз, — разумеется господин Первый советник. Ни единого шага, ни одного решения без вашего разрешения...

— Я рад, что вы это понимаете, — кивнула он. — А Великой матерью я займусь сам. Эта старуха слишком любит власть, чтобы добровольно лишиться титула. Я уверен, она уже строит какие-то козни. И я сам позабочусь о том, чтобы она отправилась к праотцам.

Я прикрыла глаза, как будто бы соглашаясь. Но на самом деле я думала, что должна предупредить Великую мать об опасности. Я не могла рисковать. И старуха должна была жить. Пока.

Третий советник махнул рукой, отпуская меня. А потом добавил, словно между прочим:

— Кстати, на днях ваша дочь отправляется в абрегорианскую империю, к жениху.

— Что?! — ахнула я. Я уже почти дошла до двери, и сейчас стремительно развернулась на пятках. — В империю?!

— Именно, — рассеянно кивнул Третий советник, перебирая бумаги, лежащие на столе. Он как будто бы уже забыл о моем существовании. — Ваша дочь невеста его императорского высочества. И мне на днях пришла депеша. Император заболел. И, возможно, коронация принца случится раньше, чем можно было предположить. А значит ему пришла пора жениться.

Я мысленно выругалась. А ведь Анни, помнится говорила, что ей еще семь лет до свадьбы. А потом три до коронации... И почему я решила, что гвозди, за которые цепляются юбки служанок, торчат только на моем пути? Есть очень много поводов для «нестабильности матрицы»... И от этого мне сразу стало легче. Как будто бы огромный груз вины, который я таскала на своих плечах свалился, освобождая меня от своей тяжести.

И стало понятно почему Анни уехала, и о какой поездке она говорила. Хорошо, что я сначала отправилась к дочери, а не к Третьему советника. Иначе я никогда и ни за что не приняла бы такой его шаг. Но и сейчас сдаться просто так я не могла, это было бы слишком подозрительно.

— Вы хотите купить лояльность императора, отдав ему мою дочь?! — прищурилась я.

Но третий советник даже ухом не повел:

— Да, вы правы, — ответил он, не отрывая взгляда от каких-то документов. — Нам очень повезло, что здоровье императора пошатнулось. И будет просто прекрасно, если он умрет, освободив трон. Принцу всего двадцать два... Он еще слишком молод, заставить его плясать под свою дудку будет гораздо проще.

— Мне кажется, — усмехнулась я, — вы слишком преувеличиваете свои возможности. Тем более он скорее всего будет плясать под дудку тех, кто рядом. А вы слишком далеко, чтобы ваша музыка звучала достаточно громко.

— Абрита, — Третий советник оставил свои документы и взглянул на меня снисходительно. — Неужели вы полагаете, что я не позаботился о том, чтобы рядом с принцем были мои люди? — он фыркнул, — вы слишком сильно меня недооцениваете, моя дорогая... Кстати, — он улыбнулся, — не знаю, что там будет в Абрегории, но ваша коронация состоится в день летнего равноденствия. До этого времени пять месяцев, вполне хватит,чтобы избавиться от Грегорика и заявить права на трон. А ваш с Адреем сын родится наследным принцем.

После таких слов сердце гулко бухнуло... Я сглотнула резко ставшую вязкой слюну и кивнула. Ничего сказать я просто не смогла бы. Все слова вылетели из головы как на сквозняке. Я так долго ждала этого момента, что сейчас, когда он наступил, поняла, что не совсем готова...

Не готова посадить Фиодора на трон... Третий советник прав. Принц еще слишком мал, и найдется слишком много желающих подудеть в свою дуду, заставляя его двигаться так, как нужно им. А я не могла допустить, чтобы Грилорию раздирали на части неумелым управлением... Вот если бы у Лушки было еще время... Он бы повзрослел, выучился, стал настоящим мужчиной, который заставляет приближенных повиноваться одним только взглядом. А потом он стал бы хорошим королем...

Надо было срочно что-то придумать, чтобы дать сыну больше времени...

— Мне кажется, вы слишком торопитесь, — прокашлялась я. — Мы еще не готовы... Риск еще слишком велик...

Третий советник холодно взглянул на меня:

— Риск в нашем деле всегда будет слишком велик, моя дорогая невестка. Но мы либо принимаем эти условия и рискуем головой, либо надо смириться с тем, что наш великий род так и будет прозябать на вторых местах, хотя уже давно достоин гораздо большего. Вы посмотрите на Грегорика, моя дорогая. Разве ж это король? Это глупая кукла-марионетка, которая сидит на троне и важно пучит глаза, не понимая, что именно я управляю каждым его шагом.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Может вы и правы... Только мне кажется, вы готовите меня к роли точно такой же куклы.

— Не берите в голову, Абрита, — отмахнулся он. — Ваше существенное отличие от Грегорика в том, что вы отлично знаете, кто ваш хозяин.

Глава 36

Когда сроки окончания заговора были обозначены, у меня внезапно появилось столько забот, что времени едва хватало. Сразу после встречи с Третьим советником, я отправилась к своей любимой подруге — баронессе Шерши, чтобы узнать последние новости и передать через тетушку весточку моей бабке. Я не собиралась рисковать, позволяя Третьему советнику убить старуху.

Как и следовало ожидать, «глупышка Ирла» сразу раскусила аферу моих деток, сходу определив, что девица слишком шустрая и бойкая для служанки, хотя Анни заявилась к обозу в традиционном абрегорианском платье, скормив всем присутствующим легенду, будто абрегорианское воспитание не позволяет ей показывать лицо посторонним. Но когда баронесса потребовала объяснений у Анни, та рассказала ей, что так надо. В противном случае все наше мероприятие под угрозой краха. И Ирла отступила, позволив девчонке делать то, что она хочет. К тому же Анни перед отъездом поведала о том, что один из кубков всплыл раньше времени. И баронессе пришлось срочно озаботиться отправкой весточек своим девочкам, чтобы приостановить операцию. И кубки которые предназначались остальным Великим родам все еще дожидались своего часа.

Это была хорошая новость.